Я беспрекословно выполнял просьбу и сидел тихо, наблюдая за маячившей передо мной прорицательницей. Вовсе не такой представлялась мне раньше вещая Кассандра. Даже рыночные цыганки моего родного мира, и те любили превращать процесс своего незамысловатого гадания в мистический ритуал: обязательные слова, интонации, пассы, загадочный взгляд... Кассандра будто нарочно разрушала мои представления о людях, наделенных даром предвидения – никакой церемонности, никакой напускной таинственности. Ни дать ни взять – обычная молодая домохозяйка, решающая, какого цвета шторы ей повесить в гостиной!

Вскоре раздумья прорицательницы завершились, что символизировал ее протяжный вздох облегчения. Однако Кассандра не стала возвращаться за стол, продолжив прохаживаться по залу – вероятно, надеялась, что ее еще осенит какая-нибудь запоздалая догадка.

– Нельзя, конечно, быть уверенной наверняка, но лучшего я пока придумать не могу, – начала Кассандра изложение своей теории. – Допустим, я тебе поверила. Не спрашиваю, за что в тебя стреляли. Раз ты сам за столько лет не обнаружил в этом связи со своим воскрешением, значит, связи и впрямь нет. Поэтому будем отталкиваться уже с момента твоей так называемой смерти. Предположим, тебя не угробили в две тысячи восьмом. Ты выжил, но впал в кому, в которой пребываешь по сей день. Ты прекрасно помнишь прошлое, но совершенно не воспринимаешь настоящее и оно не откладывается у тебя в памяти. Такое вполне могло произойти, согласен?

– Да уж, – вымолвил я и совсем сник. Версия о коматозном сне раньше не приходила мне на ум – слишком реалистично, детально и приземленно выглядел для сна туманный мир, – но удручала эта версия не меньше, чем вариант со смертью и загробной жизнью.

– Идем дальше, – оживилась Кассандра, довольная моей покладистостью. Загадка личности Проповедника Белкина заинтриговала прорицательницу, вторую неделю сходившую с ума в башне Забвения от скуки. – В данный момент ты находишься в клинике, которая включена в благотворительную программу помощи неизлечимо больным «Солнечный свет». В этой программе участвует и корпорация «Терра». Она обеспечивает больницы своим игровым оборудованием, которое множество клиник давно использует в качестве терапевтического. Ты лежишь у себя в палате в гейм-кресле последней модели «Пилигрим-16», весь облепленный сенсорами, а на голове у тебя надет безумно дорогой нейрокомплекс, который сегодня на всех углах рекламируют: «Астрал-суперлюкс» – вселенная внутри!»; я слышала, у «Терра» в правилах отдавать на благотворительность только самую современную технику... Не будем гадать, кого осенила идея опробовать эти высокотехнологичные игрушки на коматознике, но эксперимент удался – информация, поступающая в мозг не через глаза и уши, а посредством ВМВ, усваивается тобой превосходно.

– Что такое ВМВ?

– Ах да, прости, ты же не в курсе – их открытие обнародовали после того, как ты впал в кому... ВМВ – это Внешние Ментальные Волны, которые способен воспринимать наш мозг. Телепатический контакт между людьми, воплощенный в реальность при посредстве специального оборудования – так понятнее?.. Открыл ВМВ и разработал технологию для их передачи германский профессор Альберт Госс – умнейший мужик, однако с «нобелевкой» его почему-то прокатили. Видимо, от расстройства он и продал необдуманно патент на свое открытие пронырливой корпорации «Терра», подмявшей под себя массу фирм-разработчиков электронного оборудования, программного обеспечения и многих других. Госсу предложили выгодную сделку, и он не смог отказаться. Однако работать на «Терра» он не стал, подался в медицину и вложил вырученные деньги в строительство клиник и исследовательских центров. А «Терра» выстроила под своим крылом целую отрасль по внедрению технологий ВМВ в жизнь, и прежде всего – в игорную индустрию. Медиа-игры на базе ВМВ – как полигон для испытаний всех новых разработок в данной области. Здесь «Терра» добилась просто впечатляющих результатов. Без нейрокомплекса «Астрал» сегодня даже в шахматы не играют, не говоря уже о более современных играх и целых игровых вселенных. Можешь сам убедиться, как высоко скакнули технологии за последние четверть века. Ты лежишь в коме, а мир Терра Нубладо полностью заменяет тебе настоящее, оставив из реальности лишь воспоминания. Благодаря открытию Госса и «Терра», ты получил новую, насыщенную событиями жизнь – разве это не великолепно?

– Погоди минуту! – взмолился я. В мыслях царил такой сумбур, что казалось, голова вот-вот лопнет и из нее повалит пар, как из кипящего чайника. – Две тысячи тридцать третий год... Хорошо, пусть будет так. Я выжил и двадцать пять лет валяюсь в коме... Да, не исключено. В конце концов, насчет собственной смерти я ведь тоже до конца не уверен... Но вот эта история о виртуальном мире... Она... Как бы тебе объяснить...

– Ой, какое допотопное выражение: виртуальный мир! – всплеснула руками Кассандра. – Мой папаша изредка припоминает его, когда ностальгирует по молодости. Но на самом деле так давно не говорят. То, что ты имеешь в виду под виртуальным миром, сегодня обозначается простым словом: «Аут». Все, что происходит за пределами реальности – игры, клубы для общения, информационные ресурсы, всякие интерактивные забавы – это и есть Аут. Я сейчас в Ауте, ты – в Ауте, и три миллиарда землян, согласно статистике, на данный момент – тоже там. Аут – это три кита сегодняшней всемирной системы связи. В Аут входят старичок Интернет, мобильная видеосвязь и молодой, но дерзкий китенок ВМВ, который со временем сожрет всех своих старших братьев, вот увидишь. Такова, респетадо Белкин, современная действительность...

Картина, нарисованная Кассандрой, выглядела не слишком правдоподобно. Виртуальная реальность, воплощенная в реальность... Представить, что это такое, для меня было несложно – при жизни... точнее, при полноценной жизни я был наслышан о виртуальных мирах последующих поколений: в Интернете, компьютерных играх, фантастических фильмах эта тема поднималась постоянно. Тому, что Кассандра именовала Аутом, пророчилось грандиозное будущее. Однако для человека из две тысячи восьмого года это было еще отдаленное будущее. Да, высокие технологии развивались тогда стремительными темпами, но создание на их базе полноценного виртуального мира в первом десятилетии двадцать первого века казалось еще фантастикой. Бесспорно, четверть века – немалый срок для воплощения в реальность подобной мечты, тем более что воплощение это было тогда уже начато. И все же для меня – человека с поверхностными знаниями в сфере компьютерных наук – существование Аута представляло собой чудо. И в это чудо мне теперь срочно требовалось поверить. Версия Кассандры о моей судьбе выглядела логично, и для полного согласия с ней мне только этой веры сейчас и не хватало.

– Выходит, что Терра Нубладо – она... – Голос мой дрожал, выдавая смятение, которое я всеми силами старался скрыть. – Она... Как сейчас называются сетевые игры?

– Что значит «сетевые»? – переспросила Кассандра, но тут же спохватилась: – А, догадалась, о чем ты!.. По-разному называются. Первое время после внедрения ВМВ их обзывали «песочницей» – за примитивизм, доставшийся по наследству от игр прошлых поколений. Затем «болотом», потому что затягивало, да еще как! После еще гейм-сити, плэй-зоной, гипносферой... Сегодня принято говорить «симулайф». Однако как ты эту заразу ни назови, все одно – болото. Если увяз, то уже намертво. Симулайф хуже наркотиков: от тех хоть лечат, а от него – бесполезно.