Так и вышло, что спустя около часа я оказался в заднем отсеке «Саламандры», движущейся по городскому бульвару. За нами ехало полдесятка «Химер», и возбужденный гомон находившихся в них солдат СПО, взвинченных в предчувствии первого своего боя, заполнял мой микрокоммуникатор.

— Разговорчики по воксу! — напомнил я, стараясь все-таки делать скидку на их неопытность. Излишние переговоры, к моему удовольствию, тут же стихли. — Пересекаем внешнюю границу цели.

По некотором размышлении, я присоединился к группе, целью которой был пригородный дом, принадлежащий одному, а точнее, одной из тех людей, которых упомянул Слаблард. От этой женщины по имени Кирия Сейвек, как заявил Хеквин, тянулись ниточки к немалому количеству фигур в организованной преступности. Вдобавок она, вероятно, содержала стайку дорогих девушек по вызову. Также она располагала очень хорошим адвокатом и связями с некоторыми из людей, заседавших в Совете Претендентов. Оттого Арбитры до сих пор и не сумели собрать весомых доказательств, чтобы инициировать ее арест.

Разбираться с пригоршней охранников и домом, полным девушек, мне показалось гораздо более безопасным, чем штурмовать склад, в котором оказались незаконные оружие и боеприпасы. Он, несомненно, хорошо охранялся и был напичкан взрывчаткой, хотя я, конечно же, не стал делиться с генералами своими тайными соображениями.

— Главная цель наиболее очевидна, — произнес я вместо этого, высвечивая контрабандистский склад на голографической карте и выказывая всем своим видом полную готовность штурмовать его хоть единолично. Несколько других значков светились рядом с ним, выделяя вторичные цели, и я указал на дом Сейвек, изобразив ровно необходимый уровень задумчивой хмурости. — Но что-то вот в этом месте мне кажется неправильным.

— Почему вы так считаете? — весьма своевременно спросил Колбе, на что я пожал плечами:

— Точно не могу сказать. Но личное дело этой женщины — высокое положение, связи с преступными развлечениями... Возможно, я слишком переоцениваю эти факты, но...

— Это может быть центр культа Слаанеш в городе? — закончил за меня попавшийся на удочку Живан.

Я продолжал делать вид, что не уверен:

— Конечно, это только возможность. Склад же определенно наша самая многообещающая наводка.

— И все же, — проговорил лорд-генерал, в то время как посеянная мною идея, очевидно, укреплялась в его сознании, — это такая возможность, которую мы не можем игнорировать. Наверное, вам имеет смысл отправиться именно с этим взводом.

— Это может быть весьма разумно, — согласился Колбе. — Если там окажутся свидетельства колдовства, то именно ваше присутствие внушит солдатам необходимую уверенность.

— Ну что же, — проговорил я, всячески изображая неохоту. — Если вы оба считаете, что это необходимо...

К тому времени как я закончил ломаться, они оба наперегонки уговаривали меня отправиться в рейд туда, где, по моему убеждению, не скрывалось ничего более зловещего, чем высококлассный бордель. Так что я сдался на милость их мнения со всем изяществом, на какое только был способен.

— Должно быть, прибыли, — проговорил Юрген, указывая на высокую кирпичную стену, бегущую вдоль полотна дороги.

Я подумал о том же. В этом квартале повсюду, вдалеке от дороги, теплым светом горели окна массивных, беспорядочно разбросанных строений. Широкие тротуары и густые, аккуратно подстриженные кусты признаны были подчеркнуть размах и показную роскошь расположенных за ними домов; лишь один из них был скрыт чем-то похожим на настоящее укрепление. Мои ладони вновь начали столь привычно зудеть, — возможно, все это обещало оказаться не таким уж плевым делом. Но, с другой стороны, то, что мы знали о личности и возможном роде занятий Сейвек, позволяло предположить, что ей и впрямь есть что скрывать в своем доме.

— Ваша правда, — подтвердил я, украдкой бросив взгляд на планшет с картой, чтобы уж точно не ошибиться. Затем включил микрокоммуникатор на передачу. — Прибыли, — передал я по тактической сети взвода, чтобы каждый мог меня услышать[56]. — Мне не нужно объяснять вам, насколько наша задача важна для Адумбрии и Империума в целом. Я надеюсь также, не надо и повторять, что генерал Колбе полностью вам доверяет и знает, что вы не подведете свое командование и Императора. Вперед, к победе!

Это была одна из тех вдохновляющих перед битвой речей, которые я повторял — чисто механически — несметное число раз с того дня, как покинул Схолу. Но солдаты СПО ни разу прежде ее не слышали, так что она вполне сработала. И даже лучше, чем я ожидал, как выяснилось в ходе последующих событий.

— Вы слышали комиссара, — это вклинился командир взвода, молодой впечатлительный мужчина по имени Наллион. Он выглядел так, будто только что начал бриться, и носил офицерскую фуражку заломленной особенно щегольским (как он сам полагал) образом. — Выдвигайтесь на позиции!

Командиры отрядов бодрым хором подтвердили получение приказа. Строй «Химер» разделился. Командная машина Наллиона и машина первого отряда затормозили перед главными воротами, состоявшими из безвкусной металлической кованой вязи, в которой угадывались склоненные лилии, покрытые совершенно излишним количеством позолоты. Остальные «Химеры» рассыпались по сторонам, вспахивая газоны, ломая кустарники и, без сомнения, вызывая праведный гнев у соседей осажденного дома. Юрген и я держались левого фланга, оставив одну из «Химер» напротив стены, в то время как остальные последовали дальше, проломили зеленую изгородь и соединились с транспортами, обогнувшими строение с другого бока.

— Третий и пятый отряды позицию заняли, — доложил я, больше для того, чтобы напомнить о своем присутствии, чем по необходимости.

Садовник-Крысеныш пялился на нас и на глубокие борозды в том, что когда-то было любовно обихоженным газоном, с выражением ошеломленного удивления, даже более выраженного, чем обычное для его рода. Когда его взгляд остановился на Юргене, он побледнел и бросился наутек.

— Мистер Спавин! — кричал он на бегу. — Мистер Спавин! Конец нам пришел!

Он, вероятно, принял моего помощника за порождение варпа, но у меня не было времени отвлекаться на садовника и его работодателя. Я вслушивался в хор отчетов о выходе на заданные позиции, звучавший в моем микронаушнике. Когда все командиры отрядов доложили, Наллион отдал приказ атаковать.

— Всем отрядам — выдвигаться! — воскликнул он чуть дрожащим голосом, и с ревом оживших двигателей «Химеры» сорвались с места.

Их тяжелые болтеры открыли огонь, выгрызая из стены значительные участки кладки. «Саламандра» дернулась под моими ногами, когда мы пропахали то, что осталось от стены. Я инстинктивно удержал равновесие, воспитанное почти двумя десятилетиями юргеновского вождения, и поднялся чуть выше, скрывшись за внушающей уверенность тушей болтера. Облаков взметнувшейся пыли и дроби тяжелого оружия вдалеке было достаточно, чтобы я мог понять: остальные три группы нашего штурма также не прохлаждались без дела. К их чести, командиры отрядов совершенно не теряли головы и передавали ровный поток отчетов о своем положении столь же четко и лаконично, как это делали бы гвардейцы.