— Зачем? — Даже Денису стало интересно.

— Чтоб мой брательник не задавался. Он уже складывать и умножать умеет, видите ли! Опять же в классе уважуха будет, — пояснила захмелевшая девчонка. — Ну и пожить для себя хочется. Вечеруху там закатить, королю соседскому за ужином в репу дать. Кстати, волосатый, знакомься. — Валентина хлебнула еще молока, засунула кинжал в ножны, притороченные к поясу, подошла к Денису и покровительственно похлопала его по плечу. — Мой ученик. Дядя Гаврила. Его, конечно, еще учить и учить, но кое-что уже умеет. Так кого валим?

— А ты можешь? — азартно подался вперед тролль.

— Спрашиваешь! Главное, скажи кого. А то я ведь разбираться не буду. За мной только выноси.

— Ух, ты!

— А чё у тебя стакан пустой? А ну-ка дерни со мной рому! — Девчонка на нетвердых ножках доковыляла до тролля и набулькала в его кружку молока.

Бьёрн с недоумением посмотрел на странный ром.

— Лучше выпей, — с трудом сдерживая смех, посоветовал Денис, — а то ведь мой учитель и обидеться может. А если он обидится, то тут всем хана!

— Ага… ну да… обязательно.

Тролль осторожно чокнулся своей кружкой с бутылкой Валентины, и они дружно выпили.

— Ой… — Бьёрн внезапно спал с лица.

— Что с тобой? — заволновался Денис, на всякий случай оттаскивая девчонку на свой край стола.

— Я сейчас, — просипел тролль, схватился за живот и пулей вылетел из трактира.

— Слабак! — вынесла свой вердикт малявка. — Ты, дядя Гаврила, с ним не церемонься. Откажется платить — ставь на счетчик. — С этими словами девчонка залезла в корзинку, свернулась там калачиком и мгновенно заснула счастливым пьяным сном. Надышалась она от тролля не по-детски.

«Точно попаданец. — Юноша поспешил накрыть корзину крышкой. — Отмороженный попаданец. Слава богу, мой сын воспитывается под чутким руководством Кэтран, а у нее не забалуешь».

— Ты тут ничего не убирай, — сказал парень трактирщику, кивая на стол. — Я сейчас вернусь.

Трактирщик флегматично пожал плечами и степенно кивнул в знак согласия. Позиция за стойкой бара давала прекрасный обзор, но, судя по тому, с каким олимпийским спокойствием он воспринял выкрутасы маленькой «убивашки», его трактир видел и не такое.

Денис выскочил из-за стола и помчался по лестнице вверх, прижимая корзинку к груди. Его волновала судьба Черных Капюшонов, которые почему-то прекратили преследование этого чуда с косичками. Волновался он не напрасно. Измордованную команду юноша обнаружил в своем номере, развешанную по стенам. Нет, все шесть разукрашенных ссадинами и синяками квадратных организмов были живы. Просто пришпилены к стенам за одежду своим собственным оружием. Да так ловко пришпилены, что, как ни дергались, не могли освободиться. Их одежда словно окаменела, отказываясь рваться!

— Шеф! — обрадовался Джино.

— Мы спасены, — с облегчением выдохнул Лино.

Денис окинул их мрачным взглядом, плотно закрыл за собой дверь, поставил корзинку на подоконник.

— И как все это понимать? — хмуро спросил он, берясь за кинжал, которым за капюшон был пришпилен к стене Вито.

Как только его рука коснулась рукояти, все холодное оружие тут же осыпалось на пол вместе с Черными Капюшонами.

— Шеф, ты как хочешь, — поднялся на ноги Беттино, — но я ее к трем толстякам не понесу.

Громила с ужасом смотрел на мирно стоящую на подоконнике корзинку.

— А поподробнее?

— Когда ты ускакал, — начал рассказывать Адриано. — Маттео смотался в ближайшую деревню. Купил там плюшек и молока, а когда вернулся, проснулось это! — кивнул он на корзинку. — Шеф, ее в наморднике надо держать!

— Это же звереныш! — закивал головой Лино.

— У меня три пожизненных, шесть эшафотов, но я с ней работать не буду! — поддержал друга Джино. — Это маньячка!

— Да что случилось-то? — разозлился Денис. — Толком объяснить можете?

— Она, как проснулась, сразу стала требовать тебя, — сказал Адриано. — Где мой дядя Гаврила? Ну мы ей объясняем, что ты по делам ушел. Она возмущаться начала. По каким делам?! Он мне еще этого, с пятачком и рожками, обещал найти, к папам доставить обещался, врете вы все! Вы меня украли! Опять украли. Теперь у дяди Гаврилы! Ну держитесь, я начинаю зверствовать!

— И что, сильно зверствовала? — кусая губы, чтоб сдержать смех, спросил Денис.

— Сильно, — удрученно сказал Лино. — Сначала она у нас плюшки с молоком отняла. Но мы тут сильно и не сопротивлялись, для нее же покупали, а потом… — Лино запнулся, явно прикидывая, как нормальными словами описать, что было потом.

— А потом? — подбодрил его Денис.

— А потом мы друг друга мутузить начали. Не хотим, а бьем друг друга что есть силы. А девчонка из своей корзины ручками машет и пищит: хук справа! Хук слева! Апперкот! Потом крышку захлопнула и вместе со своей корзинкой улетела. Ну мы повскакали на лошадей и за ней! Мы ж ее охранять подрядились.

— Так вы же дрались!

— Это пока она руками махала, мы дрались, а потом…

— Ясно, — хмыкнул Денис. — Ладно, ждите меня здесь, я сейчас кое-какие дела утрясу и вернусь. — Тут он увидел жалобные глаза свой команды, с ужасом косящиеся на корзинку и все-таки, не выдержав, рассмеялся: — Пока она спит, вы в безопасности. Я быстро.

Юноша спустился в зал практически одновременно с Бьёрном, только что вернувшимся в трактир, на ходу подтягивая штаны. Похоже, ядреный гномий первачок в сочетании с парным молоком дал нежелательную реакцию.

— Ну что, дальше проверять меня будешь или делом займемся? — холодно спросил Денис.

— Не, твой учитель меня убедил. — Тролль кинул золотой трактирщику, расплачиваясь за неразбавленную гномью водку. — А что такое счетчик?

— Страшная штука. Попадать на нее не советую. Ну пошли, представишь меня отцу. Нам ведь теперь до лесного царя вместе ехать. Еще не придумал, как меня представить?

— А чё там думать-то? Пошли!

Ингвальд уже давно искоса, с усмешкой, наблюдал за действиями сына и, как только он с каким-то недомерком направился к его столу, отложил в сторону обглоданную кость.

— Папаня! — бодреньким тоном сказал Бьёрн. — Я только что кореша своего встретил. Учились вместе.

— Да ты чё? — восхитился старый норвежский тролль с нагорья Доврефьель.

Денис увидел хитрые искорки в глазах Ингвальда и понял, что тот не верит ни одному слову сына. «С ним надо быть поосторожней, — сообразил юноша. — Этот поумнее будет».

— И где же вы с ним учились? — Старый тролль вытер косматой рукой жирные губы.

«Идиот», — мысленно простонал юноша. Он уже догадался, что его «кореш» нигде и никогда не учился, и папаша прекрасно об этом знает.