– Разумно, – ответил Коннелли.

– Прежде чем я начну, хочу предупредить: без подробностей, о которых вы узнаете позже, в эту историю трудно поверить.

Гриффин лукаво улыбнулся и закатил глаза.

– Эту фразу не помешает повторить дважды, – пробормотал он из глубины машины.

«Мэнор-Хилл Молл» гудел, как улей. Население Питтсбурга и Ричмонда вместе составляло около миллиона, и казалось, что именно сейчас добрая половина этого миллиона затоваривается в «Мэнор-Хилл». Молл был четырехэтажным, на каждом этаже – атриум со сводчатым потолком, а общая площадь торговых площадок вообще не поддавалась описанию. Коннелли натянул ветровку Дэша, чтобы скрыть окровавленные бинты. Дэш и Кира высадили Гриффина и полковника в одном конце молла, а потом проехали почти милю, чтобы войти с противоположного.

Как они и спланировали во время поездки, Гриффин и Коннелли вошли в переполненный магазин одежды и полностью переоделись, выбрав стиль, который поможет вписаться в обстановку. Потом они купили ножницы и бритву и через десять минут вышли из туалета гладко выбритыми. Когда Гриффину сказали, что это необходимо сделать, он едва не взбунтовался, но в конце все же – с диким боем – согласился: лучше так, чем оказаться узнанным и застреленным. Коннелли тоже было больно расставаться со своими замечательными усами, но он смирился с их потерей с военным стоицизмом.

Изменив свой внешний вид, мужчины заказали такси на вымышленное имя и доехали до бокового входа в ближайший «Хилтон». Там они прошли через вестибюль к главному входу и убедили другого таксиста отвезти их к врачу, другу Коннелли. Таксист категорически отказывался ехать в такую даль, пока не получил пачку стодолларовых купюр. После этого он решил, что клиент всегда прав и он с радостью доставит своих пассажиров куда угодно.

Дэш и Кира тоже сменили одежду. Дэвид обзавелся потертыми джинсами и толстовкой с капюшоном и огромными карманами, на которой красовалась бордовая с золотом эмблема «Вашингтон Редскинс»[16]. Кира поменяла свой жакет на синий, другого фасона, и спрятала волосы под бейсболкой «Редскинс». Из соображений удобства и мобильности оба натянули кроссовки.

Если кто-нибудь проследит за ними до молла, он будет полагать, что беглецы ненадолго смешаются с толпой, а потом уедут на такси или угнанной машине. И вряд ли кому-то придет в голову, что они собираются часами слоняться по моллу у всех на виду. Поэтому они решили действовать именно так, а потом уехать на автобусе, который отходил, судя по расписанию, только через несколько часов.

В «Мэнор-Хилл» было четырнадцать ресторанов и ресторанный дворик. Дэш и Кира отыскали справочный киоск и попросили посоветовать им ресторан с романтической атмосферой; эвфемизм для плохо освещенных заведений, посетителей которых сложно разглядеть снаружи, в то время как сами они легко разглядят любого человека, который зайдет в ресторан из торгового центра.

Через двадцать минут Дэш с Кирой сидели в кабинке в глубине ресторана «Изысканная пицца Монтага». Его сумеречное освещение было необычным для пиццерии – изысканной или обыкновенной, – но отлично подходило для их целей.

Официант издалека заметил на них эмблемы «Редскинс» и предположил, что это свидание, но разглядев лицо Дэша, покрытое густой щетиной, передумал. Наверняка муж и жена, решил он. Когда люди идут на свидание, они уделяют большее внимание гигиене.

Они заказали большую пиццу, газировку для Дэвида и ледяной чай – для Киры. Хотя Дэш понимал, что ему следует беспокоиться о более важных проблемах, одна пицца на двоих слишком походила на хлеб, преломленный с дьяволом. Правда, этот дьявол спас жизнь Коннелли… В любом случае Дэш был полон решимости как можно сильнее эмоционально отстраниться от женщины, сидящей с ним за одним столом.

Когда официант отошел, Дэвид незаметно достал пистолет и уложил его на колени, прикрыв широкой толстовкой и держа палец на спуске. Он уселся под неудобным углом, зато, пока они говорили, мог следить и за Миллер, и за входом в ресторан.

Когда официант вернулся с их напитками и снова отошел, Кира перешла прямо к делу.

– Полагаю, вы помните, на чем мы вчера остановились, когда нас… прервали?

Дэш кивнул. Трудно поверить, что та беседа была всего лишь прошлой ночью.

– Вы можете стать умнее, но при этом превращаетесь в психопатку.

Он говорил, продолжая напряженно наблюдать за входом в ресторан, разглядывая людей, которые подходили к стойке администратора, и следя за любым движением в поле зрения.

– Кто бы мог подумать, что вы так ловко управляетесь со словами, – заметила Кира с теплой улыбкой. – Это, наверное, самое сжатое обобщение в истории человечества.

– В любой момент нас могут еще раз прервать, – прохладно заметил Дэш. – И раз вы так жаждете убедить меня, что не работаете с террористами, давайте не будем отклоняться от темы.

– Согласна, – рассудительно ответила Кира.

Она быстро собралась с мыслями.

– Я остановилась на событиях двух с половиной летней давности, когда начала работать в «НейроКью», – сказала она. – Когда я достигла прорыва. У вас есть какие-то вопросы о процессе или я могу идти дальше?

Дэш задумался, наблюдая за группой девчонок-подростков, бредущих мимо ресторана: слишком взрослая одежда и разноцветные наборы кричащей бижутерии.

– Сколько времени длится трансформация? – спросил он.

– Около часа. Я боялась продлевать ее дольше. Пока не разберусь как следует в препарате и его влиянии на меня.

– Вы говорите о новоприобретенном восхищении работами Ницше?

– Да.

– Удивительно, что эффект настолько короток.

– Когда вы переживаете процесс, время течет медленнее. И при таком уровне интеллекта за один час вы переживаете потрясающее количество прозрений. Чтобы сделать эффект постоянным, нужно внести изменения в тело. Даже за час ваше тело истощит запасы молекулярных прекурсоров для нейромедиаторов. Вы не поверите, какую испытываешь тягу к глюкозе. После каждой трансформации я несколько дней приходила в себя. Я решила не экспериментировать с нею чаще, чем раз в неделю.

Дэш задумался, сказал ли ему Смит в машине хоть слово правды. Но раз уж Кира слушала весь разговор, ни к чему скромничать.

– И на чем же вы решили сосредоточить свой возросший интеллект? – спросил он. – Смит сказал, что вы работали над продлением человеческой жизни и, в конечном счете, победой над смертью.

– Он был прав, – ответила она. – Подробнее я остановлюсь на этом позже, но это одна из трех целей, которые я себе поставила.

Дэшу хотелось заставить ее сразу поговорить о продлении жизни, но он решил потерпеть и дать Кире вести рассказ по ее усмотрению.