– Ты почему лезешь не в своё дело?

– Вазген мой человек, Карен. Ты не имеешь права на него орать.

– Что? Я здесь главный! – взбесился Карен.

– Сомневаюсь. Босс велел нам тебе помогать, но ты свои законы здесь не крути.

– Кондра-а-ат! Я племянни-и-ик…

– Ты про это когда вспомнил? Три дня назад?

Карен сразу потух. Пелена гнева сошла. Вокруг были враждебно настроенные мужчины, и он не был их авторитетом. Внутренний голос испуганно взвизгнул: «Убьют, и никто следов не сыщет!»

– Он упустил Бориса, – тоном оправдания произнёс Карен.

Кондрат поглядел на Вазгена.

Тот стоял, оправляя рубаху, явно смущённый. Чувствовалось, что такого прокола он от себя не ожидал.

– А что? Мы его связали, пошли покушать…

– Сейчас он нас сдаст Данилову, Вазген.

– Кондрат, Данилов не нападёт – у нас людей больше… Данилов умный. Он просто отвалит по-тихому…

– Отвалит? И увезёт мою жену?! – вскричал Карен.

Кондрат отмахнулся:

– Успокойся, Карен, веди себя как мужчина, без истерик. Твоя баба нас интересует в последнюю очередь.

– Мне дяде позвонить?

– Звони! Достал уже! Тебя дядя сюда послал не ради твоей бабы, а чтобы ты показал себя, ты же только обделываешься ежеминутно!

– Кондрат, не надо так со мной!

– И со мной так не надо, парень.

Кондрат демонстративно отвернулся от Карена, и все боевики Толстого Ары сошлись сплочённой группкой, тихо разговаривая в кругу и ясно давая понять Карену, что он провалился и утратил контроль над людьми.

В номер вошёл толстенький, низкорослый, но очень широкоплечий Карапет (прозвище у него было от его фамилии Карапетян).

– Что? Что случилось? – опять взорвался злобой и нетерпением Карен.

Карапет был растерян и даже не мог говорить, он только хватал ртом воздух, словно от удушья, а его испуг был виден за версту.

Карапет молча указал рукой на дверь.

Кондрат и все остальные ждали объяснений.

– Дочь Данилова сбежала! – вскричал Карапет.

– Нет! – Теперь сам Кондрат скривился, как от зубной боли, посмотрел на побледневшего Карена и обернулся к своим парням: – Поймать её, любой ценой! Если Данилов получит свою дочь – мы покойники!

Боевики молча выбежали из номера.

– Всё плохо? – робко спросил Карен.

Кондрат очнулся от тяжёлых мыслей (он изначально был против атаки на Данилова и его банду – захватил тот Лолу, ну и хрен с ней! Не стоила она войны, которую теперь развязали):

– Что?

– Мы в жопе?

– В полной… – рыкнул Кондрат…

Лариса очнулась сразу – пелена одуряющего тумана вмиг спала, и мозг заработал чётко, настолько чётко, что Лариса успела подумать: «Было бы неплохо прикупить дури, какой меня накололи, после неё мысли ясные, как никогда».

Она встала, одёрнула измятое платье (за всё время плена её впервые не связали и не было охранников), потянула на себя дверь – закрыто, уверенно взялась пальцами за язычок замка и повернула – последовал щелчок. Неужели свобода? Так просто?

Мозг уже анализировал ситуацию. Они вышли на отца? Заплачен выкуп, и её оставили всемогущему родителю? Что сейчас будет? Сопли, слёзы, наигранные тёплые чувства? Если за дверью она увидит отца, как себя поведёт? Как поведёт себя он? А что, если с ним Савватей? А вдруг там бандиты? Полный коридор бандитов! Поэтому её и не сторожат в номере.

Лариса отворила дверь и вышла в коридор – никого.

До лифта она донеслась за семь секунд, нажала на кнопку вызова и ещё минуту мучилась: «Ну же! Ну… Скорее… О господи…» Лифт пришёл, и он был пуст. В этом плохоньком отеле в лифте не было служащего, отвечающего за спуск и подъём клиентов. Лариса сама нажала на кнопку с номером «1».

Лифт спустился.

Лариса вышла в оживлённый вестибюль. До неё никому не было дела.

Через минуту она торопливо шла по оживленной улице. Пятиэтажные дома, выкрашенные в белый цвет, пальмы, редкие машины.

Лариса махнула рукой.

Такси возникло словно из воздуха.

Лариса заглянула в салон. Лицо таксиста-араба было изъедено морщинами. Он не походил на примерного водителя такси. Таким уродам свыше предназначено в темные ночи грабить прохожих.

Лариса хотела проанализировать, стоит или нет садиться в машину, но её рот сам задал вопрос по-английски:

– Рашн консулэйт?

– О-кей, леди. Тэн минуте! – Водитель утвердительно кивнул и улыбнулся.

Уже оказавшись на заднем сиденье, Лариса подумала, что таксист не такой уж урод. Обычный мужик. И он не араб, а индус. Местный гастарбайтер.

Если она доберётся до консульства, она покажет Карену и его чертям!

…Вернувшиеся из разведки Миша Сарасян и Ашот напрасно толкались в запертые двери номеров – никого из их подельников в отеле не было.

– Ну? – обернулся к Ашоту Миша. – Ты что-нибудь понимаешь?

– Думаю, происходит что-то нехорошее…

Такси притормозило у кованой ограды трёхэтажного особняка белого цвета, выстроенного в колониальном стиле, с колоннами, широкими ступенями крыльца, узкими окнами-фрамугами. За оградой, перед зданием, был разбит яркий цветник, росло много низких кустистых пальм, а четверо гвардейцев с автоматическими винтовками М-16 (двое у ворот, двое у крыльца), в белых касках, прогуливались, переговариваясь друг с другом на приличном расстоянии.

Лариса испуганно смотрела на здание через окно такси, мозг настороженно твердил: «Российского флага нет. Почему?»

Она посмотрела на обернувшегося к заднему сиденью индуса – он ждал денег. Лариса уверенно заговорила по-английски, поняв, что таксист знает этот язык так же, как и она.

– Русское консульство?

– Точно так. Русский дом! Леди, сто долларов, пожалуйста.

– Что? Сто долларов? Обалдел? – разозлилась Лариса. Она знала, что таксисты в таких затрапезных странах, особенно в Африке и Южной Азии, дерут с белых туристов не три, а сто шкур. А этот гастарбайтер вовсе обнаглел! Сидел бы в своей Индии! Урод! – Пошёл на хрен! – заорала она в лицо таксисту, демонстративно выставив палец на привычный американский манер. – Пошёл вон, урод! У меня всё равно нет ни цента!

Она толкнула дверцу и рванула к воротам консульства. Стоявшие у ворот бравые гвардейцы среагировать не успели – она резво юркнула в узкий проём между створок из ажурного металла и побежала к дому, голося изо всей силы:

– Господин посол! Господин посол! Товарищ посол! Спасите меня!