Машина свалилась на крыло, ложась на боевой курс.

– Хорек, здесь Громила. Я его сделал! Перехожу к остальным, – довольно доложил он ведущему.

– Он с тобой играет! Доклада наблюдателя не было! – ответный крик утонул в шуме вновь появившихся помех.

Из леса слева от него одна за другой стартовали две ракеты.

– Дьявол! – он бросил машину вниз, отстреливая последние ловушки.

Дымные хвосты приближались, игнорируя ложные цели. Умные системы наведения разводили ракеты в стороны, беря самолет в кольцо. Спасаясь от них, «Москито» прижался к самой земле, с бешеной скоростью повторяя складки местности. Системы электронного противодействия работали на полную мощность, расцвечивая тактическую голограмму калейдоскопом цветных пиктограмм. Пытаясь сбить ракеты с толку, они сыпали веером лазерных лучей, наполняли эфир широкодиапазонными помехами. Несколько секунд прошли в напряженном ожидании. Малейшая ошибка системы ориентации – и машину размажет по проносящимся в нескольких метрах ниже лесистым сопкам. Пилот даже не успеет сообразить, что произошло. За фонарем кабины, сливаясь в сплошную буро-зеленую волну, мчалось навстречу самолету размазанное скоростью пространство. С направляющих сорвались, брызнув дымной реактивной струей, и унеслись в стороны имитаторы, сбивая с толку вражеские системы наведения десятками ложных целей. Самолет, огибая сопку, заложил крутой вираж. От навалившейся перегрузки потемнело в глазах. На голограмме, мигнув, исчезла одна из красных точек – ракета за кормой рассыпалась, задев верхушки деревьев на склоне. Форсируя двигатель, штурмовик с максимальным ускорением рванулся вверх, в стратосферу. Оставшаяся ракета, сбитая с толку имитаторами, дымным росчерком умчалась за электронными фантомами, чтобы через полминуты самоликвидироваться над лесом.

Выровняв самолет, пилот перевел дух. В голове шумело от напряжения. Шум в наушниках исчез. Спутник снова, как ни в чем не бывало, показывал картинку наведения на цель. На черно-синем на этой высоте небе проступали точки звезд.

На голограмме мигнул и засветился тревожный красный значок.

– Внимание, самолет обнаружен поисковым радаром. Задействованы средства противодействия, – тут же доложил компьютер.

Не снижая высоты, пилот считывал показания приборов. Компьютер одну за одной классифицировал цели, выдавая на тактическую голограмму их характеристики, курс и скорость. Три «косилки» и три «мула» шли на выручку своей пехоте. Ввязываться в бой с тремя вертолетами огневой поддержки было полным безумием. Неуклюжий «Москито» просто разнесут в пыль в считанные секунды.

Один из вертолетов отделился от строя и быстро набирал высоту, демонстрируя непрошенному гостю свои намерения.

– Самолет захвачен радаром наведения. Угроза атаки. До предполагаемого контакта – тридцать секунд, – прокомментировал компьютер.

– Хорек, здесь Громила. Атакован тремя «косилками». Выхожу из боя, – доложил пилот.

– Понял тебя, Громила. Догоняй, – отозвался ведущий, уставшими руками с трудом ворочая непослушным джойстиком. – Как думаешь, чем меня приложили?

– Из пулемета, скорее всего. Бронебойным, – штурмовик, стремительно теряя высоту, ложился на обратный курс.

– Из пулемета? – удивился ведущий. – Мы ж на учениях! Откуда могут взяться бронебойные?

– У пехоты на учениях один на сотню холостых – боевой, – ответил Громила.

– Так это что, меня одной пулей так приложило? – кисло переспросил Хорек, и, помолчав, сам себе ответил. – Да, все же хорошо, что мы на учениях.

– Это точно, Хорек. У них сегодня еще и ракеты небоевые.

До самой посадки они больше не проронили ни слова. На авианосце, тем временем, палубная команда, освобождая полосу, спешно растаскивала по подъемникам самолеты, выкатывала из ниш пожарные пеногенераторы, готовясь к аварийной посадке.

«Косилки», широко охватив лес вокруг форпоста, засыпали его залпами кассетных зарядов, защищая место высадки. Иссеченные деревья горели, к небу тянулись столбы черного дыма. От грохочущих пулеметами пузатых «мулов» разбегались по изрытым воронками окопам серые точки десанта.

Вслед за закопченным КОПом, Сергей бежал на новые позиции. Бежать без груза дополнительных боеприпасов было непривычно легко. Над головой низко прошли вертолеты огневой поддержки, отправляясь навстречу вражеской колонне. Мобильная пехота захватила плацдарм. Учения подходили к концу.

Коренастый командир первого батальона, расставив ноги, стоял на плацу перед строем офицеров и сержантов.

– Итак, общая оценка проведенных учений – «отлично». Учебный взвод показал себя с наилучшей стороны. Командование высоко оценило тактику командира взвода и выучку бойцов. Сержант Кнут!

– Сэр! – вытянулся Кнут.

– Вы премированы в размере трехмесячного оклада.

– Служу Императору!

– Жду от вас рапорт с представлениями на отличившихся бойцов.

– Есть, сэр!

– Особое внимание командир базы обратил на нестандартную тактику использования мобильного комплекса огневой поддержки, – продолжал майор. – Признаться, я тоже впечатлен – самостоятельные наступательные действия, активное противодействие авиации, постановка помех. Это выходит далеко за рамки стандартных наставлений, увеличивая боеспособность мобильной пехоты. Командование базы рекомендовало тактику, продемонстрированную учебным взводом, к повсеместному использованию.

Майор прошелся перед строем, постоял, глядя поверх застывших фигур на темнеющий невдалеке лес.

– Вместе с тем, наблюдатели отметили неверные действия командира отделения сержанта Лихача. Четко организовав боевые действия, правильно спланировав атаку, он, тем не менее, допустил нарушение целого ряда пунктов устава, применив физическое наказание к подчиненному в боевой обстановке. Ситуацию усугубляет то, что наказание было произведено в присутствии активированного комплекса огневой поддержки, который, защищая своего оператора в условиях, приближенных к реальным, перешел в боевой режим, согласно заложенной программе. Только высокая выучка оператора, который смог остановить атаку, предотвратила чрезвычайное происшествие и гибель сержанта.

Строй молча внимал словам комбата. Лихач стоял, с каменным выражением глядя перед собой.

– Командир взвода!

– Сэр!

– Я лишаю сержанта Лихача звания. Он переводится в роту «Браво» рядовым стрелком. Снимите с него знаки различия.

– Есть, сэр! – Кнут вышел из строя, повернулся к Лихачу и, глядя ему в глаза, вытащил из петлиц сержантские колодки.

– Рядовой Лихач! – продолжил Грин ровным голосом.

– Сэр!

– Приказываю убыть к месту службы.

– Есть, сэр! – бывший сержант бегом покинул плац.

Громко распевая речитативом ритмичную, но до ужаса похабную песню про малышку Мэри, взвод строем бежал с обеда.