Знали, но без проверки в село не пропустили, и «бычок» остановился перед следующей цепью; дальше виднелся капонир, над которым торчала башенка бронетранспортера. Подарок горожан, надо понимать.

Откуда-то сбоку, от караулки, вынырнул местный милиционер в практичной и немаркой дубленке с сержантскими погонами, камуфляжных штанах и почему-то ушанке с кокардой. С другой стороны в дверях встал караульный с АКМ, немного дальше за бетонными блоками маячила фигура с крупнокалиберной винтовкой. Придерживая свисавший с плеча дробовик, сержант подошел к грузовику со стороны водительского места, перекинулся парой слов с бригадиром и разрешил ему проезжать. После двинулся к нам, а когда Длинный опустил стекло, протянул руку за документами.

— Как служба? — приветливо улыбнулся Длинный, отдавая постоянный пропуск.

— Идет, — ответил, возвращая корочки, милиционер и указал на меня. — А пассажир?

Я вытянул из внутреннего кармана куртки пластиковый файл с паспортом, развернул его и передал караульному через Лешу.

На душе было неспокойно, но проблем ждать не стоило: паспорт был российским, совсем на другую фамилию. А мало ли на свете Вячеславов Владимировичей? Если горожане и подрядили кого-то информировать их о появлении неугодных персон, то в списке фигурировал некто Хмелев, а вовсе даже не я.

Сержант полистал паспорт и отошел с ним в караульное помещение. Я передвинул на живот сумку с револьвером.

— Не дури, — не меняя выражения лица, прошипел Длинный. — Всех регистрируют, меня знают просто. Каждый день катаюсь.

Я немного расслабился, но спина так и взмокла от пота. Честно говоря, уже жалел, что решил ехать сюда сам, а не перепоручил переговоры кому-то другому. Снаряд два раза в одну воронку не падает — это так, но в мышеловке каждый раз ожидает теплый прием.

Из-за нервотрепки даже начала зудеть кожа, особенно на запястьях, под плетеными браслетами.

— Да что такое?! — не выдержал я, растирая руки. — Чувствуешь?

— По периметру магическая защита село прикрывает, — сообщил Длинный, — а мы как раз в воротах стоим. Ерунда.

— Они ее здесь не отключают, что ли?

— He-а, — покачал головой Леша. — Постоянно пашет.

— На кой?

— Да те же магические иллюзии на раз снимает. Артефакты из разряда запрещенных находит, все как обычно.

— Блин, да чего они так долго?

— Нормально все, — уверил меня Леша. — Мы инвесторы, Брюхатый за нас горой. С горожанами я стараюсь не пересекаться, а с местными проблем точно не будет. Для них все в бабки упирается, чистые протестанты.

— Ну как скажешь, — пробормотал я, но без всякой уверенности.

Впрочем, волновался напрасно. Вскоре лейтенант вернулся и отдал паспорт.

— Проезжайте!

Целью визита он интересоваться не стал.

— Это нормально? — уточнил я у Длинного, когда пикап оставил позади капонира с бронетранспортером и покатил по узеньким улочкам села.

«Бычок» к этому времени уже скрылся из виду, но Леша никуда не торопился и скорость не повышал.

— Раз я тебя привез, значит, несу за тебя ответственность, — рассудительно пояснил он. — А за меня несет ответственность Диего. А Диего человек уважаемый. Вот и не стали цепляться.

— Ясно.

— Значит, так! — Длинный посмотрел на часы. — Сейчас завезу тебя в сельсовет и метнусь на рынок. Если освободишься раньше, жди меня там. У них буфет есть.

— Буфет — это хорошо, — вздохнул я, с интересом разглядывая село, которое представляло собой нечто среднее между Луковом и Полянами.

Небедно люди живут — это сразу видно, но, в отличие от Форта, саней попадалось навстречу куда больше, чем автотранспорта. А вроде бензин должен быть дешевым…

— Машины в основном на артели оформляют, — ответил Леша, когда я поинтересовался у него причиной такого положения дел. — А так в основном лошади — снежной ягоды много, она на корм скоту идет. А горючку проще продать и получить живые деньги.

Внедорожник выехал на неширокую площадь, втиснутую между двумя трехэтажными зданиями с крытыми шифером крышами: оштукатуренным отделением милиции и кирпичным сельсоветом. Здесь уже саней не было, стояла пара потрепанных уазиков и белый новенький «Соболь».

Длинный подъехал к сельсовету и припарковал пикап прямо у крыльца. Я первым выбрался на улицу и задумчиво глянул на карабин и рюкзак на заднем сиденье.

— Оставляй! — махнул рукой Леша. — Не украдут.

— Как скажешь, — без особой уверенности вздохнул я и поправил пистолетную сумочку.

Мы поднялись на крыльцо и прошли в сельсовет. На входе никого не оказалось, обязанности администратора выполняла буфетчица.

— Здравствуйте, Людмила Петровна! — поприветствовал толстушку Длинный. — Михал Сергеич свободен?

— А кто его знает? — улыбнулась та. — Он сам себе начальник, сам решает, занят или нет. Зайди и спроси.

Слегка прихрамывая, Леша провел меня по коридору и постучался в угловой кабинет.

— Заходите! — рыкнули изнутри, тогда Длинный распахнул дверь и посторонился, пропуская меня в угловую комнату с массивным столом, за которым сидел ничуть не менее массивный товарищ в туго обтянувшей упитанный торс клетчатой рубахе.

— Михаил Сергеевич, это заказчик от Диего, — представил меня Леша и тихонько уточнил: — Ну я пойду?

— Иди, — отпустил я Длинного.

— Куртку снимайте, у нас тепло, — предложил председатель сельсовета, поднимаясь из-за стола, и протянул руку. — Михаил Сергеевич!

— Вячеслав Владимирович, — пожал я пухлую ладонь. — Приятно познакомиться!

Пока я убирал куртку в шкаф для верхней одежды, Брюхатый включил электрический чайник, вернулся за стол и опустился в жалобно скрипнувшее кресло.

— Как добрались?

— Хорошо добрались, без приключений, — ответил я, присаживаясь напротив.

— И в самом деле — хорошо, — рассмеялся Михаил Сергеевич. — Тогда к делу. Мы вас только завтра ждали, агроном на выезде, но я и сам стараюсь руку на пульсе держать. Деньги счет любят, знаете ли.

— Это точно.

— Так, значит, снежная ягода интересует?

— Она самая, — подтвердил я, не спеша вдаваться в детали.

С громким щелчком отключился и перестал бурлить чайник, Брюхатый указал на него и предложил:

— Наливайте себе, я только что попил.

Я наполнил кипятком стеклянный стакан, долил заварки и вернулся за стол. Если честно, не отказался бы и от печенья или чего-нибудь посущественней, но из еды в кабинете оказался один лишь рафинад. А поскольку чай пью без сахара, еды, можно сказать, не было вовсе.

— Снежная ягода… — задумчиво протянул Брюхатый. — Обычная или скрещенная?