вращается, а Данияр перестал светиться. А еще – его руки на плечах. Держат всё еще крепко и надежно. Она прильнула к его груди, вдохнула аромат: полынь горчила, но тут же сменилась запахом зеленого чая и тмина. Катя посмотрела на поводыря, отметив, что тот, хоть и придерживал ее за плечи, смотрел в сторону – она видела лишь его освещенный рассветом профиль.

– Прибыли.

Это последнее, что она услышала, забываясь.

Данияр подхватил ее на руки и вышел на опушку к стоявшему на ночлеге обозу.

– Куда! – его тут же окрикнул сонный голос караульного. – Рано еще!

– К княжне, помощь нужна…

Караульный покосился на метавшуюся в бреду Катю, сердито поджал губы:

– Княжна еще почивать изволит… Ходют тут…

– Дело большой важности.

Караульный не выдержал и прикрикнул:

– А ну, пшел отсюда!

– Что там, Трифон?

Из-за ближайшего обоза вышел юноша, кафтан, несмотря на утреннюю прохладу был распахнут, в руках – кружка с водой и горбушка хлеба. Юноша шагнул ближе, с интересом посмотрев на бесчувственную девушку на руках Данияра. Поводырь, прищурившись, пригляделся. Мягкие, чуть скованные движения, узкие плечи, изящные запястья. Подошедший только издали походил на юношу. Вблизи же оказался девчонкой – к Данияру в мальчишеском одеянии подошла девушка, почти ровесница Кати. Ясные глаза, взгляд прямой и властный, плотно сомкнутые губы. На скуле – отпечаток узора подушки.

– Княжна, к тебе мы… – по глазам понял, что угадал. – За помощью христианской, за заступничеством… В Дряговичах в честь приезда твоего костры готовят…

Княжна бросила строгий взгляд на караульного:

– Пропусти. Да Варавву зови.

Она поманила Данияра за собой, увела вглубь лагеря на небольшой пятачок, на котором раскинулся шатер, окруженный со всех сторон обозами. Анна вошла внутрь. Служанка, спохватившись, бросилась к ней – княжна сердито отмахнулась от нее:

– Воды принеси, завтрак подай. И лекаря позови… Хоть какой-то с него прок будет. – Она кивнула на ложе: – Сюда подругу свою клади. Что с ней?

Данияр понял, что объяснять долго. И не факт, что поймет княжна. Да и как отнесется – она в христианской вере выросла, к язычникам как к еретикам относится наверняка. Уложив Катю на подушки, распрямился. Хлопнул в ладоши, в одно мгновение погрузив шатер в полумрак, заполненный темным клубящимся туманом.

Анна посмотрела на него тяжело, медленно пристроила кружку на сундук.

– Волхв?

– Поводырь. Хранитель дорог и путевых камней…

Княжна изучающе скользила взглядом по лицу, шее, плечам.

– Ладный, – в голосе почему-то промелькнула горечь. Перевела взгляд на Катю: – Что с ней?

– Ее сестра в руках епископа, он прибыл к графу Дабиживу Вавре, чтобы встретить тебя. Готовится аутодафе. В подвалах замка десятки узников. Ее сестра там, но епископу нужна она, – он кивнул на Катю. – Они волхвы. Сестру там пытают, так и она здесь мучается. Связаны они как нитка с иголкой.

– Раз волхвы, значит, на костер вашу девицу из подвала отправят. Не я законы здешние писывала, не мне и исправлять их, – отрезала Анна, помрачнев.

– Заступись! – Данияр повернулся к ней и посмотрел умоляюще. – Избавь от мучений.

Анна отшатнулась:

– Да в своем ли ты уме? За ведьму заступиться да вместе с ней на костер взойти?

В этот момент Данияр отчетливо понял, что они все вместе угодили в ловушку, умело подстроенную сиамским вором и византийским императором: в этом времени сгинут и Катя, дочь Велеса, и Ярослава, и Анна, навеки изменив ход истории.

Катя пошевелилась, приподнялась на локтях.

Мутный блуждающий взгляд остановился на лице Анны, считывая незнакомые черты. Она перевела глаза на Данияра, прошептала:

– Сил нет терпеть.

Данияр посмотрел на княжну.

– Мы к тебе прибыли из веков, которые еще не наступили. У тебя есть вещь, украденная из дома отца Кати, – он кивнул на девушку.

Анна молчала, хмурилась.

У шатра послышались шаги, грубоватый простуженный голос позвал:

– Анна, войду?

Княжна посмотрела на поводыря, в глазах – вопрос и издевка:

– Это Варавва, старший дружины батюшкиной. Не отзовусь – изрубит всех вас на куски.

Данияр пожал плечами:

– Пусть входит, не держу…

– Варавва, входи.

– Звала, матушка?.. Ой, начадили-то…

На пороге в мутном просвете показался воин: косая сажень в плечах, седая борода вьется на груди. Посмотрев на княжну, настороженно взглянул на парня, перевел взгляд на Катю.

И снова – с вопросом – на Анну.

– Вот, Варавва, волхвы пожаловали.

– Вижу, госпожа. А почто одеты так диковинно, как дикари какие? Али волхвам положено в такие тряпки рядиться?

– Не ругайся, брат Варавва, – улыбнулась Анна. – Говорят, что к нам прибыли из веков, которые еще не наступили, потому и платье такое. Да то неважно. Уверяют, что граф из любви и от почтения к моей особе костры жечь собирается да еретиков казнить.

Варавва смотрел мрачно: на Данияра – с настороженным любопытством, на Катю – с удивлением, но пасмурно.

– Вестовые о том же толкуют. К Дряговичам обозы тянутся. О том говорил тебе давеча, княжна.

– Помню, – Анна кивнула, отошла вглубь шатра, села на лавку.

– Ну так что удивляешься тогда? – Варавва говорил размеренно, деловито, поглядывая из-под кустистых бровей на Катю.

Анна кивнула на Данияра:

– Заступничества просят. Сказывают, будто сестра девицы этой в руках епископа по обвинению в волшбе.

– То плохо.

Анна согласилась:

– Плохо.

Катя открыла глаза, попробовала сесть.

– Батюшка твой многих волхвов спас, не позволяя на Руси разгореться распрям духовным и ослабить власть княжескую, – вдруг сказала Катя. – Помоги узников вызволить, – она умоляюще посмотрела на Анну: – Негоже царствие начинать с крови невинно убиенных…

Княжна подошла к ней. Осторожно приподняла руку, перевернула запястьем вверх.

– Откуда у тебя раны сии?

– Это следы пыток, которыми мою сестру мучают.

Анна обернулась на Варавву:

– Возможно ли это? Что скажешь?

Варавва подошел ближе, присел на одно колено. Дотронулся грубоватыми пальцами до воспаленной девичьей кожи.

– Позволишь? – взглянул на Катю. Задрал рукав выше, до локтя.

Не дожидаясь разрешения, потянул край ее джинсов вверх, оголив лодыжку. Приподняв ногу за щиколотку, кивнул на аналогичные раны, покрасневшую кожу.

– Знаю я такие раны… Лекаря надо бы.

– Я сама излечусь, сестру спасите. – Катя схватила Анну за руку, заставила наклониться к губам: – У тебя книга есть ведовская. Найдут – отправят на костер, даже если королевой будешь. Отдай ее мне… Я взамен открою тебе твое будущее.

Анна отшатнулась, выдернула руку. Посмотрела строго.

– Ишь как заговорила… Речи сладкие, да опасные. Коли пытать станут – не удержусь, выболтаю. Уж тогда точно костра не избежать…

Варавва встал, склонился к Анне:

– Раны волхвовские, княжна…

Та прикрыла глаза, раздраженно выдохнула.

Посмотрев на Катю, спросила:

– Раны сии не сама