— Золотом? — В критической ситуации желание язвить проявлялось у меня сильнее обычного.

— Нет, так просто он от меня не отделается, — мстительно ответил леголасообразный, обнаруживший, что лучше свои мысли держать при себе, не надеясь на тугоухость собеседников. А потом, оглядевшись по сторонам (Пайрем, созерцая Эрина, изображала кролика, перед которым удав извивался причудливыми кольцами), выдал: — Мне нужна рамка, любая, хоть оконная, хоть от картины. Чем меньше, тем лучше, но так, чтобы вы могли в нее пролезть.

— Для телепорта? — Я, кажется, начала понимать, что задумал ушастый. Хотя и не представляла: как? Магии-то в эльфе нет.

— Да, именно.

Пробежалась взглядом по келье. Оконная рама — ее не выломать. Зеркал и картин нет. Зато были пяльца. Пайрем замерла в благоговейном ужасе. Судя по всему, я совершила страшное богохульство, просто вырвав недовышитый рушник с ликом то ли святой, то ли мракобеса (образ из узелков в мешанине разноцветного мулине одинаково походил на обоих).

Критически осмотрела раму: небольшая, полметра шириной и сантиметров семьдесят длиной. Без юбок я пролезу однозначно, как и послушница. А вот эльф… Хоть он мужик и не бодибилдерской наружности, но плечи-то пошире женских будут.

— Пролезете? — Я продемонстрировала эльфу находку. Эрин, в это время увлеченно копошившийся с какой-то цацкой на полу, поднял голову.

— Издеваетесь? Вы бы, Кассандриола, еще рамку от мозаики витража предложили.

— Альтернатива — косяк от дверей, — указала кивком головы на «аналог» пялец, — но выламывать его будете сами.

Пайрем, наблюдавшая за нашей пикировкой, стояла, бережно прижав к себе поруганный мною рушник (все-таки, наверное, это был лик святой, раз послушница так за него ухватилась), и боялась вымолвить хоть слово.

— Ладно, между дверным проемом и этим… — эльф неаристократично ткнул на пяльца, — пролезу как-нибудь в сей пробник форточки.

Он подхватил свой амулет (или что это у него было) с полу, и, выпрямившись, взял у меня из рук рамку. Поставив на небольшом расстоянии два стула (друг напротив друга), Эрин на края сидений положил пяльца.

— А сейчас — не отвлекайте меня.

Я вроде и так не собиралась этим заниматься, Пайрем многословностью вообще не отличалась, а Фир, высунувший усы из прически, лишь недовольно перебирал лапами, не иначе молча критикуя действия дилетанта.

— Активировать амулет экстренного переноса без подстраховки через бетта-гиминную матрицу? Вот так, по-варварски? Да он рехнулся! — не выдержала членистоногая душа таракашки.

Благо сия возмущенная тирада была высказана на пределе слышимости, ускользнув от внимания как Эрина, так и Пайрем.

Тем временем леголасообразный опустил амулет в центр пялец. Цацка зависла в воздухе, а потом медленно, нехотя, начала раскручиваться против часовой стрелки. Лучи, исходящие из этого ювелирного подобия пятиконечной звезды, начали заворачиваться лепестками, заполняя пространство прямоугольного контура равномерным светом.

За окном послышался сначала женский даже не крик, а вой, сменившийся звуком падения чего-то большого и тяжелого.

Я непроизвольно оторвала взгляд от телепорта.

Эрин, стоявший у подоконника, отряхнул руки и, глядя вниз, во двор, изрек нравоучительным тоном:

— Запомните, милые дамы, если вы решите штурмовать окно неприятеля, нужно использовать приставные лестницы с крючьями, чтобы осаждаемым не так просто было их оттолкнуть от края стены.

— Вы их скинули? — Голос Пайрем дрожал. — Они же разбились…

«Нашлась тут жалостливая, — подумалось мне, — да и вообще, если так рассудить, у христианского слова „жалость“ ядовитый корень, который в первую очередь отравляет самого желельщика».

— Не разбились, а приземлились на тела своих сестер по вере, — педантично уточнил эльф, одной этой своей фразой получив от меня десятку бонусов симпатии.

— Однако, сеньориты, медлить не стоит. — Остроухий кивнул на портал. — Переход действует ограниченное время и скоро свернется, так что стоит поторопиться. И еще, сразу предупрежу: я подцеплял выход наугад, из ближайших, что сейчас стабильны и активированы. Скорее всего, это будет центральный телепортационный зал Актыра или общественный зал межконтинентальных перемещений, как вариант еще рамка местного университета чародейства — она тоже часто активна, если совсем не повезет, то выйдем в чьих-то частных владениях, но это вряд ли.

— Ну-ну, — тихо прокомментировал Фир.

Как оказалось, фраза таракашки оказалась пророческой.

Первым, подавая нам пример, телепортом воспользовался эльф. Он коротко, буквально в два шага взял разбег, резко прыгнул вверх, сильно согнув ноги, а потом ухнул в рамку телепорта как в колодец, аккуратно вписавшись в проем, так, что между его плечами и контуром расстояние получилось не больше толщины мизинца. «Ловок, чертяка», — подумалось невольно.

Следующей я решила отправить Пайрем. Этой девице все же стоило задать вектор ускорения, как тому ежу из поговорки, который птица гордая.

— Теперь ты. — Я посмотрела в глаза послушнице. Она еще сильнее прижала рушник к груди (и чего, спрашивается, ухватилась за эту тряпку) и нерешительно кивнула.

— Давай, залезай на стул и прыгай, точно так же, как Эрин, но только прямо, солдатиком. В детстве наверняка ведь купалась, в речке ныряла, и тут давай так же.

— Нннет, не купалась… — выдало это чудо.

— Тогда вот сейчас и научишься, — излишне оптимистично заключила я.

Девушка, опираясь на мою руку, взгромоздилась на один из стульев, а потом уже с него шагнула в рамку телепорта. Падая, Пайрем все же оглушительно завизжала, обеспечив мне частичную звуковую контузию. «Интересно, она повторит трюк „девица верхом на шее эльфа“ или приземлится нормально?» — подумалось некстати.

Дверное полотно, которое упорная монахиня продолжала брать тараном, дало трещину, да так, что щепа полетела в разные стороны. Недолго думая, я схватила свой саквояж, закинув его в телепорт. Повторив акробатический этюд Пайрем, взобралась на сиденье, чтобы нырнуть в «прорубь» телепорта.

Однако и матерь Секлетерия не дремала. Ее рука, показавшаяся из щели, оттолкнула спинку стула, и монахиня ворвалась в келью.

— Не уйдешь, мракобесье отродье! — С этим криком она ринулась ко мне.

Я решила, что хорошенького помаленьку, и прыгнула вниз. Подвела меня вечно о чем-то то кричащая, то пищащая госпожа Мода. Юбка оказалась объемной и длинной. За ее-то край и ухватилась последовательница учения Златокрылой.

Я уже была полностью в светящемся пространстве, когда сильный рывок дернул назад.

— Отстегивай низ амазонки! — писк Фира помог сориентироваться. Дернула ткань на себя, как дедка приснопамятную репку, а потом, вырывая с мясом все крючки и застежки, просто-напросто отодрала от костюма юбку целиком, оставшись в панталонах. Монахиня, тянувшая с той стороны, наверняка, получив желанную добычу целиком, кубарем полетела к стене, но я этого уже не увидела. Телепорт начал сворачиваться.