Я помню, как меня вели длинным коридором, устланным коврами, затем мы проходили анфиладой полутемных комнат, в которых, судя по звукам, кого-то пытали… Наконец этот жуткий путь завершился. В атриуме, где на длинных, покрытых парчой и бархатом скамьях сидели люди весьма странного вида. Все они были облачены в строгие черные костюмы с синими галстуками. И все держали в руках серебряные трости.

Овидий вывел меня в центр зала и сказал, кланяясь:

– Почтеннейшая публика, я привел ее.

И отошел от меня, затерялся в рядах других сидящих. Дама тоже исчезла. Я стояла в центре атриума и чувствовала себя голой оттого, что на меня пялилось столько народу.

Висело пыльное молчание. Я заскучала, страх уступил место любопытству. Что они со мной собираются делать? Сожрут? А серебряные трости в их руках – столовые приборы?

Я постояла, созерцая собравшийся бомонд, а бомонд созерцал меня.

– Имейте в виду, – сказала я на всякий случай, – я буду сопротивляться.

Все молчали. Наконец со скамьи встал плюгавого вида мужичонка и возмущенно спросил:

– Доколе это будет продолжаться?

– И действительно, доколе? – подхватила я. – Толку-то, что Овидий меня привел? Ну сожрете вы меня, так у вас несварение будет. Я невкусная, вся тальком провоняла… Отпустили бы вы меня, господа хорошие!

– Молчи, кадавр! – раздалось сразу несколько возмущенных голосов. – Тебе слова не давали!

– Ну и напрасно, – огрызнулась я и совсем уж сгрубила: – Придурки.

«Придурков» они проглотили безропотно. Видимо, их мысли в этот момент были заняты чем-то другим. Тогда я стала ругаться, как гибрид пьяного сапожника и трезвого таксиста. Я излила на головы этих смирно сидящих джентльменов целый поток отборных русско-английских ругательств, я бегала по атриуму и даже толкала некоторых, а они сидели и пялились на меня, как куклы в витрине.

Наконец я выдохлась. Села на ковер и закрыла лицо руками. Пусть уж сделают со мной что-нибудь, только побыстрее!

И тут произошла смена декораций. Атриум и сидящие в нем джентльмены пропали, на место их пришла комната, видом напоминавшая домашнюю оранжерею. Я удивилась, но не испугалась. Меня не могли испугать веерные пальмы и паукообразные нефролеписы.

Оказалось, что я сижу в кресле из ротанга, а напротив меня расположилась женщина в просторном сиреневом платье. Голову женщины венчала небольшая диадема, а глаза с вертикальными, как у меня, зрачками были густо подведены тушью. Губы, правда, были ледными и невыразительными, словно на них не хватило губной помады. Но в целом женщина могла считаться симпатичной.

– Итак, Тийя, – произнесла она бархатным голосом. – Ты у меня в гостях.

– Против своей воли, – бесстрашно ответила я. – Если бы не Овидий, только бы вы меня и видели.

– Овидий – это пешка. Я в любой момент могу его уничтожить, как и остальных Пожирателей.

– А кто вы?

– Жертва обстоятельств, как и ты, Тийя.

– То есть?

– Я умертвие. И глава клуба Пожирателей трупов.

– Странно. А эти люди знают, что ими руководит умертвие?

– Конечно, знают. Ведь именно для поддержания моего существования они уничтожают других умертвий.

– Ах вот оно что! Значит, меня уничтожат только ради того, чтобы вы существовали! Очень мило…

– Нет, Тийя. Твой день еще не настал, можешь расслабиться.

– Меня не сожрут?

– Пожиратели не жрут никого, это просто их прозвище.

– Да? А сердце и печень?

– Так было давно. Теперь Пожиратели просто уничтожают. Но я отвечу на твой вопрос. Да, тебя не уничтожат. Более того, я провожу тебя с почестями из своего скромного поместья. И ты будешь существовать как существовала.

– Но Овидий…

– Ни он, ни другие Пожиратели больше не посмеют к тебе прикоснуться. Ты под моей защитой. Пока.

– Пока?

– Да. До тех пор, пока ты согласна со мной сотрудничать.

– А вот этот пункт, пожалуйста, подробнее. Что вы от меня хотите?

– Расскажи мне о своем новом друге.

– О Леканте?

– Так его зовут Лекант? Гордое имя. Знаешь, что оно означает?

– Нет.

– Я тоже не знаю. А хотелось бы.

– Так что вы хотите знать о Леканте?

– Все, что знаешь о нем ты.

– Я знаю немного.

– Не страшно. Мне и немного будет достаточно.

– Ну… Лекант – дхиан Порядка.

Дама слегка побледнела:

– Настоящий дхиан?

– Да. Во всяком случае, мне он так сказал, а у меня нет оснований ему не верить.

– Серьезное заявление. И что же он собирается делать?

Я удивилась:

– А он должен что-нибудь делать?

Удивилась и дама:

– А разве нет? Дхианы просто так не появляются в мире и в человеческих судьбах.

– Я не человек.

– Но когда-то была им. Как и я, впрочем. Значит, у Леканта нет планов?

– По-моему, нет.

– Очень интересно. Тийя, дорогая, у меня к тебе просьба.

– Какая?

– Совсем пустяковая. Не могла бы ты информировать меня о будущих планах Леканта. Он ведь твой друг…

Я дернулась:

– Именно потому, что Лекант мой друг, я не стану вас ни о чем информировать! Я вам не сексот!

– Ты отказываешься…

– Да.

– Ты не знаешь, что с тобой случится, когда я отдам тебя Пожирателям.

– Ничего. Зато я буду знать, что ничего плохого не случится с Лекантом. Тем более по моей вине.

– Что ж, тогда не буду тебя задерживать. Можешь быть свободна. Пока.

Раздался громкий щелчок, и я снова оказалась в музее. И в руках у меня гудел мини-пылесос.

Словно и не было ничего…

Я посмотрела на часы. Половина третьего. Сколько времени я провела в особняке?

Но это неважно. Важно другое: кто-то хочет знать все о Леканте. И уж это не для того, чтобы посылать ему ежедневно букеты цикламенов.

Лекант в опасности?

Я должна сделать все, чтобы сохранить ему жизнь!

– Тийя…

Я обернулась. В дверях зала стоял Лекант и, улыбаясь, глядел на меня.

– Лекант! – Я бросилась к нему вместе с пылесосом.

– Милая! – Он нежно обнял меня. – Я соскучился по тебе и решил прийти на твою работу. Чем ты занята?