Редактору газеты «Московских новостей» я преподнес вышедший номер с таким двустишием:

В январе прошел еще один эксперимент в подвале. На этот раз перед Джуной расположили подопытную лягушку, распластав ее на подставке так, что было больно на нее смотреть. Джуна опять-таки обмахивала ее руками. А физиологи в эти минуты регистрировали состояние лягушки. Я при этом опыте не присутствовал, а зашел в лабораторию, только когда выносили, сделавшую свое дело, лягушку из подвала наверх, в Институт физиологии. Однако по сей день администрация института не решается сообщить о результатах экспериментов «лягушка – Джуна», хотя ставились они не один раз.

Даже не верилось, что больше не нужно никому звонить, никого убеждать, куда-то мчаться… Информация делала свое дело.

Те, кто годами выступал с речами и разоблачительными статьями, не верили своим глазам.

– Не может быть, чтобы президент так мог заявить. Вы извратили его слова… Вырвали их из контекста! – опровергал меня, придя в редакцию, профессор И.Т. Акулиничев.

– Писать о таких людях как Джуна вредно с «мировозренческих позиций», мистические секты, появившиеся кое-где, вербуют своих членов нередко потому, что те хотят узнать о «биополе». Нужно разоблачать все это, – доказывал профессор, не желая слушать о лаборатории, где взялись за дело физики с мировыми именами, способные отличить истину от вымыслов. Чего добивались опровергатели? Они хотели сорвать работу, прекратить как «лженаучную», закрыть с таким трудом созданную лабораторию.

Закрыть ее им не удалось. Но кое-чего они добились. В главном зале Нескучного дворца в Президиуме АН СССР состоялась вскоре встреча с журналистами. Каждому входящему предоставили пресс-справку под названием «Академия наук и лженаука», написанную членом-кор-респондентом академии М.В. Волькенштейном. Черным по белому в ней значилось:

«Иронические слова президента об экстрасенсах подаются в «Комсомольской правде» в искаженном виде, так что сейчас считается, что президент Академии наук это направление поддерживает».

Затем автор пресс-справки, известный специалист в области химии биополимеров, поднялся на высокую трибуну, расположенную в нескольких метрах от той комнаты, где академик А.П. Александров меня принимал, и заявил: – Телекинезом должны заниматься не ученые, а фокусники и криминалисты, чтобы разоблачить тех, кто дурачит людей.

За членом-корреспондентом поднялся главный ученый секретарь Академии наук академик Г.К. Скрябин, славящийся остроумием. Обращаясь к залу, подняв над головой руки, как это делают целители, он сказал, в частности: – Дело доходит до того, что Джуна работает в стенах академического института!

За столом председателя главенствовал вице-президент, утверждавший программу «Физические поля биологических объектов». Его подпись я видел. И молчал, как будто был не в курсе того, что происходит в одной из лабораторий института, которым руководит его коллега, другой вице-президент.

Как все это понимать?!

Да, прав академик Д.С. Лихачев: «В нашей научной жизни не все благополучно».

С места можно было только задать вопрос – и я воспользовался этим правом:

– Какое выступление президента имеет ввиду член-корреспондент Волькенштейн, не толи, что появилось в газете 31 декабря?

Зал затих. И еще я спросил:

– Неужели товарищ Волькенштейн думает, что в газете не понимают юмор? Не желает ли он посмотреть этот газетный текст в оригинале, подписанный президентом? Кроме его подписи, там есть еще подпись вице-президента и пяти академиков…

Зал не ожидал такого поворота. Смолкли голоса, под сводами Нескучного дворца я произнес монолог о телекинезе, заключив, что «товарищ Волькенштейн» его не видел, а говорит и пишет несуразности, в то время как те, кто видел телекинез, находятся в зале и молчат.

По иронии судьбы рядом со мной сидел профессор С.П. Капица, всем известный ведущий телепрограммы «Очевидное – невероятное», давным-давно державший Нинель Кулагину за руку, «мерявший пульс», во время показа в университете телекинеза. Я протянул ему текст с автографом президента, который он молча посмотрел и вернул. Очевидное – невероятное! Да, повернуть корабль общественного мнения одной заметкой в газете, даже опираясь на авторитет главы науки, не удалось. Но я не терял надежды, потому что подвальная лаборатория дело свое делала. Сотрудники ее обрабатывали результаты наблюдений, готовились к переезду в особняк в Старосадском переулке.

* * *

Весной состоялась премьера фильма «Юность гения». Просмотра было два. На одном Джуна была на экране всего около десяти минут. На другом – двадцать. На втором просмотре, где демонстрировался неофициальный вариант картины, она показывала свое искусство, точнее говоря, свою методику диагностики и лечения. Ради этого и стала сниматься. Это были как раз те кадры, которые по настоянию научного консультанта из фильма сократили под предлогом того, что методы Джуны пока еще «не проверенные».

Джуна летом увлеклась лечением глухонемых и слепых. У нее появился аппарат, которым она записывала на видеопленку свое воздействие.

Смотреть без волнения эти кадры нельзя. Хочу рассказать о нескольких исцелениях.

Две грузинские матери, плохо говорящие по-русски, привезли из Тбилиси детей-дошкольников, их имена Леван и Надия.

Мальчик стал все слышать и бойко сыпал слова, читал по-грузински, стал разговаривать с Джуной по-грузински, шалил. На одно ухо у него прежде была потеря слуха 100 процентов, на другое – 80. Практически глухой.

Леван – первый, кого Джуна излечила от глухоты в Москве после возвращения со съемок из Самарканда, где, как помнят читатели, она также вернула слух глухому.

Леван походил на сына Джуны, поэтому она уступила просьбам матери и начала сеансы, хотя сама поначалу не верила в успех. Мальчик оглох от удара по голове, о чем мать не знала. Следы удара Джуна обнаружила у него с левой стороны.

С Андреем Тарковским

Девочка оглохла после гриппа, когда ее лечили антибиотиками. Девочка кое-что слышала, а начала лечение со слуховым аппаратом. Джуна советовала матери больше не пользоваться аппаратом. Надия и без него уже слышала слова и повторяла их за Джуной. А на ухо ей тихо шептала: «Тэта».

Наконец, упомяну вкратце историю арабской девочки. Ее привезли в Москву из Саудовской Аравии, чтобы показать нашему знаменитому окулисту С. Федорову. Стали к нему в очередь. Один из знакомых Джуны привел девочку к ней. Она перестала видеть несколько лет тому назад, после того, как на нее рухнула дверь: в доме шел ремонт. Удар пришелся по шее. Девочка выздоровела, но ослепла. Возили ее в США, Испанию, к хирургам, на Филиппины, к известным целителям. Никто помочь не мог.