Мари чувствовала, что Кирилл Павлович старается всеми способами отделаться от нее и Шарлотты-Агнес. Девушка успокаивала себя мыслью о том, что еще немного, и все будет как прежде.

Вместо этого в начале августа разнесся слух о том, что императора и его семейство отправили в Тобольск, мотивируя это соображениями безопасности – немцы продвигались к Петербургу, и многие верили, что Россия проиграла войну.

* * *

Подпольная коста-бьянкская газета «La Revolucion», 10 ноября 1917 года:

ВСЯ ВЛАСТЬ СОВЕТАМ!

РОССИЯ НАЧИНАЕТ СТРОИТЬ КОММУНИЗМ!

СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В ПЕТРОГРАДЕ!

«Свершилось! Два дня назад диктат тиранов и богачей, кровопийц трудового народа и попов, аристократии и капиталистов рухнул – прогнившая система продемонстрировала свою совершенную нежизнеспособность. Ее сменила власть Советов – Россия стала первым в мире государством, где вся полнота полномочий принадлежит рабочим и крестьянам! Мировая революция не за горами! Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

* * *

Вскоре кануло в Лету и Временное правительство, ему на смену пришли большевики. Шарлотта-Агнес никак не могла взять в толк, что это такое.

– Если власть Советов – это когда преданные слуги, к которым мы относились, как к членам семьи и платили им больше, чем следует, в одночасье заявляют, что не намерены гнуть спину на эксплуататоров рабочего класса, и сбегают, прихватив столовое серебро и наличные деньги, то я против такой власти! – Шарлотта-Агнес никак не могла успокоиться, обнаружив морозным утром, что в громадном особняке остались только она и Мари.

Шарлотта-Агнес послала телеграмму в Париж, однако ей сказали, что нет никакой гарантии, что Кирилл Павлович получит ее. Непонятные субъекты – бородатые солдаты в грязных шинелях, мужики и бабы с неподъемными мешками, бывшие лакеи – грабили соседние виллы. Шарлотта-Агнес вооружилась секатором и заявила, что никому не позволит ворваться к ним в дом.

Они заперлись в спальне, занавесили окна и начали зашивать в одежду драгоценности. Шарлотта твердила о том, что они должны срочно покинуть страну.

Им пришлось подчиниться грубой силе, когда появились представители новой власти и, предъявив отпечатанный на машинке приказ о конфискации особняка и всего имущества, выставили Шарлотту и Мари вон.

– Ну что, милашка, прошли ваши времена, – нагло ухмыльнувшись, заявил один из солдат. Он подмигнул Мари и попытался ее ущипнуть.

Шарлотта-Агнес вспылила, тогда солдат наставил на нее винтовку и сказал:

– Что, буржуазия, против воли народа идешь? Да я вас сейчас просто так хлопну!

Разошедшегося солдата успокоил один из комиссаров – Мари узнала в нем бывшего гувернера с соседней дачи графа Томского. Он позволил Шарлотте и Мари взять с собой несколько платьев и теплых вещей. На ночь глядя, под завывания январской метели, они покинули Царское Село. В фибровом чемоданчике лежали платья с вшитыми в пояса драгоценностями.

В Петрограде царили паника и голод. Новая власть беспощадно расправлялась с мародерами и спекулянтами, однако это не улучшало ситуацию.

Шарлотта-Агнес надеялась, что им окажут помощь в посольстве Бертрана, но они наткнулись на особняк с заколоченными дверями и пустыми глазницами окон: дипломатическая миссия прекратила существование.

В марте 1918 года официально объявлено, что Советская Россия, заключив с Германией сепаратный мир, выходит из войны в одностороннем порядке.

– Несчастная страна! – воскликнула Шарлотта-Агнес, когда узнала, что большевики подарили кайзеру Украину и Прибалтику. – Мари, мы должны выбраться в Париж!

Путем неимоверных ухищрений и подкупа (пришлось продать кое-что из драгоценностей за смешную цену, на черном рынке был переизбыток бриллиантов, которые котировались теперь гораздо ниже муки и мяса) Шарлотта-Агнес достала билеты на поезд, который шел в Польшу.

– Из Варшавы мы попадем в Париж! – уверяла она Мари. – Кирилл ждет нас, я в этом уверена! Он непременно оказал бы нам помощь, если б мог!

* * *

Посадка на поезд больше походила на штурм Бастилии – уехать из Петрограда хотели очень многие. Шарлотту и Мари едва не задавили, они вскочили на подножку поезда в тот момент, когда состав, набирая скорость, оторвался от платформы Варшавского вокзала.

Их места оказались заняты, пришлось расположиться в тамбуре. Шарлотта-Агнес была счастлива. Она бредила Парижем и считала часы, которые остались до того, как они вернутся к прежней жизни.

Поезд застрял где-то в глуши, на ничейной территории – уже вроде не Россия, но еще, кажется, не Польша. По вагонам пробежал слух, что из-за обильного снегопада пути завалило, и временно движение приостановлено.

Слышались выстрелы и крики, Шарлотта-Агнес прижала к себе Мари и твердила:

– Все будет хорошо, девочка моя! Мы почти у цели!

В вагоне появились небритые мужчины, одетые в странную военную форму – никаких знаков отличия, то ли белые, то ли красные. Их предводитель, высокий и красивый человек в кожаном пальто и меховой шапке набекрень, поигрывая «маузером», сказал:

– По моему приказу в поезде будет проведен обыск! Перед тем, как вы покинете территорию страны, вам надлежит сдать все имеющиеся ценности и деньги. Тот, кто не подчинится приказу, будет расстрелян!

– Позвольте, милостивый государь, но кто вы такой и по какому праву подвергаете нас, мирных пассажиров, противозаконному террору? – задал вопрос профессор права Петроградского университета в пальто с тяжелым бобровым воротником. – Прошу вас предъявить документы! Согласно каким законам вы изымаете у нас личные вещи? Это же произвол!

Прищурившись и сплюнув на ботинки профессору, вожак бандитов сказал:

– По какому праву, спрашиваешь, гнида? Произвол, говоришь, буржуй? Петро, объясни ему, по какому праву!

Он повернулся к одному из бородачей. Тот без колебаний выстрелил профессору в живот. Наблюдавшие за ужасной сценой пассажиры ахнули. Предводитель заявил:

– Ну что, еще вопросы есть? Кто хочет остаться в живых, тот сам отдаст нам все свои пожитки!

Нападавшие, которые были ни красными, ни белыми, а представителями одной из многочисленных банд грабителей, принялись вытряхивать из кофров и баулов вещи. Настала очередь Шарлотты-Агнес и Мари. Девушка покорно распахнула чемодан, один из бандитов поддел штыком платья и процедил:

– И что, это все, бабы? Не может быть! Сейчас устроим нательный обыск!

Шарлотта-Агнес побледнела и выкрикнула:

– Как вы смеете! Я – сестра великого князя Бертранского, мой муж – троюродный брат императора Николая!

Бандит подозвал сообщников и, ткнув в Шарлотту-Агнес грязным пальцем, заявил:

– Эта лопочет о том, что она родственница императора. Ее надо обыскать с пристрастием!