за вашей спиной, а меня в это дерьмо не ввязывайте. Мы что в средневековье, где главное качество будущей невесты — ее невинность? Она девка у вас взрослая, пусть развлекается пока не замужем.

— А я и спросил ее. И она утверждает, что в отеле встречалась с тобой. И не раз. Сказала, что вы понравились друг другу. Информацию, которую журналисты нарыли я тоже перепроверил, номер в том отеле и в самом деле на тебя забронирован. И дочку мою персонал узнал. Так что это получается, ты дочке моей голову запудрил, чтобы под юбку к ней залезть? Я такое не прощаю, Дамир. Она моя единственная дочь и я…

— Я перезвоню вам, — сбрасываю вызов, не в силах больше выслушиваться этот бред и сразу же в телефонной книге пытаюсь номер Аделины найти.

Меня трясет от ярости. Что эта семейка придумала, черт подери? Мне прямо сейчас нужны объяснения.

Понимаю, что скорее всего не сохранил номер девушки, поэтому набираю своего помощника.

— Номер дочки Дмитрука. Сейчас же.

С силой сжимаю в руке телефон, пялюсь через окно во двор, обдумывая ситуацию и пропускаю момент, когда в кухне появляется Аврора. Она подходит ко мне сзади, обнимает за пояс и я резко оборачиваюсь.

— Все хорошо? — спрашивает у меня. — Ты какой-то напряженный.

— Все отлично, — целую ее коротко, рассматриваю заспанное лицо и багровые следы нашей страсти на шее.

Она в моей белой рубашке, выглядит аппетитно. Если бы не этот чертов Дмитрук, утро могло быть лучшим за последние месяцы. Мне с трудом удается сдерживать эмоции перед ней.

— Можешь накрыть на стол, пожалуйста? У меня важный звонок, я через минуту к тебе присоединюсь.

— Хорошо, — кивает Аврора и мы разъединяем наши объятия.

Я спешу выйти на улицу. Не хочу чтобы Аврора услышала что-либо об этой ситуации с Аделиной. Поймёт не правильно, здесь даже гадать не нужно.

Пробегаюсь взглядом по статье, которою мне Дмитрук прислал, и уровень моей злости достигает своего пика. Почему-то у меня возникает ощущение, что дочка с отцом заодно. Решили расширить сферу своего влияния за счет объединения двух семей? ну уж нет, я этого не допущу.

На фото действительно я захожу в отель. Тот самый, в котором Аврору встретил и где так часто останавливался. И фото Аделины у лифтов. Есть еще одно фото, где она с мужчиной каким-то целуется, но лица его не видно. С первого взгляда можно было бы сказать, что это я, вот только я предпочитаю строгие костюмы и сдержанную повседневную одежду, а этот словно подросток одет.

Я вспоминаю еще кое-что. Когда Аделина была в моем офисе и мы обговаривали ключевые пункты сотрудничества, она попросила моего помощника забронировать ей номер в отеле. У нее дела какие-то в центре были и она не хотела возвращаться домой через весь город. Я ей тогда великодушно разрешил своим номером воспользоваться и это, похоже, сыграло со мной злую шутку.

Набираю девушку и та, словно ожидая моего звонка, отвечает мгновенно.

— Алло?

— Что это за игра, Аделина? — перехожу сразу к делу. — Сейчас же пошла и сказала своему отцу, что со мной у тебя ничего не было.

— Не буду, — уперто заявляет она, заводя меня в глухой угол. Не такого ответа я ожидал.

— Что значит — не буду? Чего ты добиваешься? Я с тобой никаких отношений иметь не хочу.

— У тебя был шанс, Дамир, почему ты им не воспользовался? Я ведь специально нарядилась так вызывающе при первой нашей встрече. Специально опоздала и разговаривала, словно торговка какая-то. Я хотела, чтобы ты от меня отказался, но нет — ты просто проглотил это на радость моему отцу.

— Аделина, все что тебе нужно сделать: пойти к отцу и рассказать правду. Ты от этого вранья ничего не выиграешь.

— Я не могу, Дамир, он убьет его, понимаешь? — я слышу тихие всхлипы на том конце провода, голос девушки обрывается, скатывается то тихого шепота.

— Кого? — спрашиваю устало, понимая что стал невольным участником истории современных Ромео и Джульетты. Вот только мне от этого легче не становится.

— Ты не понимаешь, Дамир. Я поздний и единственный ребенок в семье, отец растил меня в строгости, контролировал каждый шаг. Он живет понятиями прошлого века, я даже на вечеринку к друзьям пойти не могу. Тебе он ничего не сделает, но ему… У тебя ведь есть любимый человек, Дамир? Значит ты должен меня понять. Я готова пожертвовать собой, но не ним.

— У меня нет любимого человека, — говорю жестко, — поэтому, нет, мне тебя не понять. Перестань реветь и объяснись с отцом. Ты не ребенок, которого можно наказать, лишив любимой игрушки. Ты уже взрослая женщина. Нахрена ты вообще с ним в тот отель поперлась? Еще и моим именем прикрылась.

— Ты же сам сказал, что не против, если я буду говорить родителям, что иду с тобой на свидание.

— На свидание, а не в отель, чтобы тайком потратиться с кем-то. Еще и там, где вас могут увидеть. Думаю, пришло время закончить эти игры. Иди к отцу и расскажи ему правду, мне, знаешь ли, не в кайф по утрам выслушивать его истерики о том, что я его дочь испортил и скомпроментировал. Поняла меня?

— Я не буду этого делать, Дамир. Пока, — говорит обреченно и отключается. — Да за что мне это все? — пинаю носком комнатных тапок бордюр, пытаясь успокоиться. Решаю снова набрать Дмитрука, чтобы закончить этот цирк. — Послушайте меня, разбирайтесь сами со своей дочкой и с кем она там по отелям шастает. Я уже сказал, что и пальцем к ней не прикоснулся. Это не мои проблемы. У нас с вами договор, давайте его соблюдать не выходя за рамки. — Я верю своей дочери, Дамир. Она сказала, что это был ты, значит, это был ты. Умерь свой пыл и послушай меня внимательно, если не хочешь чтобы с твоей блондинкой что-то случилось. Да-да, Дамир, я о тебе все знаю. И кого ты последние месяцы трахаешь тоже знаю. Если хочешь чтобы с ней случайно ничего не произошло, приходи сегодня в одиннадцать ко мне в офис, разговор есть.

— Хорошо. Приду. Поговорим. Сбрасываю вызов и несколько секунд просто глубоко дышу, чтобы не сорваться. Впутывать в это Аврору я точно не позволю. Я