- Зачем? - хмурится Лера. - Мы все выяснили.

- Не все, - качаю головой. - Да, я редкостная сволочь...

- Как самокритично, - усмехается она, но слушает, даже не делает попыток уйти.

Это уже маленькая победа. Лишь бы не потерять эту тонкую ниточку. Зацепиться, ухватить. Дать, наконец, правду. Какая она есть.

- Да, я использовал Соню, чтобы попасть на вашу свадьбу, - говорю, уставившись ей в глаза, хотя трудна в них смотреть и говорить дальше такое, - а потом хотел использовать тебя, чтобы сделать больно Косте. Думал, это будет легко, что ты такая же, как и другие женщины. Но ты на контакт не шла, даже как будто пыталась держаться от меня подальше, словно чувствовала и понимала, что я задумал.

Лера прикладывает пальцы к вискам и закрывает глаза, тихо произнося:

- Ты сам себя слышишь? Как, скажи мне, как можно было вообще додуматься до такого? Я-то в чем виновата?

Я не знаю, как объяснить, что жажда мести не дает рационально мыслить. Но я остановился. Лера меня остановила.

-Нив чем. Ты сначала была лишь инструментом.

Возможно, бью наотмашь этими словами. Но знала бы Лера сейчас, как я боюсь ее сломать, если уже не сделал это.

Она молчит, запрокидывает голову, чтобы не дать политься слезам, а потом усмехается, эхом повторяя:

- Инструментом...

- Послушай, - протягиваю руку, но она делает шаг назад.

- Не дотрагивайся до меня!

- Хорошо, - тоже отступаю, лишь бы она успокоилась. - Но потом все изменилось. Мне стало плевать на Костю и свою месть. Важна теперь лишь ты.

- То нападение возле твоего дома... - вспоминает Лера. - Чтобы сблизиться со мной? Выступить в роли спасителя?

- Да, - нехотя признаюсь.

- Не важна я тебе, - качает головой. - Это просто-напросто совесть. Видимо, ее остатки еще есть в тебе. Чувство вины, голос совести - называй как хочешь, и будь на моем месте другая, все было бы точно так же.

- Лера, нет...

- Ты пытаешься убедить себя и меня, чтобы она тебя не мучила. Но пойми, что я больше не смогу тебе верить.

Пытаюсь возразить, но Лера выставляет руку вперед, дав понять, что лучше бы мне промолчать.

Она уходит, а я еще некоторое время стою на парковке, чувствуя в груди почти такую же боль, как двадцать лет назад. Я снова потерял любимую женщину, но успокаиваю себя тем, что Лера будет жить долго и счастливо. Пусть и без меня...

На завод не возвращаюсь. Пишу Вахтангу и своей секретарше, чтобы сегодня меня не беспокоили, и еду домой. Отпускаю Алису, которая смотрит на меня с сочувствием, но молчит, и добираюсь наконец-то до бара.

Опять все по кругу, как подневольная цирковая лошадь на манеже? Ну нет...

Закрываю бутылку, отставляю стакан и смотрю на портрет на каминной полке.

- Что мне делать, Нина7

Казалось, все было просто - объясниться, извиниться и жить долго и счастливо. Ну, это если утрировано. Только Лера снова мне указала на огромную дыру в моей душе. Да почти сеанс гребаного психоанализа!

Вполне возможно...

То, что я принял за чувства, на самом деле моя проснувшаяся совесть?

Я снова путаюсь. Меряю шагами пространство и наконец останавливаюсь у окна.

Она не права! Это не чувство вины.

И все еще можно изменить, пока мы живы. Пусть пока не знаю как...

Глава 44 Лера

Злюсь, ох как я злюсь на Глеба!

Не за этот разговор, ему я даже рада, а тому, как он заставил меня покинуть здание завода!

Нас видел сотрудник, кто знает, может, и из окон наблюдали.

А про сам разговор... Глеб все подтвердил. То, о чем я и сама догадывалась. Не стал отнекиваться, хоть за честность ему спасибо.

Все специально, все им было спланировано. И мне так противно на душе оттого, что и мои чувства получились тоже им спланированными.

Можно заставить влюбить в себя человека? О, да! И я лишнее тому доказательство.

Слезы просятся наружу, но я старательно их сдерживаю.

Важна я ему, говорит.

Черта с два!

Это все совесть. Точнее, то, что-то от нее осталось. Видела я, что он сожалеет. Ну, или очень умело притворяется, впрочем, это он умеет. Но такое простить я не готова.

Лучше я буду сейчас одна. Погружусь с головой в работу, найду новые заказы, проекты. Это действительно помогает отвлечься.

Но сперва надо развестись. Поставить во всей этой истории точку...

Работа, работа и еще раз работа, пока не настает час X.

Я жду. Мой адвокат ждет. И судья тоже. Стрелки на часах в зале двигаются медленно, но Костя присоединиться к нам не спешит.

Он не придет. Вот чувствовала это. Но все равно надеялась до последнего.

Мирно разводиться Костя не стал. Пришлось обращаться в суд. Когда я это мужу заявила, он рассмеялся мне в трубку.

- Заседание по делу о разводе переносится, - слишком громко звучит голос судьи.

Не скрывая злости и досады, поднимаюсь с места. Обмениваюсь со своим адвокатом парой фраз и иду на выход. Адвокат остается, у него еще одно дело.

В машине даю волю эмоциям, совсем не стесняясь, что меня может кто-то увидеть, стучу кулаками по рулю.

Но почему он так?

Почему нельзя все сделать нормально?

Выкроить час своего драгоценного времени Костя мог. Нарочно не явился.

А теперь снова ждать. Очень неприятное занятие.

Ну, ничего. Он нарочно, и я тоже. Не буду показывать Косте своих истинных эмоций. Они останутся здесь и сейчас.

На телефон приходит сообщение, беру его в руки и открываю послание от Кости:

"Как дела, любимая?"

Вот, урод! Продолжает издеваться!

"Дела хорошо, как твои? Наверное, сильно занят?" - набираю и отправляю. Ответ приходит почти сразу:

"Очень сильно".

"Ну, ничего. Я умею ждать'.

"Я тоже".

Вот и поговорили.

Интересно, чего он всем этим добивается? Что я передумаю? О примирении и о "жили они долго и счастливо" речи быть не может. Мое решение окончательное.

Завожу автомобиль и еду на завод. И уже через тридцать минут оказываюсь на рабочем месте. Но не в своем кабинете, а в магазине, что находится при заводе.

Здесь почти все готово к открытию. И все сделано по моим эскизам. Любуюсь не без наслаждения тем, что продумала, а талантливые ребята воплотили. Красота же. Теперь это не просто рисунки. Это осязаемо, но