Рискуя ноги переломать и потому высоко подпрыгивая, чтобы во время прыжка успеть рассмотреть, куда лучше и безопаснее приземлиться, капитан Ростовцев с капитаном Юрловым и лейтенантом Стоговым стали быстро спускаться со склона, чтобы понизу добраться до ближайшего ручья как раз в том месте, где он сливается со вторым. Третий ручей впадает в общий рукав чуть ниже, уже образуя неширокую, но глубокую и сильную в течении речку. Судя по времени и по оставшейся дистанции, они должны были успеть путь боевикам перекрыть.

Разин с майором Паутовым и капитаном Решетниковым теперь уже просто бежали по тропе, перепрыгивая камни. Минер был уничтожен, и опасаться новой ловушки, скорее всего, не следовало, тем не менее Разин, бегущий первым, под ноги старался смотреть внимательно – «растяжку», пусть и не такую умелую, поставить может каждый. Наушники донесли три выстрела из «винторезов».

– Одного сняли, – сообщил Парамоша. – Дважды пугнули, чтобы отпрыгнул, потом сняли… Остальных пока не видно…

– Догоняйте, – на ходу скомандовал Разин.

Дистанция была слишком невелика, чтобы полностью преодолевать ее на высокой скорости. После первого рывка, когда больше половины пути было преодолено, подполковник движение притормозил, чтобы быть готовым к осмысленному вступлению в бой. И вовремя, потому что две одновременные автоматные очереди срезали ветки высоких кустов только чуть-чуть правее головы майора Паутова. При скоростном движении пуля могла бы задеть и голову. Майор всерьез разозлился:

– То на нос мой покушаются, то на уши… Я таких шуток прощать не умею…

Его подствольный гранатомет выстрелил по навесной траектории. Конечно, майор не знал, куда стрелять, – видимости еще не было. Но летящая по навесу граната может быть опасной на расстоянии до ста пятидесяти метров. Кроме того, как всякая граната, даже разорвавшаяся далеко в стороне, всегда отвлекает внимание и заставляет интуитивно присесть.

Каменистый спуск к ручью открылся сразу, как только кончились заросли. Здесь, на самом краю, лежал подстреленный лейтенантом Сосненко боевик. Рюкзака на широких плечах не было. Чуть в стороне лежал, раскинув крестом руки и положив голову щекой на камень, второй.

А еще четверо бандитов, каждый с тяжелым рюкзаком, уже почти достигли ручья и готовились перейти его, когда сбоку раздались три одновременные автоматные очереди – капитан Решетников с товарищами подоспел вовремя и остановил беглецов, заставив их залечь за камни. Расстояние было небольшим, не больше пятидесяти метров. Группа Разина с разберу пролетела самый опасный участок, пользуясь огневым прикрытием группы Решетникова, и тоже добралась до позиции, с которой удобно было стрелять, укрывшись за камнями.

– Снайперы не показываются… – скомандовал Разин. – Ведут скрытный обстрел из кустов… Лучше выше подняться, чтобы видеть…

Но это, возможно, было лишним. Майор Паутов перебросил в руку и положил на плечо тубу своего тяжелого «РПГ-7», и прицелился.

– Постарайся камни разворотить, – посоветовал подполковник.

– Я очень постараюсь, – шепотом ответил майор. – Фугасно-осколочной гранатой стреляю… Уши им мои, видите ли, не понравились… Я вам сам уши на лету пообрываю…

Выстрел ахнул со всей солидностью сильнейшего заряда, свернув с места не слишком большую каменную преграду, за которой боевики залегли, как за бруствером. И неизвестно, что нанесло противнику больший урон – осколки гранаты или камни, которые по людям ударили. В ответ на выстрел гранатомета раздалась только одна встречная автоматная очередь, но и она почти сразу захлебнулась, потому что выстрелил старший лейтенант Парамонов.

– Вперед! – на выдохе крикнул подполковник, сам уже устремившийся к ручью с автоматом, готовым к стрельбе на любое движение впереди. Конечно, стрельба на бегу не может быть прицельной, но заставить кого-то присесть, отвернуть ствол в сторону она тоже может.

Однако стрелять уже надобности не было. Троих бандитов не только изуродовало камнями, их еще и осколками изрешетило. Последнего, которому камнями досталось меньше других, хотя осколками все же задело сразу в нескольких местах, добила пуля снайпера.

Тяжелые рюкзаки сначала решено было взять с собой.

– Это все хорошо, и запас карман не тянет… Но если там еще и запас патронов и мин, и еды на два года вперед… – сказал, приподнимая рюкзак за одну лямку, лейтенант Стогов. – Тяжеленный, как майор Паутов…

Разин предложение понял.

– Выкладывай все… Отсортируем. Спешить нам уже некуда…

Содержимое рюкзаков вывалили на камни на берегу ручья. Вместе с пакетами с порошком оказалось в самом деле много различного барахла, совсем не нужного спецназовцам. Пакеты отложили в сторону, чтобы загрузить снова, теперь уже равномерно разделив груз между всеми офицерами группы в их вещмешки.

Голый по пояс майор Паутов, искупнувшийся в ледяной речке, склонился над грузом.

– Командир, обрати внимание… – поднял он один пакет, потом, покопавшись, нашел и другой, а за ним и третий. И замер в раздумье.

– Что? – Подполковник Разин подошел сразу.

– Цвет, – коротко объяснил майор.

Разжевывать сообщение было не надо. Найденные Паутовым отдельные пакеты содержали совсем другой по цвету порошок, скорее, сероватый, чем розоватый.

– Разный сорт? – предположил Разин. – Может быть, разный сорт в одной партии?

– Спроси чего-нибудь попроще… Мне уже везде алебастр мерещится…

– Вообще-то, похоже и на алебастр… Как раз на тот, что в ментовском гараже был…

– И все это тащить с собой? – возмутился старший лейтенант Парамонов, впрочем, хорошо зная, что его и лейтенанта Сокольникова загружать не будут. Чтобы руки у снайперов не дрожали от натуги. Точно так же, как не будут загружать и радиста группы лейтенанта Стогова. Тому тоже не рекомендуется с тяжестями излишне усердствовать, хотя порой всем троим и приходится взваливать часть ноши на себя, чтобы не перегружать других. – А если это в самом деле алебастр? Вот посмеются над нами менты…

– Как там Ялаев проверял? – спросил капитан Решетников. – Надо так же проверить…

– Я не очень понимаю, как он проверял, – сознался Разин. – Я больше ему на слово поверил. Но у нас есть выход другой…

– Вот-вот… – сразу понял майор Паутов. – В реку, и пусть рыбы балдеют… От передозировки…

– Короче, так… – решил подполковник, не сразу произнося готовые слова, а произнося их одновременно с обдумыванием и потому медленно. – У нас три пакета сероватого порошка и пятьдесят семь пакетов розоватого. Берем по одному для определения, остальные – в реку… Даже если все они – героин… Тем лучше… У нас не было возможности выносить порошок для удовольствия местной наркомафии… И мы вообще не обязаны это делать… Мы не героин искали здесь, а уничтожали бандитов… И все претензии оставляем в стороне… О своих сомнениях с ментами не разговаривать. Уничтожили героин – и все… Намеренно коротко говорить… Могу поверить только Ялаеву, потому что он обнаружил первую подмену. Но там, у них в отделении, есть «крот», который и нашим и вашим служит и про себя, любимого, похоже, тоже не забывает… Все… За работу…