Стоявший рядом брат Бателейс побледнел.

– Молиться? – донесся из противоположного угла комнаты голос Ренарка. – Вы будете молиться?

– Конечно, – подтвердил отец Жерак. – Мы ведь священники, разве не так? Наше дело – молитва.

Едва договорив, он слабо хихикнул, хотя никто в комнате не поддержал такого неуместного легкомыслия.

– Может, нам стоит снова применить священную силу камней, чтобы помочь лорду Прайду? – предложил брат Бателейс.

– Вот это было бы разумнее, – заметил Ренарк. Брат Бателейс кивнул, но отец Жерак – он был еще старше, чем лорд Прайд, – снова издевательски усмехнулся.

– Чего ради? – спросил Жерак и повернулся к Прайду. – Ты состарился, мой добрый господин. А вслед за старостью приходит смерть. Магические камни не могут противостоять неизбежности. Они могут вылечить раны или преждевременную болезнь, но не смерть. – Он опять засмеялся, совершенно не обращая внимания на то, как некстати его веселье. – Ты боишься умирать, Прайд? Друг мой, очень скоро и я последую за тобой, в следующей жизни мы непременно встретимся. И ты, Ренарк, не надолго отстанешь от нас. А ты тоже боишься?

Брат Бателейс смущенно откашлялся.

– Отец Жерак хотел сказать…

– Он сказал все, что хотел, – прервал его Ренарк.

– А что там? – сумел выговорить лорд Прайд.

– Мой старый друг, – произнес отец Жерак, приблизился вплотную к постели и положил свою сморщенную руку на плечо лорда. Он с любовью смотрел на человека, бывшего его господином больше четырех десятков лет. – Это великая тайна. Мы – существа верующие, без веры мы были бы просто овцами, пережевывающими свою жвачку. Я следую заветам Абеля и верю в его обещания спасения. Ты узнаешь, что тебя ждет, раньше, чем я. Мужайся.

Лицо старого лорда застыло в неподвижной маске.

– Чем вы можете мне помочь?

Отец Жерак отошел от постели, и брат Бателейс поспешно занял его место. В одной руке он сжимал гематит, один из самых сильных священных камней, а ладонь второй руки положил на грудь больного. Бателейс сосредоточился и направил целебную силу камня на больную грудь своего господина. На какое-то время показалось, что лечение помогло, но действие быстро прекратилось.

Брат Бателейс и отец Жерак принялись читать молитвы, а Ренарк презрительно фыркнул и вышел из комнаты.

– Ты заставляешь его верить в несбыточное чудо, – упрекнул Жерак своего спутника по пути в монастырь.

– Я даю ему надежду.

– Но в этом случае надежде места нет, по крайней мере, на тот исход, которого желал бы лорд Прайд. Он умрет не позже чем через неделю, а может быть, и нынче ночью. И этого не избежать, даже если все братья нашей обители соберутся вокруг его ложа с камнями в руках.

Он взглянул на брата Бателейса, который предлагал ему руку помощи, но смотрел прямо перед собой.

– Ты не согласен со мной? – спросил отец Жерак.

– Я боюсь, что речь идет не просто о смерти правителя Прайда. Наследник Прайди где-то далеко на войне, а всем известно, как относится к нам Ренарк.

– Ренарк просто мрачный идиот.

– Но именно ему вскоре будет принадлежать вся власть над Прайдом.

Жерак пожал плечами, словно совсем не придавал значения этому факту.

– Мы утверждаем, что братья Абеля превзошли всех в искусстве исцеления.

– Мы облегчаем страдания, насколько это в наших силах, – уточнил отец Жерак. – Если бы я знал, как вылечить от старости, разве я нуждался бы в твоей помощи, чтобы преодолеть расстояние в пятьдесят футов?

– Но ваша откровенность… Брат Бателейс вздохнул и замолчал.

– Договаривай до конца.

– Вы не оставили ему никакой надежды, даже несбыточной.

– Ты предлагаешь, чтобы я солгал своему старому другу?

Смущение Бателейса было молчаливым ответом на этот вопрос.

– У изголовья постели лорда Прайда весь предыдущий день и целую ночь находился Берниввигар, – заметил он спустя минуту.

– Готовил его к смерти. Самхаисты не способны ни на что другое. Вся их религия зиждется на неизбежности смерти. Они так трактуют человеческую жизнь, что их глупые последователи в первую очередь думают о смерти, а жрецы создают иллюзию борьбы с неизбежным. Самхаисты не придают значения тому, что будет после смерти, хотя и делают вид, будто освящают землю перед захоронением.

– А разве мы не должны противостоять самхаистам? Разве учение святого Абеля не светоч, которым мы должны разогнать их тьму?

– Так и есть. Мы надеемся на жизнь после смерти, но мы не можем предотвратить разрушение физического тела в этом мире.

– Ренарк ожидал от нас большего.

– Ренарк – старый дурак.

– И лорд Прайд надеялся на помощь священных камней.

– Я тоже надеюсь на помощь священных камней! – со смехом воскликнул отец Жерак и покачал головой, хотя окостеневшие мышцы сводили на нет его усилия. – Лорд Прайд боится, да и кто не испугался бы на его месте? Он уходит в такое место, откуда никто еще не возвращался. Он уходит только с нашими молитвами и обещаниями, и больше ни с чем. Такова вера, мой друг. Ужасно, что в конце пути всем нам предстоит сделать последний шаг в неизвестность.

Брат Бателейс предпочел не высказывать свои сомнения и прекратил разговор. Он-то думал, что попытка облегчить участь лорда Прайда превратится в пышную церемонию, что братья Абеля со священными камнями постоянно будут находиться у изголовья постели правителя, будут читать молитвы и исцелять лорда Прайда. Как-то он предложил такой вариант отцу Жераку, но старый монах не захотел его даже выслушать. Возможно, отец-настоятель предвидел недалекое будущее, когда ему самому придется лежать на смертном ложе. Он намеренно лишал лорда Прайда всяческих иллюзий, чтобы укрепить собственный дух, ведь никакие обещания не помогут ему самому преодолеть страх перед неизбежным.

В любом случае брат Бателейс считал, что отец Жерак совершенно не придает значения политической ситуации. В случае смерти лорда Прайда будущее монастыря Святого Абеля представлялось весьма сомнительным.

Той же ночью монахов прайдского храма вызвали в замок.

– Он не переживет сегодняшнюю ночь, – рассудительно объяснял пожилой солдат у ворот замка своему юному напарнику:

Двое монахов так быстро, как позволяли старые кости отца Жерака, миновали ворота и поднялись на четыре пролета лестницы в главную башню, где находились покои лорда Прайда. В приемной перед спальней правителя они обнаружили Ренарка. Советник беспокойно мерил шагами комнату, поглядывая то на пришедших священников, то на двух стражников, преграждавших путь в спальню.

– Мы пришли совершить прощальный обряд, – сказал отец Жерак, и они с братом Бателейсом направились к двери.