Большую часть дней пограничников вообще никто не беспокоил – получить официальное разрешение на пребывание в закрытой зоне, которой был объявлен остров Возрождения, было довольно трудно. А попасть на него неофициально, переплыв обмелевший Арал, – напротив, крайне легко. Так что местные к заставе и не совались – зачем деньги на взятки тратить, когда и без них можно прекрасно обойтись?

Сегодняшний день, когда через заставу проехали экологи и сумасшедший кореец на лошади, был, можно сказать, пиком активности пограничников. Обсуждали эти события почти полчаса. Особенно активен был тот боец, которого Фа Зюнь лошадью сбил. Он возгорелся жаждой мести и просил лейтенанта дать ему единственную машину, которая была на заставе, и разрешить отправиться в погоню за наглым стариком. Убеждал, что если старика удастся поймать, то можно от начальства какую-нибудь награду или благодарность получить. Как-никак, самый настоящий нарушитель! Но лейтенант к этому предложению отнесся довольно прохладно. В награды и благодарности от начальство ему верилось слабо. А вот то, что дряхлый «уазик» сломается, было вполне вероятно. Машина ведь старше его самого и помнит, надо полагать, еще дедушку Брежнева. Вот оно потом будет удовольствие – вручную катить ее обратно и ремонтировать.

Так что в просьбе своему бойцу лейтенант отказал решительно. И предложил, если уж так неймется, преследовать нарушителя пешком. Но настолько далеко героизм солдата не простирался, и тема заглохла сама собой. После этого жизнь на заставе вернулась в обычное русло. Два солдата сидели на бетонном блоке рядом со шлагбаумом, остальные лежали кто где. Двое играли в нарды – ставкой с одной стороны был «корабль» с травкой, а с другой – дорогая зажигалка.

В общем, все было тихо, мирно и приятно. Ровно до тех пор, пока в бетонной будке блокпоста не зазвонил телефон.

Случалось это так редко, что лейтенант даже не сразу сообразил, что этот звук значит. Он только поднял голову и стал озираться совершенно осоловелыми глазами, поскольку как раз засыпал.

– Телефон! Командир, иди трубку возьми!

Лейтенант вяло выругался и потащился в будку. Правда, с каждым шагом двигался он все быстрее и быстрее – до доблестного стража границы начало доходить, что вряд ли им сюда звонят, чтобы свежий анекдот рассказать. Скорее всего что-то приключилось. Уж не связано ли это с той дракой, которой их кореец пугал? Но, с другой стороны, кто про нее мог узнать? И, самое главное, кого такие мелочи волнуют? Дерутся местные – и пусть себе дерутся. Именно так начальство всегда и рассуждало. И правильно! В конце концов, они же не менты!

На этом месте мысль пришлось прервать – лейтенант добрался до телефона.

– Алло! Лейтенант Хайдулин слушает!

– Мать твою так, лейтенант! – раздался в трубке грозный рык. – Что у тебя там творится?!

– А кто говорит?

– Полковник Кайхалов! Не узнал меня, говнюк?! Ну ничего, ты меня хорошо запомнишь! Что там у тебя за перестрелка на острове?!

– Не знаю, – ответил лейтенант. Его лицо очень быстро бледнело – полковника Кайхалова он знал. И понимал: этот действительно может такое устроить, что до самой смерти его не забудешь. Кстати сказать, лейтенант врал. Разумеется, что за перестрелка имеется в виду, он тут же понял. Схлестнулись-таки казахи с узбеками! Чтоб им, и тем и другим, пусто было!

– Не знает он! А мне только что сам командующий погранвойсками из Астаны звонил! На острове перестрелка наших охотников за металлом с узбекскими! Там же международная экспедиция! Срочно пресечь, задержать нарушителей! Обеспечить безопасность гражданских лиц! И смотри, лейтенант, если кто-нибудь из ученых пострадает, шкуру с тебя спущу! Понял меня?!

– Так точно!

– Выполнять! И немедленно!

– Сейчас же выезжаем!

В трубке запищали короткие гудки. Лейтенант вылетел из будки и в голос заорал:

– Отделение! Подъем! Тревога!

На него уставились несколько оторопелых человек. Пошевелиться более активно никто и не подумал.

– Вставайте, ослы! Это не учения, мне сейчас сам Кайхалов звонил! Ну, кому говорю!!!

Лейтенант орал так, что, наверное, его на другом берегу Арала слышно было. И на солдат это произвело должное впечатление – правда, не столько крик, сколько выражение лица их командира. Давно уже они его таким не видели. А точнее сказать – не видели никогда.

Через несколько минут единственный «уазик» казахских стражей границы пылил по перешейку. Сидевший в нем лейтенант больше всего боялся одного – что машина сломается, прежде чем они доберутся до места.

Узбеки не выдержали бы еще одного натиска. Но, когда казахи пошли в третью атаку, которая должна была стать последней, на поле боя появились новые действующие лица. Раздался громкий перестук копыт, и между противниками вклинился взмыленный вороной конь, на котором сидели два всадника. Один из них немедленно спрыгнул на землю, а второй, оставшись в седле, заорал что было сил:

– Стойте! Это ошибка!

Разумеется, особого впечатления на сражающихся этот крик не произвел. И казахи, и узбеки были уже опьянены пролитой кровью, многие были ранены – в общем, казалось, что остановить драку сейчас может только полная победа одной из сторон. Полная – это значит такая, когда никого из противников просто не останется на ногах.

Казахи просто обогнули коня и ринулись на врага. Узбеки, кинулись им навстречу – те, кто остался на ногах были слишком разъярены, чтобы слушать команды Рустама, который призывал их не разбредаться, оставаться в подъезде, где хотя бы бока и спина прикрыты. Но узбекам уже было все равно – они были подобны загнанным волкам, которые бросаются на свору охотничьих собак.

– Да стойте же! Это не те! – надрывался Фа Зюнь. Но его попросту никто не слышал.

И тут Полундра показал, на что он способен.

– Стоять!!! – его рык перекрыл весь шум побоища, те, кто оказались в радиусе трех метров, за головы схватились – было ощущение, что сейчас барабанные перепонки полопаются.

Не удовольствовавшись этим, Сергей кинулся вперед. Люди, оказавшиеся у него на пути, разлетались в стороны, как сбитые кегли, – спецназовец, работающий в полную силу, это настоящая боевая машина. Вот он вклинился между двумя бойцами, лупцующими друг друга – один цепью, другой лопатой. Вот кубарем покатился по земле кто-то из казахов, замахнувшийся топором на беззащитную спину корейца из Узбекистана. Вот одним движением Сергей вывернул из чьей-то руки длинный нож и тут же отшвырнул его в сторону. Вот схватил кинувшегося на него драчуна за грудки и швырнул его на двоих других – ну, прямо как Илья-Муромец, который одним недругом других колотил. В общем, за спиной у Полундры бой прекращался. Увидев это, и Фа Зюнь воспрял духом. Он ударил коня пятками, погнал его вперед. Иргиз захрапел, рванулся вперед, сбил грудью на землю кого-то из дерущихся – Фа Зюнь даже не рассмотрел, своего или чужого. Потом в руках корейца появилась камча – восточная разновидность плетки. И этой камчой он с размаху полосовал направо и налево.