- Она... умеет быть очень убедительной, - хмуро выдохнула Света. - Она ставит в пример себя, рассказывает ужасы о том, как сейчас живут её подруги, которые в то время были очень перспективными гимнастками, но сошли с дистанции из-за слишком заботливых родственников, стервозных подружек или мужчин, которые обещали рай, а потом всё оказалось совсем не так.

- Твоя мама, - медленно подбирая слова, ответил я, - совершенная женщина, из тех, которым всё под силу и кто никогда не перестаёт улыбаться, красивая, холодная и очень сильная. Всегда на высоте и всегда одна. Потому что совершенство невозможно любить, им можно восхищаться, перед ним можно преклоняться, но любить — нет. Совершенство в любви не нуждается. Безусловно, любые отношения — это риск, а любовь вообще самый большой риск в мире, твоя мама от неё пострадала, испугалась и оградила себя от неё. И тебя решила оградить, причём как раз из большой любви, что парадоксально. Но лично тебе эта изоляция помогла?

- А ты не видишь? - огрызнулась Светка. - Я так старалась не думать о Максе, что вообще думать разучилась. А чтобы хоть как-то улыбаться на ковре, стала вспоминать Олега, потому что он у меня в голове ассоциировался только с хорошими воспоминаниями. И со временем я настолько сама себя загипнотизировала этим, что почти поверила, что он всё ещё мне нравится и что он будет рад видеть меня в Рио, я же не верила, что у него есть девушка, думала, он меня до сих пор ждёт.

Я не знал, что ей сказать. Сидел рядом и смотрел в ту же сторону — на развевающиеся флаги у входа в бассейн. Светка истекала такой беспросветной тоской, как будто сейчас завоет.

- Так почему ты не хочешь выступать? - тихо спросил я. - Ты же так к этому стремилась, столько тренировалась, парня бросила ради этого. А теперь — всё? Могла бы уже выступить, получить свою медаль, а потом делать что хочешь — хоть от мамы уезжать, хоть из спорта уходить и строить свою жизнь как тебе хочется. Почему такая внезапная остановка прямо перед финишем?

- Потому что это потеряло смысл, - с болью поморщилась Светка и опять уставилась на бассейн. Поджала колени к груди и обняла себя руками, сдавила плечи, прерывающимся шепотом продолжила, - он меня не простит. Я променяла его на медали, господи, как я могла...

Она уткнулась лицом в колени и разревелась, я поколебался — попытаться её обнять или не стоит, не решился, тихо позвал:

- Свет... не реви. Хочешь, я вернусь в твоё прошлое и сделаю так, чтобы вы не расставались? - она замерла на половине вдоха и подняла голову, я кивнул, - я могу, я же ангел. Я просто пойду туда и всё устрою, вы будете продолжать встречаться, он будет тебя поддерживать, ты выиграешь свою олимпиаду и всё у вас будет хорошо? Хочешь?

Она смотрела на меня, как на загадочного человека, предлагающего подписать кровью сомнительный контракт на вечное счастье. Как будто где-то был подвох, но желание получить счастье было сильнее здравого смысла.

- И... всё будет хорошо?

- Да, - кивнул я, - я обо всём позабочусь. Хочешь?

Она молчала. Пальцы нервно теребили ткань рукавов, в глазах был дикий страх и безумная надежда.

- Я не знаю...

Теперь страхом от неё веяло, как холодом из морозилки, я чуть отодвинулся:

- Чего ты боишься?

- Что мама узнает и устроит конец света, - нервно хохотнула она.

- И что для тебя важнее, Максим или вероятный конец света?

Светка замерла, тихо рассмеялась как сумасшедшая, покачала головой. Потом подняла на меня абсолютно бесшабашный взгляд и улыбнулась:

- Плевать на конец света. Делай что хочешь, я как-нибудь справлюсь с мамой. Давай. Я... где-нибудь здесь подожду.

- Хорошо, - я положил руку ей на плечо и ободряюще сжал, - я постараюсь побыстрее. Готовься к выступлению, ты вернёшься с тот момент, с которого всё началось.

Она неуверенно улыбнулась, подняла глаза, окатывая меня горячим потоком надежды, прикусила губу и кивнула:

- Удачи.

Быстро обняла меня и нырнула сквозь крышу вниз. А я встал, посмотрел на бассейн и решительно выдохнув, переместился в прошлое.

***

Я перебирал зимние дни, выискивая нужный. Пару раз выпадал снег, таял, опять выпадал, однажды стало так холодно и скользко, что Максим уговорил Светку позволить себя проводить до подъезда, чтобы она не рисковала где-нибудь поскользнуться и получить травму. Они поднялись на её третий этаж, потом как-то незаметно заговорились у двери, потом начали целоваться...

На этом моменте я обычно отворачивался — было неудобно подглядывать, тем более что мне и спиной сидя хватало эмоций, чтобы дико им завидовать. Сейчас я развернулся так, чтобы видеть их боковым зрением — боялся пропустить что-то важное. Размытые силуэты у стены прижимались друг к другу, Светка расстегнула его куртку, через время он расстегнул её, размотал шарф и прижался губами к шее... Прерывистое дыхание и волны острого кайфа захлёстывали с такой силой, что я поднялся и пересел на две ступеньки ниже — ну их нафиг, у меня уже чёрте сколько времени не было секса и ещё неизвестно сколько не будет.

А у них его не было никогда. Но им обоим хотелось. Я это видел и чувствовал, атмосфера накалялась, я отвернулся полностью, закрыл уши, но ощущения бились волнами в стены и проходили сквозь меня... В какой-то момент показалось, что он её раздел, я резко обернулся — нет, всё по прежнему, стоят себе у стеночки, обнимаются, он даже руки под её свитер на запустил, хотя тонкая полоска голой кожи между джинсами и немного задравшейся майкой так и просит...

Я встряхнул головой и отодвинулся ещё на пару ступенек — хватит, я не за этим пришёл. И только тут заметил, что фонтанирующие потоки секса стали вполовину слабее, а Светка перестала прижиматься к парню и мягко отодвинулась. Слабый сквозняк страха и вины, к которому я настолько привык, что перестал замечать, стал сильнее, она упёрлась ладонями в его грудь и тихо сказала:

- Макс... я должна тебе кое-что сказать.

- Говори, - он улыбнулся и опять потянулся её целовать, но она упёрлась в его грудь сильнее, не позволяя приблизиться. Крепко зажмурилась, а когда подняла глаза, на ресницах блестели маленькие капли. Я схватился за грудь — по рёбрам резануло болью, стало трудно дышать.

- Прости меня, пожалуйста, если сможешь, - прошептала Света, я согнулся сильнее — теперь испугался и парень, погладил её по щеке:

- Что случилось?

- Нам надо расстаться, - чуть слышно прошептала она, - прости.

- Что? - нахмурился он. - Почему?

Стало так больно, что я опять попытался отодвинуться подальше, но тело не слушалось, в животе было странное тянущее ощущение, что-то среднее между «умираю есть хочу» и «сейчас стошнит», в голове гудело.

- Потому что это слишком далеко зашло. - Светка отвела глаза, Максим замер, потом чуть отодвинулся, взял её за руки:

- Не понял. Что зашло?