вернуться в тюремную клетку отношений с Катериной.

Открыв дверь, я понял, что она у меня. Тяжело вздохнул. Говорить сейчас я ни с кем не хотел. Уж тем более с Катькой. Прошел на кухню. Поставил чайник. И тут на пороге появилась моя мадемуазель. В изящном полупрозрачном халатике. И с маской недовольства на лице.

— Максим, ты бросил меня одну!

Ответа от меня она не дождалась и продолжила свою тираду на высоких тонах. Так, что у меня аж уши заложило. Впрочем, всю основную часть я по факту пропускал мимо ушей. Только и слышал периодически ее обрывки из речи:

…Где ты пропадал всю ночь?..

…Что за номера ты выкидываешь?!..

…Выставил меня идиоткой!..

…Я собиралась познакомить тебя с одноклассниками, а ты исчез, не предупредив!..

…А если бы не знакомые, я не знаю, как добиралась бы сюда!..

Катюха была обозленная, раздраженная и не собиралась сдерживаться. От слова совсем. Я мрачно смотрел на нее. Достойное продолжение ночи.

— Что ты сверкаешь глазами? А?! Пытаешься юлить? Не я тебя бросила, а ты меня!

— Катерина, езжай к себе, — сквозь зубы, еле сдерживаясь, проговорил я. — Придешь ко мне, когда повзрослеешь

— Что?! Ты мне такое говоришь после того, что натворил?! — Катя уже почти перешла на визг.

Все это безумно раздражает меня. Но я ничего не могу сделать. А, может, и не хочу. Хотя бы просто потому, что мне насрать. Я смотрю на нее сердитым взглядом. Обычно я довольно спокойный с ней, но сейчас чувствую в себе небывалый гнев. Я ощущаю, что в любой момент могу сорваться. С усилием сжимаю руки в кулаки и пытаюсь потушить злость, что бурлит внутри меня.

— Чего ты от меня хочешь? — я сдерживаюсь из последних сил.

— Где ты был?! — зря Катюха задала этот вопрос. Хотя бы потому, что я психанул без тормозов, только вспомнив, где же я был.

— Не твое дело! Я тебе не муж, чтобы отчитываться! — рявкнул я.

Моя вспышка охладила Катерину. Она растеряла все слова и просто смотрела на меня, пребывая в шоке. Я никогда не повышал на Катьку голос. Таким она меня еще не видела.

— И вообще, собирай — ка свои вещи, и проваливай к мамаше. У меня скоро командировка. Тебе здесь делать нечего.

— Как нечего? — на этот раз уже почти прошептала Катюха. — Я думала…

— О чем ты думала?! Хотя… Плевать о чем, — я говорил только отрывистыми словами да тяжелыми фразами. — Собирай вещи. Уезжай отсюда. И забудь мой адрес. Навсегда.

— Максик, — прошептала она с какой — то нежностью в голосе. — Ну почему ты так со мной?

— Катя, знаешь в чем твоя главная проблема? А? — она молчит. По глазам понимаю, что о чем — то думает. — Твоя проблема в том, что ты даже не пытаешься научиться летать. Ты только вьешь гнездо. Задолбала! Я от тебя устал!

— Отойди пока за линию.

— Какую?

— За линию вежливости. Представь себе ее, если не видишь!

Катюхино лицо почему-то немного смягчается, и она обходит стол, подходя ко мне.

— Катерина, — рычу я ее имя.

— В последнее время ты так напряжен. Может быть, я могу помочь тебе с этим, — я отодвигаюсь вместе с креслом, когда она подходит ближе. Я встаю, а она падает передо мной на колени. Она тянется ко мне. Но я отскакиваю от нее, чуть не споткнувшись о кресло. Пытаюсь отойти подальше.

— У меня кое — кто есть, — огрызаюсь я на нее.

Гнев, который я чувствовал пару минут назад, вернулся в полную силу. Камилла, женщина моей мечты, снова появляется перед глазами. Ее тело под моим. Ее волосы ниспадают вокруг меня, пока мы занимаемся любовью. Она сумела забрать когда — то все мои печали. Я чувствовал себя рожденным заново. Я чувствовал, что снова нашел свой дом. И все благодаря ей.

— Ты твердый, — говорит Катюха, прерывая мои мысли.

Я смотрю на нее, стоящую на коленях. Ее глаза рассматривают контуры моего члена, который твердеет из — за того, что я просто думаю о женщине своей мечты. Мои руки самопроизвольно скрещиваются на груди. И я смотрю вниз на Катьку. Мой стояк быстро исчезает.

— Не для тебя. Вставай.

Мои руки начинают трястись. Она, спотыкаясь, встает на ноги и выбегает из моей личной комнаты так быстро, как позволяют ее каблуки. Я беру в руки стеклянные фоторамки, которые она с таким усердием расставляла на моем столе, и бросаю их по очереди в стену так сильно, как могу. Одна из них даже попадает в зеркало, и повсюду разлетается стекло.

— Блять, — я запускаю руки в свои волосы. Лицо Камилушки снова вспыхивает в моей голове. Клянусь, я чувствую ее руки на моей груди. Ее пальцы, впивающиеся в меня, когда я сжимаю ее бедра. Запах секса, который наполняет воздух.

Решаю поторопить свою курицу. Хочу, чтобы она как можно быстрее покинула мою квартиру. Нашел ее в гостиной. И снова напомнил, чтобы она проваливала отсюда.

— Но я… — Катька потерянно смотрела на меня. Она выглядела растерянной девочкой, которая не понимала, за что же ее сейчас наказывают. — Я ведь тебе ничего плохого не сделала!

Однако мне было плевать на нее. Я не желал видеть Катьку, а потому сказал, как отрезал:

— У тебя тридцать минут. И такси вызови. Я к тебе шофером не нанимался. Домой не повезу.

Я подвинул Катерину, стоящую у входа в гостиную. И перед тем, как уйти в спальню, добавил:

— Все, что не успеешь собрать, подбирать будешь под окнами.

Когда через час я закрыл дверь за зареванной Катькой, то мне было несколько не по себе. Наверное, она не заслуживала подобного обращения. Она же не виновата, что она — не Мила. Но ее претензии сильно вывели меня из себя. По сути, Катька всегда мечтала о сильном плече, на котором можно повиснуть. Она полагала, что я обязан оплатить, защитить и обеспечить ей все ее нужды… Что ж, вот и еще одна перевернутая страница моей жизни.

Сказать сейчас, что мне было хреново — значит ничего не сказать. Я залезаю под раковину, где держу бутылку ликера и открываю ее. Я наливаю немного в стакан и быстро выпиваю, прежде чем сделать это снова. Мне нужно заглушить нахлынувший поток воспоминаний, но даже ожог от алкоголя не останавливает их.

46. Камилла

— Солнышко, все будет так, как ты захочешь! — услышав последующий ответ, я нежно улыбнулась. Да так словно невидимый собеседник, с которым я общалась, мог видеть меня. — Конечно,