от красоты, что видела, вымолвила Милана. — Здесь так красиво! Не как у нас!.. Словно мы очень далеко. Вот она какая… Ещё лучше, чем рассказывал Николай Сергеевич! А ведь я тут родилась, но плохо помню. И отец здесь служил.

Но Василий уже не слушал её, уставившись в другую сторону в шоке. Добрая его улыбка медленно исчезла, превратив спокойное лицо в холод тревоги…

— А ну, пошёл вон, — налетевшая четвёрка мужчин толкнула его в снег у дороги, где двое из них стали яро избивать ногами, а другие, схватив уздцы, помчали коней с кибиткой и Миланой прочь.

Не понимая, что происходит и почему, Милана принялась кричать и звать Василия. Но, видя, что его неустанно избивают, понимая, что её увозят в неведомую сторону, она смолкла…. застыла в страхе… Совсем скоро Милана видела вокруг себя только тех, кто её увозил, и заснеженные поля вокруг. Восседающие перед конями двое мужчин время от времени оглядывались, но ничего не говорили ни ей, ни друг другу. Их колкие взгляды, недобрые выражения лиц пугали…

Оглядевшись ещё раз, Милана дождалась, когда сани стали проезжать мимо леса. Редко и высоко вытягивались здесь сосны, словно строй солдат вдоль дороги перед густеющими зарослями. Темнота гущи этого леса пугала Милану меньше, чем восседающие перед ней похитители, и… она решилась… Она выпрыгнула прямо в мягкий сугроб у сосен!

Быстро очухавшись после нескольких оборотов, она, ещё несколько раз падая, поднялась и помчалась прятаться за деревьями, где и остановилась за одним из стволов, слыша, что те, кто её увозил, рванули бежать следом.

Милана закрыла рот руками и пыталась тем самым сдержать учащённое дыхание, которое ей сейчас хотелось успокоить, чтобы не выдать себя, но страх брал верх. Оставаясь неподвижной, она лишь слышала голоса тех, кто не сдавался её найти в воцарившейся тишине.

И те остановились на пригорке, уставившись на стволы деревьев, где знали, что за одним из них скрывается она. Следов на снегу было предостаточно, ещё до их приезда, и куда спряталась беглянка, было пока непонятно. Они ждали…. надеялись, что сама вот-вот побежит, и тогда им удастся её словить…

— Ты думаешь, выбежит? — спросил один. — Обязательно, — выдал другой. — И сразу, — вертя оружие в руках, хихикнул он. — Сразу пристрелим, как зайца! А тётке её скажем, что так и было. Слыша их речь, Милана зажала рот ещё сильнее. — Там кто-то скачет, — вдруг заметил первый, взглядом указав на появившиеся очертания двух всадников. — Скажем, что отдыхаем, — буркнул товарищ.

И воцарившаяся тишина продлилась недолго. К ним приблизились догнавшие Алексей и Сашка, за спиной у которого сидел с окровавленным лицом, но вернувшийся в сознание, Василий.

— Господа, — останавливая беспокойного коня, начал говорить Алексей. — Чьи сани? Не ваши ли? — Наши, наши, проезжайте, господа, — махнул рукой первый. — Отдыхаем мы, чтобы снова отправиться в путь.

Узнав голос Алексея, Милана осторожно выглянула из-за сосны. Как только разглядела его и виднеющегося на коне у его друга Василия, сердце забилось надеждой на спасение. Она выскочила и закричала:

— Спасите!

Прозвучавший выстрел одного из похитителей заставил её пасть в снег и продолжать звать на помощь:

— Алексей Николаевич!.. Василий!

Она время от времени продвигалась обратно спрятаться, поглядывая на завязавшуюся борьбу. Алексей и соскочивший с коня Сашка принялись биться с противниками, пока вооружённый из них не перевернул Алексея и не насел на него. Пытаться убить врагов друзья не собирались. Желание узнать, кто их подослал и зачем, было сильнее.

Тут противник приставил дуло ко лбу Алексея, но тот смог направить выстрел чуть в сторону, и пуля лишь немного задела плечо… Соскочив с Алексея, противник рванул следом за убегающей Миланой, догнал и, схватив за волосы, потащил скорее за собой, пока Сашка выстрелил в другого противника и принялся поднимать приходящего в чувство Алексея.

— Догнать, — рванулся спасать Милану Алексей.

Сашка, перед тем, как бежать на помощь, вдруг оглянулся на Василия и бросился его ловить, поскольку тот стал падать в бессилии с коня. Теряя время на всё, Сашка оглядывался и на убегающего за врагом друга, и на потерявшего в его руках сознание Василия. Аккуратно устроив того в кибитку, Сашка вымолвил:

— Держись, — и помчался следом за Алексеем.

Успев вывести Милану из леса, противник потащил её со спускающегося склона к реке. Лёд на реке в этом месте был разломлен и бился о берег. Именно там оказалась извивающаяся от страха и боли Милана. Противник втащил её за косу в леденящую воду и, опуская голову под лёд, принялся топить, как ни противилась и всеми силами ни пыталась пробраться к воздуху.

И ему бы всё удалось, если бы прозвучавший выстрел Сашки не пронзил бы насквозь, а кинувшийся к Милане Алексей не вытащил бы её… Отчаянно Алексей пытался вернуть Милану в чувство, укутав в свою верхнюю одежду, но она тряслась от холода и слабела на глазах…

33

Острую боль тела ощущала Милана, пробуждаясь от темноты сна, в которой была, как уже понимала, довольно долго. Онемевшие руки и ноги ещё не могли шевелиться… Свежесть воздуха почувствовалась, и первое, что Милана увидела, было окно. Открытое окно, откуда дул свежий лёгкий ветер и доносились трели птиц.

Потом Милана хотела пошевелить рукой, но почувствовала что-то тяжёлое. Опустив взгляд, она увидела дремлющего на её ладони Алексея… Да, она пригляделась ещё раз, ещё раз моргнула слезящимися от света глазами, и да…. это был именно он…

Алексей мирно спал щекою на её ладони, положив руки вокруг её руки, словно обнимал. Милана любовалась им, была рада, что он жив и здоров, но не смогла проконтролировать пробежавшую по телу дрожь, которая заставила вздрогнуть.

От этого Алексей очнулся. Он поднял голову и встретился с нежным взглядом очнувшейся милой ему девушки… Они тепло смотрели друг на друга, наполняясь радостью встречи, и не могли пока вымолвить ни слова. Губы дрожали…. слёзы наворачивались на глаза…. души трепетали и сердца бешено застучали…

— Милана, — вымолвил, наконец-то, Алексей. — Вы, — приподнялся он и, нежно гладя её по лбу и щекам, стал проверять нет ли у неё жара. — Вы… Вы… Вы очнулись!..