глаз наблюдает за баристой, а другой за парочкой, которая сейчас выбирает мне чулки.

Я не одену их ни за что. Пусть даже не надеется.

Сажусь за столик и первым делом ем пирожное. У меня не было аппетита последние недели, а сейчас прям чествую голод, который одним пирожным не утолить.

Оно такое маленькое, чувствуется карамель, кусочки шоколада и нежный крем. Оно прям состоит из крема. Никаких сухих коржей, непонятной пропитки и странного привкуса.

Когда с пирожным было покончено делаю глоток кофе и на секунду, лишь на нее, забываю, где я, с кем и вообще суровую реальность.

— Пошли, у нас еще по плану как-то облагородить эти твои пряди, — раздается над ухом.

Облизываю пальцы, забыв, что я их даже не мыла. Отдаю «начальнику» его кофе и сделаю за ним. Он не знает, что эти пигменты в моих волосах никак не вывести пока они сами не смоются, а закрасить их я не дам ни за что на свете. Но пусть попробуют.

— От тебя требуется не так много, поддерживать разговор и не шарахаться от меня. Иногда я буду дотрагиваться до тебя и даже, возможно придётся улыбаться. Но для дела потерплю, а ты пожалуйста не выводи меня. Будут сложные вопросы, или опасные, иди ко мне. И улыбайся, просто улыбайся.

— А если в этот момент ты будешь в туалете? Мне все-равно идти? — не без сарказма задаю вопрос.

Чулки остались в номере, поэтому чувствую себя чуть лучше. Но не на столько чтобы расслабится. И не на столько, чтобы выпрыгнуть из автомобиля на ходу.

— Прослушай — впился в меня своим злым взглядом Леша, хотя минуту назад он был вполне спокоен. — Это твоя работа, и не мне тебе объяснять, как нужно ее выполнять. От тебя не требуется решения сложных задач, прошу не делай так, чтобы я думал о тебе еще хуже, чем сейчас.

— Ты что серьезно считаешь меня виноватой? — стукнув рукой о мягкий диван заднего сиденья повернулась к злодею.

— А ты не считаешь?

— Нет, в чем моя вина? Я что начала ту войну? Или может я их отправляла на нее? Нет, — прикрываю глаза вспоминая два гроба, которые стояли рядом со школой.

Я приходила с ними проститься. Наша последняя встреча была не лучшей, но это было не важно. Тогда, да и сейчас, уже это все не имеет никакого значения.

— Если бы ты не переехала в наш город… Этого всего не было, — не понятно, про что именно он говорит, о нашем детстве, или о том, что происходит сейчас.

— Да, конечно, во всем виноваты мои родители, которые решили размножиться, тебе на зло, — кривлю лицо.

Программирую себя на то, что я ни за что на свете не заплачу. Позже, в комнате позволю себе порыдать, если это будет нужно, но сейчас показывать свою слабость. Нет, он не дождется.

— Может быть…

Он молчит, и я тоже.

Почему-то кажется, что любые разговоры будут бесполезны. Он непрошибаемый придурок, который не хочет меня слышать и слушать.

Отель, куда мы приехали с аэропорта, был отличный. Но плохо было то, что номер у нас один, хоть и двухкомнатный. В каждой комнате свой санузел, у меня еще и огромная ванная, в которой можно не только расслабиться, но и утонуть.

Сейчас уже вечер, и Ева поразилась бы моему внешнему виду. Я выгляжу очень хорошо, утонченно. Черное маленькое платье, короткая легкомысленная шубка и брильянты, которые я пыталась снять, но остановилась, услышав пару ласковых.

Высокая прическа, со слегка вымывшимися, но все еще яркими прядями, которые я отвоевала, прибавила мне пару сантиметров. Макияж, будто его нет, сделал меня какой-то легкомысленной и блин, красивой. Я нравилась себе.

Между нами стена из кирпича и еще более толстая из обид и взаимного непонимания. Он никак не покушается на мое личное пространство, естественно, он дал понять, что как женщина я ему полностью безразлична. Но мысль о том, что он рядом, уже меняет атмосферу внутри меня.

Сегодня у кого-то день рождения. Сидеть мы будем с нашими потенциальными партнёрами. Для которых важно, чтобы их партнер был не одинок, по-моему, бред какой-то. Я бы подумала, что это подкат был это кто-то другой, ну серьёзно! В наше время уже ни для кого не важен твой статус, ум, креативность подход к делу— вот главные критерии, а не, блин, есть ли у тебя жена или невеста!

И если это условие будет соблюдено, то сегодня возможно будет подписана выгодная сделка для Савельева. И может быть, это моя мечта, он будет счастлив и покинет наш город и мои и сны навсегда.

Я не знаю у кого день рождения, не знаю с кем мы сидим за одним столом. Наверно этому выхухолю кажется, что этого достаточно, чтобы я делала свою работу сути, которой мне так и не получилось понять.

Автомобиль плавно останавливается. Иногда мне кажется, что это сон, и не приятный, а какой-то фильм ужасов, где в конце все умрут и не самой гуманной смертью. Но реальность приходит вместе с ароматом Леши и его злыми глазами.

Основатели ресторана решили не заморачиваться с названием, ресторан куда мы приехали называется «Престиж». Вывеска светится разными огоньками, а дорожка к входу подсвечивается красным. Оригинально.

— Сиди, — открывая свою дверь приказал Леша.

Я бы просидела в этой комфортной машине весь вечер, но знаете мечтать не вредно.

Дверь с моей стороны открылась меньше, чем через минуту и я увидела протянутую мне руку. Но не шофера. На руке был знакомый браслет и языки пламени, которые прятались в рукавах рубашки. Когда мы учились в школе у него не было тату.

Мне ничего не оставалась как выполнять свою работу. Вложив свою руку в его, я вышла из машины.

— Улыбайся, — прижимая меня к своему боку сказал он.

Сейчас, когда наши тела в такой близости и он мне не говорит гадости улыбаться — это последнее чего хочется. Но нервный смешок вылетел из моего рта раньше, чем я его закрыла.

Машины прибывали одна за одной. Смущало наличие прессы и охраны, значит это не простой званный ужин. Может и звезды будут.

— Не забывай идти, — услышала голос и тут же чуть не упала.

Мужская и уже знакомая руку быстро перехватила меня за талию и не