лакун и возможных опечаток со стороны авторов. Зачастую невозможно даже определить, в каком падеже слова.

Внимательный читатель может увидеть, откуда появились цифры и сведения в вопросах, которые потом задавали Фостию и Трахтенбергу о недовложенном красном пакете в заряд и пр.

Конечно, ряд недостатков, а именно переполненные хранилища, где штабели увеличены в высоту в полтора-два раза и отсутствие навеса над пороховой площадкой, возможно, не решаются собственными силами склада.

Но стоит взглянуть, что пороховая площадка переполнена порохом, который хранится под открытым небом (сиречь портится) и не отправляется. Потом внезапно площадка расчищена, и порох либо отправлен, либо попал в хранилища для пороха с нормальными условиями.

«Еж птица гордая-не пнешь, так не полетит!»

Что касается 12 вагонов пороха, лежащих под открытым небом и пр. — то в деле Попова приведен документ, как реагировали на складе № 29 на три вагона пороха, стоящие на путях близ строений склада. Немедленные взыскания всем виновным — потому что нельзя создавать ситуацию, чреватую пожаром и детонацией не только этого пороха, но и боеприпасов в других объектах.

Вкратце состояние дел можно охарактеризовать так: очень много боеприпасов, в том числе произведенных либо отремонтированных мастерской «Б» склада со следами некачественного ремонта. Много не просто оборжавевших, но и опасных в применении выстрелов (те, что не проходят в поверочную камору).

Часть вины лежит на заводах-производителях. особенно по части винтовочных патронов, но мастерская «Б» внесла свою лепту.

Учет и контроль за хранением до сих пор не приведен в норму. то бишь три тотальных проверки немного улучшили дело, но «упрямая выя Трахтенберга не гнется» и расхождение между наличием и документами может исчисляться тысячами. 1408 дистанционных трубок — которые не то есть, не то нет! В хранилище лежат, по карточке учитываются, а документа на них нет!

Авторам доподлинно неизвестно, насколько неправилен 5 % шат пуль в патронах и прочие цифры дефектов, но он предполагает, что если указаны проценты нарушений, то они превосходят допустимые значения.

Метил-виолетовая проба: «В разных странах применяются следующие методы определения химической стойкости порохов, РТТ и их компонентов. В США: проба хранением до бурых паров окислов азота; метил-виолетовая проба при 134,5 °C; проба Абеля при 65 °C.» [5.]

«АКТ ОТ 13 АПРЕЛЯ 1938 ГОДА

1938 год, 13 апреля…

Мы, нижеподписавшиеся, Комиссия в составе помначсклада по производству интенданта 3 ранга т. Королькова, членов комиссии помначсклада по хранению интенданта 3 ранга т. Стрелковского, начмастерской „Б“ воентехника 1 ранга т. Коноваленко и начальника оперотделения т. Бергункера составила настоящий акт, что согласно приказанию начальника склада № 27 интенданта 2 ранга т. Власова на предмет суммирования документов и фактов вредительской деятельности бывшего начальника отдела № 1 Фостия и бывшего начальника оперотделения Трахтенберга.

1. Все имущество в отделах, начальниками которых были Фостий и Трахтенберг, хранилось без всякой системы, в каждом хранилище хранились разные калибры и разных систем, среди которых было запрещенное и опасное имущество, подлежащее только отдельному хранению (тротиловые детонаторы в хранилище № 6, 37 мм гранпатроны в хранилище № 5, имущество 1 и 2 категории вместе с имуществом 3 и 4 категории, также и с М-73.

2. Вопреки директивы АУ РККА о комплектном хранении имущества последнее хранилось некомплектно и систематически нарушалась их комплектность после переучета. Мобзапасы выделены не были (материалы переучета на 1.06.1937 года)

3. Учет боеприпасов в хранилищах был крайне запутан, про что свидетельствуют акты на излишки и недостатки имущества. Только после 1 июля 1937 года составлено 17 актов на 20 вагонов.

4. Отправки боеприпасов в части бывшими начальниками отделов Фостием и Трахтенбергом сознательно запутывались в результате чего оказалось за 1936 год 25 засылок и недосылок, в том числе: 37 мм холостых выстрелов 110 штук не дослано. 76 мм гранпатрон 176 штук не дослано, взрыватели РГ-6 500 штук не дослано. А также отправлены в войсковые части по нарядам Р8252 и Р8273

5. 107 мм заряды в гильзах, вредительски изготовленные в мастерской „Б“ в январе 1937 года, которые пришлось затребовать из воинских частей для замены переделанными.

6. Пороха, как правило, своевременно на физико-химические испытания своевременно не отправлялись с целью вызвать повторения самовоспламенения порохов по примеру 1925 года.

7. В мастерскую литера Б для ремонта, как правило, подавалось имущество, не требующее ремонта, так, в феврале 1938 года на ремонт были поданы 122 мм заряды вместо 27 партии по пороху 25 партия, ремонта не требовала, а в марте 1938 года на ремонт были поданы 122 мм гранаты сталистого чугуна, которые на 40 % оказались не требующими ремонта.

Кроме того, в мастерскую литера Б систематически подавалось имущество и своевременно не забиралось отремонтированное, что систематически тормозило работу мастерской и срывало выполнение мер по ликвидации вредительства.

Председатель комиссии

Помначсклада по производству

Члены комиссии — помначсклада по хранению

Нач. мастерской Б

Начальник учетно-оперотдела»

Примечания авторов

Пункт 1. Смешение в хранилищах имущества разных категорий не разрешается и тогда, и ныне. Об этом авторы уже писали.

2. Нарушения требований ГАУ и мобплана. Только это — основание для увольнения по нехорошей статье.

3. 20 вагонов боеприпасов, сгинувших в «черной дыре». 330 тонн боеприпасов.

4. Путаница в засылках и недосылках уже разбиралась.

5. Снова расход средств и материалов на переделку брака.

6. Опасность воспламенения порохов большого срока хранения уже разбиралась, равно как и то, что затяжка с их исследованием тоже опасна.

7. И снова перерасход средств и материалов на то, что делать не надо. То есть приказ на ремонт отдается без ознакомления с тем, нужно ли что-то делать. Боеприпасы без толку возятся по складу туда-сюда и обратно.

«ПРОТОКОЛ ОЧНОЙ СТАВКИ ТРАХТЕНБЕРГА И ХОДОСКО

Машинописная копия, датированная 19 августа 1938 года».

«Шапки», то есть пояснения, кто и с кем проводит очную ставку, ФИО обоих участников в документе опущены, текст сразу переходит к делу.

После заявления обвиняемых, что между ними личных счетов не было и они находятся в нормальных отношениях, им были заданы следующие вопросы:

«ВОПРОС ХОДОСКО

— От кого вам стало известно, что Трахтенберг является участником военно-фашистского заговора?

Ответ:

— Мне об этом сообщил участник заговора Фостий, с которым я был связан по контрреволюционной работе.

Подпись.

ВОПРОС ХОДОСКО

— При каких обстоятельствах это вам сообщил Фостий?

Ответ:

— Работая на складе № 27, я наблюдал, что Трахтенберг в своей работе проводил вредительскую деятельность, как-то: умышленно затягивал составление ведомостей комплектации после получения имущества, хранил некомплектно взрыватели в хранилище № 10 и производил отправку имущества, выделенного в запас. Зная от Фостия, что перед участниками заговора ставились такие задачи, я в декабре 1936 года спросил у Фостия, не является ли