посмотрела на меня. В её взгляде даже привиделся укор, словно я виновата в том, что вернулась к этому подозрительному моменту. Увы, не на ту она так укоризненно глядела, не на ту.

— А много ли ты видела хозяек на постоялых дворах Кефла? — в голосе Лары послышалась твёрдость, смешанная со скрытым вызовом.

Призадумавшись, поняла, что и правда не видела ни одной женщины в роли хозяйки. Но связь не уловила.

— Не видела. И что с того? — с возросшим любопытством спросила я, проигнорировав намёки неуместности таких вопросов.

— А то, что к женщине здесь ни один мужчина не пойдёт. Разве что из Лонии. Или женщина в затруднительном положении. Потому что другие не захотят навлекать на себя подозрение. Да и вряд ли здесь найдётся много тех, кто выйдет из дома без мужа или отца, — последние слова Лара произнесла, снова обратив внимание на шитьё.

Такого услышать я не ожидала. Брови взметнулись вверх. Но моё лицо выражало скорее скепсис, когда хозяйка подняла на меня взгляд.

— Ты из Лонии и не торговка. Это объясняет твои вопросы и непонимание положения, в котором оказалась, — на этих словах я нахмурилась, так как прозвучали они как угроза. А я не любила, когда мне угрожали, даже в предупредительных целях.

Видя моё недовольство, Лара поспешила продолжить:

— Ты одна. Это может грозить неприятностями. Здесь царят суровые порядки, особенно для женщин. За нами наблюдают пристальнее и наказывают жёстче.

Вместе с последними словами Лара резко щёлкнула ножницами, перерезая нить, и протянула зашитый плащ мне. Я в задумчивости взяла его и положила на колени, поглаживая приятную бархатную ткань.

— Почему при таких суровых порядках вы занимаетесь мужским делом?

Слова Лары показались запугиванием чрезмерно переживательной матушки, потому что поверить в них было крайне сложно. Наказания без весомых оснований, а здесь я их не видела, казались скорее сказкой для отпугивания нежелательных переселенцев.

Лара отложила нитки с ножницами на стол и посмотрела на меня грустным взглядом.

— Раньше мы с мужем жили в Лонте. Он погиб несколько лет назад, и я переехала сюда. В Кефле более свободные порядки для женщин. Не в последнюю очередь из-за приезжих из Лонии. Но Кефл наименее гласный из семи главных городов Карсы, хотя больше всего даёт прибыли из-за обширной торговли.

— Как-то нелогично, — усомнилась я.

Лара горько усмехнулась.

— Считается, что здесь царит упаднический дух, — она произнесла это так, словно цитировала чьи-то слова.

Лара поднялась из-за стола, заканчивая таким образом наш разговор. Но напоследок добавила:

— Вопросы здесь надо задавать тоже очень и очень осторожно.

Я серьёзно кивнула, посидела в задумчивости, а затем направилась к себе.

Странный разговор, наполненный предостерегающими недосказанностями, очень обеспокоил. Если такое отношение к женщинам — правда, то это могло осложнить и без того шаткий план. Почему такое пристальное внимание к женщинам? Чем мужчины лучше-то? Явно не тем, чем отличаются от нас.

Спрашивать у Лары я не стала, потому что она и так неохотно отвечала. Хозяйка сама была в шатком положении, как мне показалось. В рассказе за видимой пеленой твёрдости проскальзывал давний застарелый страх, отдающий во рту горьким пеплом. А вот слова про Лонию звучали с потаённой надеждой. И немудрено. Я бы тоже хотела сбежать из места с таким отношением к женщинам.

Я нервно расхаживала по комнате, когда в голове внезапно скользнула предательская мысль, а что если у меня пойдёт что-то не так? Пусть, возможно, Лара преувеличивала, однако могло случиться всё что угодно. Но даже реши я вернуться назад, мне это удастся не раньше, чем через месяц. Потому что переход через перевал с Гороном будет именно тогда. А без него я не смогу покинуть Карсу.

Я решила не торопиться и несколько дней провести в Кефле, чтобы узнать больше.

***

Следующий день начался раньше. Накануне я уже выспалась и проснулась на этот раз не так поздно. На кухне меня снова ждала вкусная еда.

— Лара, твои блюда просто изумительны! — с набитым ртом похвалила я.

Такого пышного омлета я даже во дворце не ела.

Лара обернулась с довольной улыбкой, а затем продолжила месить тесто.

— Блюда... Слово-то какое, — медленно проговорила она. — У нас это стряпнёй чаще всего называют.

На её замечание я не стала отвечать. Для этого пришлось бы перестать есть. Наверняка она заметила много мелочей и быстро определила, что я не торговка и не купчиха. Глаз у неё был намётан. Наверное, Ларе было интересно, кто я и откуда, но распространяться мне совсем не хотелось. По многим причинам.

Я заговорила, только когда доела всё до последней крошки.

— Хочу прогуляться сегодня по городу, — в царившей мирной тишине слова прозвучали особенно отчётливо.

Лара перестала месить упругий колобок и обернулась. Она оценивающе прошлась по мне взглядом, благо, я как раз сидела к ней боком. Я вопросительно приподняла брови.

— Тебе нужна новая одежда по моде Карсы. В таком виде ты будет привлекать много внимания.

Лара хотела отвернуться, но остановила себя, неуверенно опёршись о столешницу.

— Я бы вообще советовала тебе одной никуда не ходить, но вижу, слушать меня ты не будешь.

Пришёл уже мой черёд стушеваться.

— Спасибо за совет, — всё-таки ответила я. — Сейчас тогда и пойду за покупками.

Смена гардероба то для одних, то для других нужд уже изрядно утомила меня. Не помню, когда в последний раз так много и так часто покупала одежду.

Поэтому за обновками я отправилась не в лучшем расположении духа, а вид грязных улиц и угрюмых людей не добавляли радости. Но, как оказалась, это было не самым отталкивающим.

В каждой лавке каждая продавщица под одобрительные любопытные взгляды других покупательниц пыталась расспросить, откуда я, что собираюсь делать в Карсе, и задавали ещё кучу вопросов. Женщины были не просто любопытны, а настырны в своём стремлении «раздеть» меня до исподней. Хотя и до него тоже в прямом смысле пришлось оголяться.

Пару платьев надо было подшить, так как они оказались длинноваты. Я вспомнила швею-эллана во дворце, для которой такое простое дело не оказалось бы проблемой на полдня, как здесь. Швея предлагала мне занести готовые покупки, куда я скажу, но я не повелась на её ухищрение. Ещё б кто-то лишний знал, где я остановилась.

— Не стоит утруждаться, — ответила я елейным голосом. — Я сама зайду за ними, когда скажете.