часть оплаты. Строго говоря, такие суммы меня пугали, потому что я за собственные деньги впервые подержался неделю назад, а тут на голову свалилось двести тысяч — и отнюдь не от благотворительного фонда. Честно говоря, я даже в идеальном случае рассчитывал на вдесятеро меньшую сумму, и тревога меня не оставляла, потому всем известно, что чем больше деньги, тем больше проблемы. Со счета, предоставленного Империей-88, я вывел четыре тысячи, раскидал их по пяти счетам в разных банках так, чтобы нигде не было больше тысячи. Не знаю, достаточно ли этого, чтобы не привлекать внимание налоговой инспекции… мне страшно было просто касаться этих денег.

Хотя колебался я все равно недолго. Слова Крига лишь подтвердили мою правоту, что мне следовало обелить себя, а без средств я этого сделать не мог. Ну, не клянчить же у родителей, в самом деле? «Привет, мам, я тут собираюсь погеройствовать немного, чтобы меня не ассоциировали с самыми жуткими маньяками среди паралюдей, одолжи тысяч десять». Даже думать об этом было противно. В общем, присвоенный подкласс Властелина означал довольно пристрастное отношение, и мне нужно было трудиться на пределе сил, чтобы отмыть себя от подозрений. Кейпов, способных влиять на человеческий разум, ненавидели и боялись все.

Неприятно признавать, но для этого накопилось достаточно оснований.

Пришлось побегать за разными деталями и узлами, из которых я собрал компактный реактор. Например, я купил дешевую микроволновку и раскурочил ее, чтобы достать магнетрон. Реактор не ядерный, разумеется, а химический. Не имея увеличенной физической силы, я мог таскать с собой всего несколько килограммов ноши, и этот реактор должен был заменить часть моей лаборатории, чтобы можно было синтезировать не слишком сложные препараты на месте.

Далее пришел черед реактивов. Я с трудом мог предположить, что мне может понадобиться, поэтому пару вечеров просто терся возле больницы в гражданской одежде, высматривая пациентов и прикидывая рецептуру лекарств для них. Я пришел к выводу, что надо носить с собой что-то белковой природы, что-то из животного жира, побольше дистиллированной стерильной воды, немного морской соли, а также кое-какие довольно обыденные лекарства и биодобавки. Из всего перечисленного можно было составить достаточно универсальные базы. Всего остального стоило взять понемногу — чтобы максимально разнообразить набор доступных веществ. Как из этого должны были получиться чудо-эликсиры? Да без понятия. Особая технарская магия.

В больницу мне пришлось заглянуть и в качестве пациента — на дежурный осмотр к лечащему врачу, чей кабинет, к счастью, не пострадал от оглушенной Славы. Он тогда выразительно посмотрел на синяки у меня на груди и спине, оставленные Хэнком, но я лишь невинно развел руками. Упал с брусьев на тренировке по спортивной гимнастике, бывает. За всей этой подготовкой я не нашел времени для себя, чтобы сделать еще регенеративной сыворотки. В остальном же моим состоянием доктор Винфилд остался доволен, и велел продолжать в том же духе.

Смешно.

Впрочем, совсем бессмысленным визит не стал. В приемной лежали справочные и рекламные брошюрки, в одной из которых говорилось о лечении стволовыми клетками. Аккуратные расспросы и дальнейший поиск в интернете отодвинули мой «светлый» старт еще на два дня, потому что я не мог обойти вниманием что-то настолько многообещающее. Получившийся в итоге агрегат выглядел устрашающе даже с моей точки зрения, представляя собой что-то среднее между дрелью, сварочным аппаратом, шприцем и лазерным пистолетом. Его назначение, однако, оставалось сугубо мирным — проделать отверстие в плоти и кости, извлечь чуть-чуть костного мозга, и зарастить ранку так, чтобы она не причиняла неудобств. Честь испытать его первым, конечно же, выпала мне, и теперь в пробирке хранился образец моих стволовых клеток, который постепенно рос в питательном растворе. С ним мне уже не нужно было выжидать или искать подходящий свежий труп, чтобы забрать его поджелудочную железу, и ради такого, право, стоило потерпеть боль от пробитой кости.

Лишь огромным волевым усилием я переборол соблазн развить технологию биопсатора до полноценного ручного дальнобойного оружия. Во-первых, время поджимало, во-вторых, мой арсенал и так был чрезмерно убойным.

Я уже успел усвоить, что моя сила не знает слова «полегче», и всегда подсовывает мне такие схемы, по которым я собираю что-то существенно более опасное, чем мне хотелось бы. Так что к замене «ноктюрна» я подошел ответственно. Я сходу отказался от парализующих составов, чтобы вместе с двигательными мышцами случайно не вырубить диафрагму и сердце. Я забраковал идею с усыпляющим газом, потому что грань между угнетением ЦНС и ее полным отключением оказалась непозволительно тонка. После мучительного дня раздумий я, наконец, остановился на веществе, вызывающем апатию, лень и нежелание двигаться. Оно действовало не мгновенно, а в течение нескольких секунд, чтобы цель успела прилечь и ничего себе не повредить. Время действия я ограничил двумя минутами, скорость распада при контакте с воздухом довел до тридцати секунд.

С чем пришлось действительно попотеть, так это с гранатами. Мне с самого начала показалась сомнительной идея делать их из алюминиевых банок, а после инцидента в баре сомнений уже не оставалось. Новые корпуса гранат я нарезал из пластиковых канализационных труб, каждый полученный цилиндр с одной стороны запаял заглушкой их того же пластика — и получил стаканы. Но самая сложная часть даже настоящей гранаты, это не корпус и не начинка, а детонатор. Из-за возни с детонаторами я чуть было не завалил сроки — никак не получалось подобрать фабричные детали подходящей геометрии и свойств.

Наконец, когда пролетела почти вся неделя, я в костюме наведался на грандиозную свалку в северной части побережья, именуемую Кладбищем Кораблей. После нескольких часов ковыряния в мусоре, точно какой-нибудь енот, я набрал достаточно разного хлама, чтобы наделать детонаторов на пару десятков гранат. А также набрал полные подсумки ядовитых, но очень многообещающих грибочков.

Забавно, но на той же гигантской свалке я заметил двух копошащихся парней, одного щуплого, а другого плотного. Я бы не придал значения, но одеты оба были в костюмы и маски, и худой при этом тоже высматривал среди нагромождений