Генерал покачал головой, внезапно осознав, что тоже упадет от усталости. Прямо перед ним из сарая, покачиваясь, вышел рядовой Саут-Гемпширского полка, остановился и хлебнул спирта из найденного там кувшина. И рухнул без чувств, когда Буллерс обрушил мощный удар кулака ему на загривок. Подняв кувшин из грязи, генерал сделал изрядный глоток и передернулся. Да, это вам не доброе виски с Шотландских островов. Зато это пойло, несомненно, обладает крепостью, в которой генерал сейчас так нуждается. Покачнувшись, Буллерс вдруг плюхнулся задом на полуразрушенный крепостной вал, отпихнув в сторону труп. С каждым глотком спирт становился все лучше и лучше на вкус.

Мертвый солдат лежал на флаге, сжимая его скрюченными пальцами – наверное, стремился спасти знамя в этой бойне. Вытащив флаг, генерал Буллерс отер с него грязь и при свете фонаря проходившего мимо солдата увидел цвета – красный, белый и синий. Хмыкнув, генерал бросил флаг обратно на труп. Красный, белый и синий – цвета флага Соединенных Штатов Америки. Но какие-то не такие. Что?! Взяв его снова, Буллерс расправил знамя на крепостном валу.

Да, цвета те самые. Но расположены иначе. Это не те звездно-полосатые флаги, которые он видел развевающимися на кораблях янки в гавани Кингстона. На этом всего несколько звезд на синем поле и всего несколько жирных горизонтальных полос.

Генерал вдруг вздрогнул, едва не выронив флаг: глаза покойника распахнулись. Видимо, он смертельно ранен, но еще жив.

– Этот флаг, что это? – спросил Буллерс. Глаза раненого заволокло туманом, и генералу пришлось безжалостно тряхнуть его. – Говори же! Этот флаг, это звездно-полосатый?

Умирающий солдат силился выдавить слова, и Буллерсу пришлось наклониться к самым губам, чтобы расслышать их.

– Нет… Треклятый флаг янки. Это… это звездно-полосатый… флаг Юга. – И с этими словами умер.

Генерал Буллерс оцепенел. В одно ужасное мгновение он поверил умершему, поверил, что это флаг Конфедерации.

Неужели он атаковал не тех? Не может быть! Он видел флаг Конфедерации – перекрещенные синие полосы с белыми звездами на красном поле. Он видел его на флагштоках блокадных контрабандистов в Лондонском порту. А этот флаг явно не такой.

И ни одна страна, даже эти ничтожные колонисты, не может иметь два флага. Или может? Нет! погибший лгал, его умирающие уста потратили остатки дыхания на ложь. Да гори он в Гадесе за это. Держа флаг в руках, генерал вертел его так и этак, а потом швырнул в грязную лужу и придавил каблуком.

Да какая разница, черт возьми, хоть так, хоть эдак? Север ли, Юг ли – все они вонючая деревенщина. Сыновья и внуки колониальных революционеров, которым хватило наглости воевать с добрыми англичанами и убивать их, включая и его батюшку генерал-лейтенанта Буллерса, павшего в битве при Новом Орлеане.

Порядком отпив из фляги, Буллерс принялся втирать флаг каблуком в грязь, пока тот не исчез окончательно.

Затем генерал вздохнул и вытащил его снова. Кому бы этот флаг ни принадлежал, что бы тут ни произошло, герцог Кембриджский должен об этом знать.

Главнокомандующий разместил свой штаб в каменном блокгаузе неподалеку от пляжа, принадлежавшем береговой батарее. Герцог как раз перелистывал обгорелые донесения, когда Буллерс пришел к нему с флагом.

– Престранно, – промолвил герцог. – Эти донесения направлены в КША, а не в США. Что за дьявольщина здесь творится?!

Буллерс протянул ему измызганный флаг.

–По-моему, ваша милость, по-моему, мы совершили ужасную ошибку. Здесь не янки. Почему-то, не знаю почему, но мы сражались с южанами и убивали их.

– Боже милостивый! – Руки герцога разжались, и бумаги посыпались на пол. – Неужели правда? Вы уверены?

Наклонившись, Буллерс собрал бумаги и перелистал их.

– Они адресованы гарнизону Билокси, прибрежного города Миссисипи.

– Гром и молния, – изумление герцога сменил бурный гнев. – Вот вам и военной флот с их хваленым умением прокладывать дуть. Они не способны найти даже правильное место для атаки. И куда же мы плюхнулись, Буллерс?! В лужу со всего маху Их. ошибка -наша вина. – Он начал расхаживать взад и вперед по комнате. – И что же нам делать? Отступить и принести извинения. Это не в моем обычае, генерал, совершенно не в моем обычае уползать с поджатым хвостом.

– Но альтернатива…

– Двигаться дальше. У нас есть люди и решимость. Вместо того чтобы помогать этой тошнотворной рабократии, мы должны поразить ее, ударить на север, к Канаде, сметая все на своем пути. Положить на лопатки эту расколотую, слабую страну… две страны, и вернуть их в Империю, где им самое место. Ударить, и ударить крепко, Буллерс, – вот наше единственное спасение.

Год боев ни фронтах Гражданской войны научил обе конфликтующие стороны, насколько важно уметь окапываться, и опалываться быстро. Стоять плечом к плечу, стреляя на континентальный лад – самый верный способ самоубийства. Если существовал хоть минимальный риск подвергнуться атаке, обороняющиеся окапывались. Лопатами, если таковые имелись в наличии, штыками, ложками – чем угодно, если лопат не было. И добились в этом немалого мастерства. За считанные минуты солдаты откапывали траншеи полного профиля, возводя из выброшенной земли брустверы, надежно защищающие от пуль и заставляющие ядра отскакивать рикошетом дальше.

Кровавая битва при Шайло все еще не изгладилась из памяти, и все пережившие ее окапывались, не сетуя. Пятьдесят третий Огайский полк окопался на вершине высокого холма над Питсбургским плацдармом. Обломки ветвей и стволов, разбитых артиллерийским огнем во время прежних боев, пошли на укрепление бруствера.

Понимая, насколько малочисленным стало войско после того, как генерал Грант забрал часть армии на восток, против английских захватчиков, генерал Шерман старался укрепить оборону, как мог. Установил все орудия на передовых позициях, чтобы они могли рассеять любую атаку шрапнелью – жестянками с крупной дробью, взрывающимися в воздухе над врагом. Эти позиции можно будет удержать против намного превосходящих сил конфедератов. Интересно, когда они откроют, что войско его убыло? Конечно же, довольно скоро.

Зато можно положиться на канонерки, стоящие на якоре у плацдарма. Шерман и его офицеры связи потратили не один час, обсуждая с капитанами судов, как лучше всего обеспечить быстрый и точный огонь прикрытия. Пожалуй, больше в данной ситуации уже ничего не сделаешь

Теперь, когда весенние паводки кончились, уровень реки Теннесси опустился, и обнажились песчаные пляжи и луга близ плацдарма. Шерман поставил свои палатки у реки и перенес свой штаб туда. Посыльный застал его в палатке.

– Полковник велел позвать вас тотчас, генерал. Чего-то случилось там, где бунтари стали биваком.

Вскарабкавшись на высокий берег, Шерман застал там дожидавшегося полковника Эйплера.