– За Серко держитесь, госпожа…

Справа высились горы, снеговые шапки точили прозрачными ручейками светлую воду; подножия, словно шаль, укутывали тёмные еловые боры; пустое пространство рассекал разбитый тракт, да торчал за островерхим тыном придорожный шинок.

«А Ан-Авагар так и сгинул…» – неотвязно преследовала Клару всё та же мысль.

Свежий ветер ударил в спины, взметнул сухие листья; серые низкие облака разлеглись от горизонта до горизонта – здесь стояла унылая осень.

Дорога пустовала, насколько мог окинуть взгляд – ни пешего, ни конного.

Скьёльд почесал татуированный затылок.

– Идёмте. Шинок, конечно, затрапезный, и самогонку тут варят такую, что только местные после стопки в живых остаются, но поговорить мы сможем.

Шинкарь замер, вылупив глаза, при виде громадного волка, но чародей жестом фокусника швырнул ему что-то тускло блеснувшее, и пузатый хозяин с висячими до груди усами мигом испарился.

Внутри было пусто, темновато и пахло странно – надо полагать, тем самым «самогоном».

– Шо подати? – выкатился к длинному столу хозяин, очевидно, успевший припрятать полученную от Скьёльда монету.

Говорил он на распространённом, хоть и в дальних, но всё же окрестностях Долины, диалекте.

– Borchsh подай, – распорядился чародей.

– Зараз, зараз, панове!

– Я жду, чародей, – холодно молвил Сфайрат, вернувшийся к человеческому облику: мрачный и высокий рыцарь в чёрной броне. Лицо – лицо Аветуса Стайна, но узнать почти невозможно, кипевший гнев словно расплавил привычные черты и отлил заново, похожие, но всё-таки иные.

Драконы ненавидят вампиров ещё сильнее, нежели скаредных гномов…

– Не стану злоупотреблять вашим терпением, – улыбнулся Скьёльд, и Клара вмиг ощутила фальшь фразы – она подошла бы скорее лукавому Кору Двейну, чем тому лекарю, что спасал Зосю. – Перейдём прямо к делу. Алмазный и Деревянный Мечи, госпожа Клара.

– Они распались, – тяжело проговорила чародейка. Голова кружилась по-прежнему, перед глазами всё плыло, а Сфайрат – её Сфайрат! – упрямо не смотрел на неё. Правда, не смотрел он и на крылатую, бросавшую на него такие взгляды, что Кларе уже давно следовало бы её прикончить. – Сгорели. Безвозвратно. Зачем ты вспоминаешь о них, Скьёльд?

– Распорядительница Гильдии Боевых Магов, сражавшаяся и в Войне Ангелов, и в мятеже Безумных Богов, не может не знать, что такие артефакты не исчезают бесследно.

Клара с трудом пожала плечами, вспомнив, как горели на тропе через Междумирье её амулеты и талисманы, спасая всё того же Сфайрата, который, дурак этакий, надулся, ревнует и с каменной физиономией пялится в стену! От этих артефактов, вместилищ силы, не осталось ничего, даже пепла.

Зато ей тогда удалось спасти одного очень глупого – и донельзя ревнивого! – дракона.

– Именно что не исчезают, – с напором повторил Скьёльд, откровенно за ней наблюдавший. – Если, конечно, это соответствующие артефакты. Драгнир и Иммельсторн относились именно к таковым. К особым творениям Силы, порождённым не гением какого-то выдающегося чародея, но обоюдной ненавистью двух рас, которым было тесно под одним и тем же солнцем. И даже не так – взаимной ненавистью множества рас, под разными солнцами и в разные времена. И мы имеем основания подозревать, что и зародились эти мечи не просто так; впрочем, непосредственно к нашему делу это отношения не имеет. Так что же с ними сталось, госпожа?

– Они… сгорели! Повторяю, досточтимый Скьёльд, – сгорели! Дотла!

– Физические их формы – возможно, госпожа Клара. Но идея такого меча, орудия мщения не одного, не сотни, даже не тысячи – но множества племён, народов и рас – исчезнуть не может.

– Допустим, – скривилась чародейка. Ох, как же голова гудит… – Но как нам это поможет?

– Очень сильно поможет, высокочтимая. Сейчас вселенную раздирают ненависть, боль и ярость неисчислимого сонма живых существ. Упорядоченное гибнет, однако в этом же кроется и его спасение. Овладев памятью Драгнира и Иммельсторна, мы наполним её новой силой. Алмазный и Деревянный Мечи вновь обретут плоть. И уж тогда, поверьте, госпожа Клара, мы сумеем распорядиться ими.

– Как? – не отступала Клара. – Каким образом? Кого вы станете сокрушать? И как может артефакт – даже могущественный! – обратить вспять лавину?

– Не столь многих, – усмехнулся Скьёльд, и драконы на его черепе шевельнулись, хищно разевая пасти. – Один из них сам движется к нам; двое других вот-вот сцепятся, и нам останется лишь следить, чтобы их подручные не разбежались слишком далеко. Третьи надёжно заперты; их слуги сейчас как раз и пытаются вредить нам всюду, где только можно, рискуя окончательно разрушить клетку Неназываемого. Четвёртые… четвёртые мечутся по миру с названием Хьёрвард, памятному миру, любимому миру павшего бога Хедина. Мы займёмся ими всеми последовательно. Но для этого, госпожа Клара, нам нужно ваше искреннее и добровольное содействие. Заставить вас нельзя.

– Так вот почему Двейн так долго и упорно меня уговаривал!.. – сквозь зубы прошипела чародейка.

– В том числе, – кивнул маг. – Однако надо торопиться, друзья мои. Если, конечно, вы, господин Сфайрат, и вы, госпожа Клара, хотите найти своих детей целыми и невредимыми.

– Что-о?! – взревел дракон, и Клара сама ощутила, как кровь бросается в голову.

– Не гневайтесь, досточтимые. Мне неведомо, где вы, госпожа, спрятали юных драконов, но, боюсь, ни один из миров, вообще ни одно место в Межреальности не может послужить сейчас надёжным убежищем.

– Цена вашей помощи, чародей, весьма высока, – мрачно изрёк Сфайрат, метнув на Скьёльда тяжёлый взгляд. – Не знаю, сознаете ль вы сами, чего требуете…

– Отлично сознаём. И у нас в ходу много планов! Но никогда не знаешь заранее, какой сработает. Этот, с Драгниром и Иммельсторном, поверьте, самый простой и легко выполнимый из всех. Относительно легко выполнимый, конечно же.

– И что же точно предстоит сделать?

– Для начала – отправиться туда, где предыдущее воплощение Мечей нашло свой конец. В слившийся мир Эвиала и Мельина, досточтимые. Да-да, в тот самый мир, где вы встретились.

Клара услыхала, как дракон с шипением втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– То, что возникло, не слишком похоже ни на прежний Мельин, ни на старый Эвиал, – безмятежно продолжал маг, словно не замечая окаменевших лиц Клары и Сфайрата. – Отдельные куски, говорят, почти не изменились, тамошние обитатели, по слухам, вообще почти ничего не заметили, кроме разве что новых торговых путей. Но… это будет небезлюбопытно.

– А ты уверен, маг, что мы кинемся исполнять твоё повеление? – дракон угрюмо глядел на чародея.

– Повеление? – Скьёльд поднял бровь. – Здесь никто никем не повелевает, почтенный Сфайрат. Я лишь прошу о помощи – после того как мы помогли вам.