- Сордин. Что тебе надо?

- За тобой приехал, Дашустик. Соскучился.

Я обалдеваю от наглости. Нет, это что? Это реально сейчас со мной происходит? Не в параллельной вселенной, где рады властным нагибаторам? Может, я перепила болеутоляющих, и они побочку дали?

Смотрю на эту тварь, машинально отмечая, что он стал еще больше. Раскабанел. И что ему это не идет. Нет больше точености мышц, нет гладкого переката. Сейчас передо мной просто здоровенный стероидный буйвол. И то, что он злоупотребляет стероидами, явственно заметно на его лице.

Становится понятно, почему его новый проект не пошел. Потому что витрина хреновая. Не по фен-шую.

Сордин делает малозаметный шаг ко мне, я отшатываюсь.

- Сордин, свали в закат. Мы в разводе, и я больше не твоя собственность, понятно? Не заставляй меня в полицию…

- Да ладно? Давай в полицию! – глумится он, - она тебе в прошлый раз очень помогла.

Я не отвечаю. Он прав. Ничем мне полиция не поможет. У них у всех руки переплетены. И сына прокурора из Москвы отпустят в любом случае. А на меня что-нибудь повесят. Веселое.

Я шагаю еще назад, прикидывая, как убежать. И вообще, как он меня нашел сейчас? И знает ли он мой адрес? Хотя, вряд ли это проблема…

- Как ты нашел меня?

- Так подружка твоя сказала. – Смеется он, весело так, душевно. Только по этой улыбке можно узнать того Сордина, в которого я влюбилась глупой малолеткой. Которому поверила и отдала всю себя. С которым детей хотела, будущее хотела… Глупая какая, господи… - А ее я через поиск нашел, прикинь? Даже не пришлось связями трясти.

Он замолкает, сверлит меня неожиданно злым взглядом. Ох, отвыкла я от перепадов его настроения!

- Я тебя долго искал. Ты нигде не всплывала, удивительно даже. Инсту не пополняла толком. Данных никаких.

- Зачем искал? – сердце ухает в груди, больно и глухо. Ко мне словно кошмар возвращается двухлетней давности.

- Чтоб забрать. Я же люблю тебя, Дашустик. Несмотря на твое предательство.

Мне становится зябко и страшно. Я неожиданно осознаю, что совершенно беззащитна. На улице, полной народа. В этом приветливом старинном городе.

Я никому не нужна.

Если он сейчас применит силу, запихает меня в свою желтую машину и увезет, никто про глупую Дашу и не вспомнит.

Обстоятельства сложились так, что я разорвала связь со всеми, с кем была знакома. Кто мог бы меня потерять.

И даже Зверев, если пожелает со мной поговорить, или тоже наказать за предательство, обнаружив мое отсутствие, просто пожмет плечами. Лишний раз подтвердив свои догадки о том, что я – та еще сучка и тварь, не стоящая его внимания.

Да, так и будет!

Осознание этого морозит кожу и заставляет действовать.

Я шагаю назад именно в тот момент, когда Сордин тянется ко мне лапами.

- Стой, сука! Куда? Садись , давай в машину! Живо!

- Отсоси, гад!

- Да это ты у меня сосать будешь, тварина! Я тебе за все отплачу! Мне родители потом полгода денег не давали, сучка, все из-за тебя! И канал похерился! Ты виновата, ведьма проклятая!

Он идет за мной, я шагаю назад, пока не упираюсь в стеклянную витрину кафе.

Дергаюсь в сторону входа, пытаясь спастись в общественном месте, но он предупреждает мое движение, перекрывает путь.

- Дашустик… - голос его неожиданно становится убаюкивающе-бархатистым. – Даш… Ну хватит, а? Садись в машину. Поехали. Ты же тоже меня любишь. Я немного переборщил… Но это потому, что люблю, понимаешь? Сильно очень! А ты – так со мной… Предала меня! Но я прощаю тебя, за все! Потому что люблю! И ты любишь, я знаю!

- Нет! Сордин, нет!

Его слова настолько чудовищны, что я даже не могу толком отвечать на них. Вообще , вся ситуация чудовищна до невозможности. И опасна. Очень опасна!

- Да чего ты выдумываешь? Нового ебаря завела? Этого мужика, который тут в администрации? Не выдумывай. О нем вообще забудь.

Он , не выдерживая больше, дергается ко мне и хватает за руки, я бьюсь беспомощно и отчаянно. Достаю по физиономии ногтями, получаю оплеуху, от которой в голове все звенит, хочу закричать, но не успеваю.

Сордина от меня отрывает, я оказываюсь в чьи-то крепких руках и с недоумением вижу, как бывшего валят на асфальт двое крепких парней в классических костюмах.

Он орет, ругается, грозит связями:

- Да вы, бля, знаете, кто я? Вас тут за тряпки раскатают!

- Как вы себя чувствуете, Дарья Викторовна? – Голос держащего меня мужчины незнакомый, он крепко, но бережно сжимает руки на моих плечах, готовый в любой момент подхватить, если буду падать.

Но оплеуха – слишком незначительный повод, чтоб падать, а потому я поворачиваюсь, смотрю в незнакомое лицо взрослого мужчины, тоже в костюме, как и те, что сейчас валяют Сордина по асфальту.

- Хорошо… А кто вы?…

- Мы от Романа Дмитриевича. Прошу прощения за задержку, затор на соседней улице, пришлось пешком.

- От… Романа?

- Да, охрана. Не волнуйтесь, полиция уже едет.

- Но…

Тут звонит телефон, мужчина поднимает трубку:

- Да. Все в порядке. Да. Я понимаю. Да.

Передает мне телефон:

- Дарья Викторовна, бля! – Зверев рычит так громко, что я , кажется, глохну на мгновение. Или с ума схожу? Разве он может мне звонить… И вот так вот отчитывать о безалаберном поведении? После того, что я сделала? Разве так бывает?

Но злой голос Зверева, в красках рассказывающего мне о том, какая я беспечная, и что надо срочно в больницу, и потом обследование, и вообще дома сидеть, если пьянь такая, а не гулять по улицам, и еще что-то, и еще, и еще… Он совершенно реален, этот голос.

И Зверев, злой и возмущенный, тоже совершенно реален. И меня неожиданно накрывает таким облегчением! Таким откатом, что на ногах стоять сложно.

Оплеуха Сордина меня не валит с ног. А вот забота Зверева, его внимание, его очищающий гнев – валят.

Мужчина торопливо придерживает меня за плечи, бубнит озабоченно:

- В больницу надо, Дарья Викторовна…

- Что там? Васин, мать твою! Что там? Быстро в больницу ее! – ругается Зверев испуганно.

- Все нормально, я просто… Рома… Ты… Я…

В горле комок, я трогаю себя за щеки, с недоумением понимая, что плачу.

- Ты чего там, Даш? – тон Зверева набирает градус испуга, - ты… Тебе больно? Даш, давай быстрее в больницу, я туда приеду, сейчас никак не вырваться мне, Даш, прости, я мудак, надо было мне вообще тебя дома запереть…

- Нет, Зверев… Мне не больно.