— Я из министерства внутренних дел. Занимаюсь статистикой, — соврал Брок.

— Сидячая, наверное, работа?

— Боюсь, что так.

— Какие-нибудь физические упражнения делаете?

— Признаться, не часто. В прошлом году, к примеру, выгуливал собачку соседки. Пока она не умерла. Собачка, я хочу сказать.

— Тут написано, что вы разведены и живете один. Как давно?

— О, очень давно. С 1970 года, — сказал Брок, мысленно задаваясь вопросом, так ли уж необходимо обо всем этом спрашивать. Он не мог отделаться от ощущения, что с ним обращаются как с подозреваемым.

Бимиш-Невилл весьма обстоятельно расспросил его о том, как он питается и какую пищу любит, после чего перешел к разговору о здоровье. В частности, поинтересовался, правда ли, что Брок десять лет назад бросил курить, и уточнил количество принимаемого им алкоголя.

— Вы привезли с собой какие-нибудь алкогольные напитки? — наконец спросил он.

— Вообще-то… да. — Брок испытал непонятное чувство вины. — Бутылку виски.

Бимиш-Невилл кивнул:

— Многие привозят с собой виски, когда приезжают сюда в первый раз, Дэвид. — Подобное признание должно было послужить оправданием того, что он назвал гостя по имени. — Но мне бы не хотелось, чтобы вы прикасались к этому напитку. То, что вы пьете, является частью вашей диеты, а диета в этих стенах — самое главное. Абстиненция же является важным инструментом поддержания диеты, как, равным образом, и стабильности личности пациента. Я хочу, Дэвид, чтобы вы приняли абстиненцию добровольно, так сказать, с распростертыми объятиями. И добровольный отказ от виски станет первым шагом в этом направлении. Согласны?

Брок кивнул. Все выглядело значительно серьезнее, нежели он мог предположить.

— Вы тут написали, что хотели бы добиться «общего улучшения самочувствия». Помимо боли в плече, что, скажите, вы думаете о своем физическом состоянии?

— Я стал… хм… малость рыхловат. Хотелось бы сбросить несколько фунтов.

— Сколько конкретно?

— Даже не знаю… Признаться, я не могу сказать со всей уверенностью, каков мой нормальный вес. Но не сомневаюсь, что поправился.

Бимиш-Невилл продолжил беседу, обсудив с гостем такие темы, как плохой сон, головные боли и неприятные ощущения в суставах. Потом разговор вернулся к больному плечу.

— Это последствия травмы, которая была у меня в двадцатилетием возрасте. Упал, знаете ли.

— Спортивная травма? — В процессе беседы доктор Бимиш-Невилл делал заметки на обратной стороне опросного листа.

— Нет. Это произошло, когда я служил в армии. В Малайе.

— В самом деле? — Бимиш-Невилл поднял на Брока глаза. — Никогда бы не причислил вас к военному сословию.

Брок одарил его дружелюбной улыбкой образцового гражданского служащего.

— Я и не был никогда профессиональным военным. Просто меня призвали после университета. Правда, служба оказалась куда более беспокойной, нежели я ожидал. Малайя, Кипр, Аден…

— Ну и как? Понравилось служить?

— Как ни странно, понравилось. А почему вы спрашиваете?

— Просто любопытствую. Убили кого-нибудь? — Бимиш-Невилл посмотрел на него с неподдельным интересом.

Брок ответил ему удивленным взглядом:

— Ну, нет. В любом случае не напрямую. Как говорится, рука, которая сжимает оружие, далеко не всегда рука убийцы. Не так ли, доктор?

— Совершенно справедливо. Вас преследовали когда-нибудь в связи с этим тягостные мысли? Из-за того, что вы были со все это вовлечены?

— Только ноющая боль в плече. Как я уже говорил, я неудачно упал. Сломал ключицу, ну, и все такое прочее. Этот перелом уложил меня на пару месяцев в постель. С тех пор эта травма регулярно дает о себе знать.

— Снимите, пожалуйста, халат.

Брок спустил халат с плеч, после чего сделал попытку встать.

— Сидите, сидите. — Бимиш-Невилл поднялся с места, обошел вокруг стола, встал у Брока за спиной и начал ощупывать его плечо и шейный отдел позвоночника. Брок поморщился.

— Здесь?

— Да, чуть ближе к позвоночнику… Да, здесь.

— В каком университете вы учились до армии? — спросил Бимиш-Невилл, продолжая пальпировать плечо Брока.

— В Кембридже.

— В самом деле? Я тоже учился в Кембридже. А какой колледж вы посещали?

— Тринити-колледж.

Пальцы доктора замерли, и Брок вздохнул с облегчением.

— А я — Кингз.

Неожиданно руки Бимиш-Невилла взлетели вверх, крепко обхватили голову Брока и с силой крутанули ее влево. На мгновение Броку показалось, что Бимиш-Невилл хочет его убить, но в следующую секунду руки доктора оставили его в покое.

— Попробуйте теперь подвигать головой и плечом, — велел он как ни в чем не бывало.

Брок подвигал.

— Какое-то новое ощущение… совсем другое.

Бимиш-Невилл удовлетворенно кивнул и вернулся на свое место. Взяв ручку, он снова принялся что-то писать.

— Теперь вам станет полегче. Но физиотерапия все равно необходима. И акупунктура. Делали когда-нибудь?

— Нет, никогда.

— Что ж, это будет для вас новый опыт. Но начнем мы не с этого. Для начала мы избавим ваш организм от скопившихся в нем токсинов.

Он стал быстро что-то писать в разграфленном бумажном листе, напоминавшем некую схему или график. Закончив, отложил ручку и поднял на Брока глаза.

— Какова истинная причина вашего приезда сюда, Дэвид?

Брок дорого бы дал, чтобы узнать, до какой степени овладевшее им удивление отразилось у него на лице. Кроме того, он вдруг почувствовал, что ему очень непросто лгать, хотя прежде ему казалось, что у него, как у человека, лично знакомого со многими экспертами в этой области, не возникнет никаких проблем.

— Я… э… уже написал об этом в опросном листе. Мое здоровье…

— Это и есть истинная причина вашего визита?

— Не уверен, что хорошо вас понимаю…

— Люди приезжают сюда по многим причинам, Дэвид. Но далеко не всегда пишут правду в опросном листе. К примеру, кому-то просто нужна компания, а кто-то хочет здесь отсидеться или выиграть время, чтобы решить кое-какие проблемы иного плана…

— А, понятно… Что ж, это вполне возможно. Мотивы, которыми руководствуется индивидуум в тех или иных случаях, далеко не всегда ясны, в том числе и самому индивидууму.

— Именно. И чтобы мы могли оказать вам действенную помощь, нам необходимо совершенно точно знать вашу мотивацию.

Брок с важным видом кивнул:

— Да, я вас понимаю.