Мама должна быть проинструктирована и насчет наблюдения за своим ребенком. Она должна выявить в его поведении все отклонения. Это может быть страх темноты, который появился после «расставания» с родительской кроватью. Или страх высоты, который образовался, когда папа ушел из семьи. При наличии сомнений, мать может уточнить информацию, опросив ребенка.

Роль детства в формировании психосоматических расстройств

Энергия нужна для любого действия. Наше поведение тоже зависит от психической энергии. У кого-то ее больше, а у кого-то меньше, поэтому важно контролировать, насколько правильно она расходуется. Если ее расход выше, чем поступление, то человек чувствует бессилие, подавленность, тревогу. Обычно перерасход происходит, если работают внутренние механизмы подавления эмоций и потребностей. Они возникают в детском возрасте как приспособление к неадекватному поведению или отношению взрослых. Происходит интериоризация, то есть формирование психики человека через усвоение социальных отношений и опыта. В результате внутренний мир преобразуется под воздействием внешнего. Этот процесс хорошо описал Лев Выготский, знаменитый русский педагог и психолог: когда родитель уважает личность ребенка, тот растет, уважая самого себя, его самооценка и реакции не подавлены, здоровы. И наоборот, если родитель излишне требователен, если он пренебрегает индивидуальностью своего чада, то человек вырастает с низкой самооценкой, равнодушный к самому себе. Ведь ребенок принимает любое отношение как данность, которую он не может изменить. Соответственно, он вынужден изменять самого себя – так происходит деформация личности.

Как разбудить родителя?

Одной из главных проблем семьи является эмоциональная отстраненность родителей от своих чад, компенсируемая атрибутами заботы. «Я все ему дал» или «Она ни в чем не нуждается» – твердят родители о своих беснующихся детях. Как правило, это бывает, когда эмоциональная отстраненность накладывается на конфликт отцов и детей или любой другой в семейных отношениях, и тогда приходит беда.

Учитывая, что этот сюжет типичен для каждой второй семьи, я всегда интересовался механизмом зарождения этого «катаклизма», чтобы выработать способ «самолечения» – простой и ясный алгоритм действий, направленных на преодоление проблемы. Ведь не у каждой семьи есть деньги на психотерапевта, а проблема одна из самых распространенных.

Приведу практический пример.

Обратилась ко мне мама с больной от рождения дочерью. Семья полная, хорошая, хоть и не богатая, потому что все ресурсы уходят на воспитание и обучение дочери, которая кое-как учится на дому, проходит нескончаемые процедуры и, конечно, хандрит. Мама понимает, что когда-нибудь родители перестанут зарабатывать, и дочь окажется в каком-нибудь интернате на попечении государства. На приеме сразу стало ясно, что женщина не только несчастна, но и уперта. Она не верит мне, потому что знает: проблема не в ней, а в ребенке, поэтому я должен заняться девочкой, что и делали все предыдущие врачеватели. Видя, что эту защиту мне не пробить, я предложил взять паузу на пару недель, во время которых она мне будет писать письма о своей жизни. С одним условием: в одном письме она будет писать от себя, а во втором – те же события должны быть описаны глазами ребенка. Она должна представить, как девочка смотрит на происходящее и что чувствует и думает при этом.

Как и следовало ожидать, описывать жизнь дочкиными глазами у моей клиентки не получилось. Это был трудный момент, который пришлось преодолевать вдвоем, но постепенно женщина стала учиться настраиваться на нужную волну. Письма «от дочери» стали получаться все эмоциональнее и полнее. В ходе этой процедуры до женщины стало доходить, что ее забота о дочери была обращена на себя. Да, она в материальном смысле жертвовала всем, но в духовном – удовлетворяла потребности не дочери, а свои собственные. А там были и обиды, и гипертрофированное чувство вины, и много других психосоматических «бесов». Их и кормила моя подопечная, думая, что исполняет свой родительский долг перед дочерью. А та все эти годы сидела, словно изолированная в холодной камере. Поняв это, моя пациентка испытала психосоматический приступ, то есть вошла в терапевтическое состояние. На фоне оживившейся эмоциональной сферы появилась возможность заняться психокоррекцией. Пришлось даже прибегнуть к фармакологической поддержке – настолько запущенным было расстройство. Через год регулярных сеансов подвели первые итоги: дочь вошла в учебную колею. Впервые за все время обучения. Исчезли просрочки и паузы, появился интерес к некоторым предметам. Девочка поднялась до уровня обычной троечницы, что означало большой прогресс. Одновременно она сбавила в весе. А все потому, что мама успокоилась и сумела обратить на дочь не только помыслы, но и эмоции.

Думаю, метод писем – это эффективный, а главное, доступный способ разбудить родителя. Он сравнивает восприятие и словно просыпается, за чем, как правило, следует оздоровление и на уровне ребенка.

О природе детских страхов

Познавательная деятельность головного мозга всегда обнаруживает себя эмоциональными импульсами. Сколько раз в жизни человек удивился, сколько раз имело место расширение его сознания. Если у человека эмоциональная сфера не развита, то и с познавательной деятельностью у него могут быть проблемы. Впрочем, я о другом. Я про иррациональное знание. Оно, между прочим, не перестает быть знанием от того, что не соответствует логике. Мы в этом можем убедиться на примере взрослых суеверий или детских страхов. Следовательно, иррациональное знание может быть заменено на рациональное точно таким же путем – через удивление.

Помню, в дошкольном возрасте меня одно время мучил страх смерти. Я ее так реально представлял, что даже плакал от жалости к самому себе. И вот однажды я признался в своем несчастье маме, на что она отреагировала неожиданно спокойно: «Все умрут». И вдруг добавила: «Вон даже ПУШКИН, И ТОТ УМЕР». Этот факт настолько меня поразил, что я успокоился и вернулся к игрушкам. Больше обязанность помереть меня не беспокоила.

Я давным-давно забыл эту историю, когда однажды уже мой 5-летний сын выдал: «У меня под кроватью живет змея!»

И началось – и диван отодвигали, и объясняли, что змея не может на 5-м этаже посреди города оказаться. Бесполезно – «боюсь», и все!

Однажды лежим как-то вечером с сыном, а он опять за свое: «Боюси». От собственного бессилия я начал нести ахинею, добавив голосу зловещей загадочности:

– Да, ты прав. Открою тебе тайну. У нас ПОД КРОВАТЬЮ ЖИВЕТ ПИТОН. Его зовут Георгий!

Увидев, что на меня смотрят глаза как блюдца, я почувствовал прилив вдохновения:

– Правда! Только ты ЕГО НЕ ОБИЖАЙ, он добрый! У него вот та-а-а-а-кой хвост. Когда жарко, он его из под дивана высовывает. Смотри, НЕ НАСТУПИ,