Блейкли качает головой, не отрывая глаз от пола.

— Ты чертовски мокрая для человека, который только что спал.

Она молчит.

— Расскажи мне, — говорю я, широко раздвигая ее киску и проталкивая в нее палец, видя, как она возбуждена.

— У меня был сон, — шепчет она.

— И?

— И ничего. Это был просто сон, — туманно отвечает она.

— Это было что-то, — ввожу в нее второй палец, и Блейк хнычет. — Расскажи мне об этом.

Я нежно играю с ее клитором, просто пытаясь расслабить ее. Девушка уже возбуждена. В данный момент прелюдия не нужна.

— Я бежала по лесу, — она сглатывает. — Ну, бежала трусцой по тропинке. И кто-то следил за мной.

— Да? — убираю пальцы и скольжу рукой вверх по животу и груди, размазывая влагу по ее коже. Разжимаю ее руки, скрещенные на груди, и начинаю играть с ее соском.

— Он… — застонав, она останавливает себя.

— Что с ним? — спрашиваю я, уговаривая себя не ревновать. Это был всего лишь сон. — Что он сделал?

Блейк молчит долгую секунду, прежде чем прошептать:

— Он сбил меня с ног, связал мне руки за спиной и утащил с тропы, — снова пауза, она делает дрожащий вдох. — И…

— И что? — я наклоняюсь и целую ее шею, ощущая соленый привкус ее пота. Отстранившись, облизываю губы, чтобы попробовать еще раз.

— И он трахает меня, — шепчет она.

— Ты имеешь в виду, что он тебя насилует, — поправляю я ее.

Она хнычет и закрывает лицо руками.

— Эй, — хватаю ее за руки и убираю от лица. Качая головой, она опускает лицо и смотрит в пол. Я беру ее за подбородок и заставляю посмотреть на меня. — Не стыдись, Блейк. — Я никогда не был из тех, кто испытывает стыд. Нам всем нравится что-то другое. Некоторым из нас требуется немного больше, чтобы завестись. У некоторых из нас воображение лучше, чем у других, когда дело доходит до фантазий.

Блейкли фыркает.

— Это не первый раз, когда мне снится этот сон.

— Когда он был у тебя в последний раз?

— Летом. Мы с Мэттом были дома, и он остался у нас ночевать, — она сглотнула. — Я проснулась мокрой и возбужденной. Я разбудила его, чтобы рассказать ему об этом. Хотела пошалить. Он ушел и не разговаривал со мной две недели. — Первая слеза стекает по ее лицу. — Он сказал, что со мной что-то не так. Что я испорчена. — Блейк закрывает лицо руками и начинает плакать.

Нет ничего плохого в том, что у девушки есть фантазии о принудительном сексе. Мэтт — просто ублюдочная сука. Чем больше вижу, каким он был и остается с ней, я думаю, что он ее дрессировал. Я полагал, что у него были настоящие чувства к ней, но считаю, что были и другие причины, почему он был с ней. И я собираюсь выяснить их.

Притягиваю ее к себе, обнимая.

— Хорошая девочка, — хвалю ее за то, что она рассказала мне, и ее тело дрожит рядом с моим. Наклонившись, обхватываю ее за ноги, поднимаю и несу обратно в ее комнату. Сообщение, над которым я работал, может подождать.

ГЛАВА 20

БЛЕЙКЛИ

— Мэтт? — я толкаю его в плечо.

— Что? — бормочет он, глаза все еще закрыты.

— Вставай, малыш, — целую его грудь. — Я хочу поиграть.

— Блейкли… — он открывает глаза и проверяет свой сотовый на комоде рядом с моей кроватью. — Уже за полночь.

— Я знаю, — встаю и седлаю его бедра. Поднимая его руки, кладу их на свою грудь. — Мне только что приснился этот сон.

— Да ну? — он хихикает, его руки сами сжимают мою грудь. — Наверное, было хорошо? Что мы делали?

— Ну, я бегала трусцой…

— По той тропе, от которой я велел тебе держаться подальше? — он прерывает меня.

Я закатываю глаза.

— Да, да. Я бежала, а за мной следовал мужчина. Он сказал, что следил за мной, — я трусь своей киской о его член. Чувствую, какой он твердый через его боксеры. Мэтт не будет меня трахать, но мы занимаемся другими вещами. Мое тело жаждет секса. Так сильно. Я не знаю, сколько еще смогу ждать. — В общем, когда я хотела убежать, он догнал меня, связал мне руки за спиной и потащил за деревья…

Его руки опускаются с моей груди.

— Что?

Я отмахнулась от его обеспокоенного тона.

— Я хотела этого. Просто в этом было что-то такое. Я была…

— Тебе приснилось, что тебя изнасиловали? — огрызнулся он.

Я нервно прикусываю нижнюю губу. Мое сердце ускоряется, а плечи опускаются.

— Господи, Блейкли. Ты хоть представляешь, что я при этом чувствую? — Мэтт смотрит на меня.

— Ты? — спрашиваю я, глядя на него сквозь ресницы.

— Да. Я, — он спихивает меня с себя и встает с кровати. — Если какой-то парень решит, что хочет тебя изнасиловать, ты ему позволишь. И оторвешься на этом дерьме.

Этот сон снится мне с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать. И сначала я была противна сама себе. Зачем кому-то мечтать и возбуждаться от чего-то подобного, когда люди переживают нечто столь травмирующее в реальной жизни?

— У многих женщин есть фантазии о принудительном сексе, — возразила я. После пятого раза, когда мне приснился этот сон, я начала проводить исследования и обнаружила, что я не одинока.

Они называют это фантазиями о принудительном сексе, потому что изнасилование подразумевает насилие. И для женщин, которые фантазируют об этом, это факт, что кто-то хочет их так сильно, что они не могут сдержаться. Не могут принять отказ. Это скорее аспект доминирования.