«Он наверняка подумает, что я лягушка, — приперлась в голову припадочная мысль. — У него руки такие теплые, а мои словно две ледышки!»

К слову, вторая ладонь, в рукопожатии у огненной Анфиски, была еще более холодной. Вот только от рук подруги ощущения миллионов мурашек, бегущих от кончиков пальцев до плеч, не возникало.

Может, это потому, что стараниями Кристины корсет теперь хоть и был застегнут в месте разреза наколдованными булавками, но интуитивно мне все равно хотелось выдернуть руки и придержать ненадежную конструкцию от греха подальше.

«Ничего, Элька, — успокаивала я сама себя. — Сейчас вернешься в комнату, примешь горячий душ, залезешь под одеяло, заломаешь Мурза на насильственные поглаживания, и все пройдет! Все вновь будет хо-ро-шо».

Зажмурившись, я попыталась расслабиться и приготовиться к телепортации. Наверное, я все же никогда не привыкну к этому ощущению — и голова кружится, и мутит иногда.

Обратного отсчета к старту никто не давал, все происходило в полном молчании, только мое дыхание, еще не восстановившееся после попытки утонуть и стать бледным рыжеволосым трупом, звучало удивительно громко.

«Ну что так долго-то! — возмущенно заворчала Эльвира. — Глебушка обычно так не тупит! Он более резвый мальчик!»

Такого замечания от этой даровитой поганки я не ожидала. Да, подготовка к телепортации несколько затянулась, согласна. Зельевар обычно телепортировался быстро и непринужденно, а тут мы уже почти минуту за ручки держимся.

Едва я успела об этом подумать, как что-то вокруг изменилось, но не так, как я ожидала. Глаза пришлось открыть, чтобы убедиться в своей правоте.

Я по-прежнему находилась в зале боевых искусств, мою правую руку до сих пор сжимал герцог, а вот Кристина и Анфиса исчезли. Моя вторая ладонь держала пустоту.

Страх от происходящего нахлынул с новой силой. Испуганно отшатнувшись от Тарфолда и вырвав руку, которую на этот раз никто даже не пытался удерживать, я отскочила от мужчины словно ошпаренная.

— Что вы задумали? Где девчонки? Что происходит? — гневно выпалила я, глядя на герцога. Будь у моего взгляда в этот момент такие же свойства, как у «орлиного ока», Эридану грозила бы немедленная и мучительная смерть от просверливания насквозь.

Мужчина же словно боялся пошевелиться. Молча смотрел на испуганно ощетинившуюся меня, готовую во что бы то ни стало орать и отбиваться до конца.

— Неужели я так тебе противен? — наконец тихо произнес он. — Настолько, что тебя трясет от одного моего присутствия рядом. Неужели я тебе настолько гадок?

Такой вопрос поставил меня в тупик. Пожалуй, я была готова ко всему, кроме этого — к тому, что набросится, наорет, захочет прибить или придушить, опять сравнит с Ридрегой, обвинит в краже еще одного артефакта, к чему угодно, только не к этому.

— Я просто хочу понять, — продолжал герцог, — неужели я так ужасен?

— Н-нет, — аккуратно выдохнула я.

Обстановка к разговору по душам явно не располагала, и какая муха укусила обычного злыдню-герцога, я тоже не понимала. Может, ему просто понадобился курс бесед с психоаналитиком, и он решил, что я самая подходящая для этого кандидатура.

— Ты совсем замерзла, дрожишь, — неожиданно констатировал он непреложный факт. — Возьми!

В двух шагах от меня материализовалось одеяло, причем явно из моей кровати, если судить по количеству рыжей шерсти, оставленной на нем одним представителем кошачьих.

Сам же герцог до сих пор даже не шелохнулся, боялся спугнуть, что ли.

Надо отметить, умный шаг с его стороны, если бы он подошел ко мне сейчас и попытался всучить что-либо из собственных рук, я бы сорвалась на истерику.

Взяв предложенное одеяло и нарочито медленно в него завернувшись, чтобы было время обдумать ситуацию, я, наконец, решилась на ответ.

— Господин Эридан, — аккуратно начала я, стараясь придерживаться общих фраз в рамках приличия, и так уже ему сегодня навысказывала. — Мы с остальными курсантками не считаем вас противным или гадким, устрашающим — может быть. И ваши методы преподавания… они порой шокируют…

— Меня не интересуют остальные курсантки, меня интересует твое отношение…

«Стой! Стой! Стой! Элька, не отвечай ему ничего! — Эльвиру ситуация привела в восторг. — Сейчас я за попкорном схожу, и можете продолжать!»

«Шиза, ты там совсем ошизела, что ли? — паниковала я. — Что мне ему отвечать? Я его боюсь, он же псих!»

«Ой ли! — даровитое подсознание радовалось и устраивалось поудобнее, наблюдать за происходящим. — Мне-то не ври! На руках у него ты кататься не боялась, а сейчас ути-пути, недотрогу строишь! Мужик к тебе, можно сказать, с повинной пришел, а ты… Сопли подотри и решай дела, как русская баба!»

«Это как?»

«Как хочешь! Он же не у меня ответы спрашивает…»

Вот так я и осталась без группы поддержки перед стоящим злыдней Тарфолдом, который ждал от меня откровений. Хотя с другой стороны, а с какого перепуга он их вообще от меня ждет? Я ему поводов таких не давала…

— Вы мне не противны, — спокойно начала я. — Просто я не понимаю, почему эти вопросы вы пытаетесь задать именно мне. Они ведь довольно странные для тех отношений, которые между нами сложились. Вы преподаватель, я курсантка. Да, мы несколько раз оказывались в щекотливых ситуациях, но ни вы, ни я в них не виноваты, и эти ситуации не дают никакого простора для развития наших отношений в другие плоскости, отличные от деловых.

Признаться, сама не ожидала, что смогу выдать что-то в этом духе, но фразой была горда как никогда. Все четко, лаконично и по делу!

Вот только от Эридана мои слова отскочили словно горох от стенки.

— Я ведь предупреждал никогда мне не врать.

— Оу, тот момент я прекрасно помню. Такое, герцог, сложно когда-либо забыть!

Напутал он меня тогда до чертиков. Вот только сейчас я ему ни капельки не врала, так что обвинение прозвучало беспочвенной отмазкой для сумасшедших.

— Я могу доказать тебе, что врешь! Врешь сама себе! — Мужчина сделал первый шаг навстречу ко мне.

— Не подходите! — выкрикнула я, отступая на два метра мелкой перебежкой.

Мое истеричное требование было проигнорировано, и герцог приблизился еще на шаг, только на этот раз движение показалось мне неестественно огромным, словно на три метра сразу перемахнул.

— Я не сделаю тебе ничего плохого, просто докажу, что ты ошибаешься. — С каждым словом он был все ближе.

Адреналин закипал в крови, а сердце, в противоречие всем мыльным операм, не собиралось выпрыгивать из груди, оно хотело собрать чемоданы и переехать куда-нибудь в более спокойный организм.

— Я буду кричать, — чуть слышнее мышки пискнула я и осознала, что голос уже предал и свалил на правах первопроходца, протаптывая дорожку для остальных неверных органов…