Когда за расследование взялся Кляйндест, Боевой Ястреб завел привычку возвращаться и наблюдать за стражниками. Перед Театром Варгра Бреугеля, когда истерзанное и покалеченное тело Шейдта грузили на телегу, он заметил Детлефа Зирка, великого актера, и Женевьеву Дьедонне, его знаменитую любовницу-вампиршу. Это произвело на него незабываемое впечатление.

Некоторым людям с рождения уготована звездная судьба. И связано это было не с происхождением или образованием, а со способностью влиять на мир, менять сложившиеся порядки, добиваться успеха, воплощать в жизнь свои амбиции. Его отец и принц Вастариен, Детлеф и Женевьева, имперские министры и выборщики, даже Кляйндест и Розана. Они были важными людьми, звездами. Детлеф и Женевьева уничтожили Великого Чародея, Кляйндест и Розана изловили Тварь. Это были их достижения. Он никогда не был столь значительной личностью, как его отец, но он станет таким. Когда Замысел осуществится, он станет самым главным, самым выдающимся. Все будут его знать, но никто не сможет поймать. Он будет летать высоко в небе, куда не достанет стрела самого сильного лучника. Его отец парил, но его крылья позволят ему подняться гораздо выше. Он станет звездой.

Любопытно, но не он один регулярно приходил в те места, где Боевой Ястреб вершил расправу над своими жертвами. Там постоянно крутились пара-тройка репортеров из газет, которые прибывали через несколько минут после убийства и опрашивали толпу. Он несколько раз описывал им себя в образе Боевого Ястреба - черный костюм, кожаная маска. Однако, учитывая его заурядную внешность, журналисты даже не замечали, что беседуют с одним и тем же человеком. Все прочие были охотниками за сенсациями или любителями душераздирающих зрелищ. Он понял, что обзавелся поклонниками. Они ждали его, совсем как те женщины, что толпились у театра в надежде хоть одним глазком взглянуть на своего кумира Детлефа Зирка. Напряженные лица с поджатыми губами помотали ему почувствовать себя знаменитостью.

Он видел свой символ - хищную птицу с горящими глазами, нарисованную мелом на стенах, и лозунги, приветствовавшие его цель. На пьедестале под статуей Императора Люйтпольда, появилась надпись: «Берегись Ястреба!». Заметив ее, он мысленно усмехнулся и почувствовал, как чешется спина между лопатками.

Кляйндест и Розана карабкались на башню Имперского Банка, где находилось его укрытие этой ночью.

- Ты, - буркнул дородный стражник, - проваливай.

Мужчина улыбнулся солдату, чуть поклонился и неторопливо побрел прочь, засунув руки в карманы и беззаботно насвистывая «Возвращайся в Бильбали, эсталийский моряк». В это время он обычно навещал птиц. Нужно покормить Белль, приласкать и наградить.

Его шаги были столь легкими, что он едва чувствовал ненавистные камни мостовой под подошвами башмаков. Он уже почти летал.

Площадка была слишком маленькая, чтобы на ней могли уместиться все заинтересованные лица, поэтому Харальд запретил кому-либо приближаться к нему и Розане. Остальные заняли наблюдательную позицию под сводами купола, в котором располагались огромные и непонятные шестеренки и рычаги. Все присутствующие обхватили головы, чтобы не слышать тиканья, звяканья, скрипа и скрежета механизма. Расселас начал гордо объяснять устройство часов на случай, если кого-нибудь заинтересует эта информация, однако его аудитория только глубже засунула пальцы в уши.

Розана облокотилась на перила. Ветер трепал ее волосы. Закрыв глаза, она погрузилась в себя, пытаясь найти то, что делало ее такой, как есть. Харальд не раз приглашал ее участвовать в расследованиях после дела о поимке Твари, однако он так и не понял, как действует ее дар. Он знал только, что это непросто, и догадывался, что ее таланты имеют оборотную сторону, непостижимую для него.

Капитан заметил, что пальцы девушки побелели. Она вцепилась в ограждение так, словно от этого зависела ее жизнь.

На площадке виднелись капли птичьего помета, причем некоторые из них были свежими. И еще отпечатки башмаков в пыли, хотя на них не было клейма производителя или характерных особенностей, чтобы они могли служить уликой, как в одной из таинственных историй Ферринга-стихотворца. Даже не обладая способностями Розаны, Харальд мог восстановить картину перемещений убийцы. Здесь Боевой Ястреб стоял, выбирая мишень. Он не двигался - контуры были четкими, не размазанными - и терпеливо выжидал. Следы рук показывали, за что он держался, когда уходил. Желудок Харальда заурчал, как всегда, когда он чуял запах преступления.

Штальман регулярно патрулировал площадь, поэтому Боевой Ястреб мог приметить его заранее и прийти сюда специально из-за него. Но, скорее всего, сначала он выбрал удобный наблюдательный пункт, а потом уже решил, чью жизнь отнимет. Однако это убийство слишком сильно смахивало на насмешку. Харальд подумал, что злодей, возможно, пытается привлечь его внимание. Атаковав стражника, он хотел доказать, что можно бросить вызов Грязному Харальду и остаться в живых.

Солдат, первым забравшийся наверх, нашел перо. После десяти убийств у Комиссии набралось достаточно перьев, чтобы изготовить пуховое одеяло для обожающей роскошь стервы, графини Эммануэль из Нулна. Новый образец ничего не дал, равно как и все остальные. Орнитолог, занимающий второе почетное место среди своих коллег, сообщил, что они имеют дело с обычным ястребом, что птица здорова и, вероятно, за ней хорошо ухаживают. Разумеется, ученый не слишком охотно согласился на сотрудничество со стражей, после того как Фирек обошелся с лучшим орнитологом столицы.

- Я чувствую его,- буднично сказала Розана.- Это он, то есть мужчина. Он темен внутри, будто его и нет вовсе. Он напоминает пустые доспехи. Пустые кожаные доспехи.

Харальд внимательно слушал, держась на расстоянии от девушки. Чужое присутствие могло запутать провидицу. Ветер изменился, задувая длинные пряди ей на лицо. Если бы не мистический дар, Розана была бы очень похожа на его жену.

Его погибшую жену.

Девушку знобило. Дрожь ее тела передалась перильцам, окружавшим площадку. У провидицы дергался подбородок, и она совершала странные - птичьи? - движения головой.

- Я - это он, - объявила она. - Я Боевой Ястреб.

- О чем он думает?

Розана поколебалась.

- У него нет настоящего разума. И все же он помнит своего отца. Высокого, большого мужчину. Конечно, это детские воспоминания, поэтому отец возвышается над ним. Но есть еще кое-что. Он постоянно сравнивает себя с ним, пытается превзойти его, выйти из его тени…

Такое случалось довольно часто среди серийных убийц. Причина всегда крылась в их детстве, в их семье. Хотя, принимая во внимание число никудышных родителей, просто чудо, что серийные убийцы не заполонили весь мир.

- Его отец… это… Он был…

- Да?

Розану лихорадило не на шутку, словно с ней вот-вот случится припадок. Харальд испугался за нее и придвинулся ближе.

- Его отец был Боевым Ястребом.

- Боевым Ястребом?