Сейчас у меня нет парня, хотя раньше был. Его звали Питер, и я его очень и очень любила. Мы даже занимались любовью. Мне нравилась его семья. Чтобы не видеть нового сожителя матери, я часто бывала у него дома. Но потом папа Питера потерял работу. Он смог найти новую работу только в Канаде. Мы с Питером долго плакали, прощаясь. Моя мать вместе со мной приехала на автобусе в аэропорт проводить их. В эту ночь она спала на полу в моей спальне, чтобы не оставлять меня одну, — так я горевала. Какое-то время мы с Питером переписывались, но это было уже совсем не то. Кроме того, письма шли очень долго, и в конце концов мы просто перестали писать друг другу. Тем не менее я продолжаю его любить. Мне кажется, я его никогда не разлюблю.

Уезжая в Лондон, я забрала письма Питера с собой. Но я сожгла их при первом удобном случае, потому что не хотела, чтобы их еще кто-то прочитал. Вот почему я должна быть очень осторожна с этим дневником. Я не хочу, чтобы его кто-нибудь обнаружил.

Все остальное я оставила дома, потому что две недели назад мне пришлось спешно уехать. Я все рассказала матери. Все, что я хранила в тайне целых два года. Я думала, что она мне поверит. Я думала, она прогонит своего сожителя. Но она этого не сделала. Наутро он как ни в чем не бывало вышел к завтраку. Поэтому я просто собрала вещи и ушла из дома. Я видела мать еще пару раз, но она так и не прогнала сожителя. И я поняла, что должна уехать как можно дальше.

Как бы то ни было, сейчас я в Лондоне и начала писать этот дневник. Один из моих учителей когда-то сказал, что, если хочешь стать писателем, когда вырастешь, нужно начинать с дневника. Он сказал, что мы должны практиковаться каждый день и записывать диалоги, соблюдая все правила пунктуации, как это делается в книгах. Так мы сможем получить представление о том, как строятся беседы.

Я не знаю, хочу ли я стать писателем. Я люблю читать, но я не знаю, смогу ли когда-нибудь написать книгу. Я подумала, что дневник заменит мне собеседника, потому что я стану записывать в нем события своей жизни и доверять ему свои мысли.

Садясь в автобус до Лондона, я была не на шутку взволнована. Я созвонилась с Дон, с которой дружила до пятого класса, пока ее семья не переехала в столицу. Сейчас у нее уже есть своя квартира. Она разрешила мне поспать на диване у нее в гостиной, пока я не подыщу себе работу и какую-нибудь квартирку.

Здесь просто изумительно. Я живу в районе, который называется Кентиш-таун и расположен совсем рядом с огромным парком под названием Риджентс-парк. По ночам Дон работает в каком-то клубе, поэтому ее постоянно нет дома. Я же начала обходить агентства по трудоустройству, пока безуспешно, потому что, не считая свидетельства об окончании восьми классов, мне нечего им предъявить. Я даже печатаю очень плохо. Возраст еще не позволяет мне работать в баре, и у меня нет опыта работы официанткой. В некоторых агентствах работают очень милые люди, которые обещают помочь мне устроиться уборщицей, но желающих меня нанять пока нет, потому что я слишком юная. Все уверены, что, как только начнется учебный год, я вернусь в школу, хотя я говорю им, что не собираюсь продолжать учиться. Конечно, мне очень этого хотелось бы, но тогда мне пришлось бы вернуться домой. Если я не буду работать, я ни за что не смогу позволить себе собственное жилье. Здесь все так дорого!

Я попросила Дон узнать, не нужна ли уборщица в клубе, где она работает, но она все время забывает об этом спросить. Она приходит очень поздно и потом весь день спит. Она всегда выглядит измученной, даже когда просыпается ближе к вечеру.

Я стараюсь ей помогать всем, чем могу. Я убираю квартиру и готовлю еду, которую сама покупаю. Дон ест очень мало. Она говорит, что в баре, в котором она работает, очень важно классно выглядеть, чтобы получать хорошие чаевые.

Если бы я не была так увлечена Лондоном, мне было бы очень одиноко. Иногда я сажусь в автобус и еду в самый центр и там просто гуляю. Я разглядываю дома и поражаюсь тому, какое здесь все БОЛЬШОЕ. Вокруг полно народа, и почти все здания старинные и невероятно красивые. Я думала, Лондон покажется мне грязным, но это не так. Дороги и уличное движение напоминают мне кровеносную систему города. По его жилам беспрестанно циркулирует кровь. А люди на тротуарах — как лимфа. Я когда-то читала о лимфе в книге, которая попала мне в руки в библиотеке. Лимфа циркулирует гораздо медленнее и гораздо ближе к коже, чем кровь, но она так же важна для организма. Мне нравится сливаться с потоком прохожих, двигаться вместе с ними и чувствовать себя частью этой системы. Когда мне это надоедает, я в любой момент могу перестать двигаться и отдохнуть, сидя на скамье в парке, сквере или просто на автобусной остановке, а потом снова влиться в систему.

Впрочем, мне необходимо как можно скорее найти работу. Мои сбережения стремительно тают. Я даю Дон деньги на оплату жилья и всякие мелочи. Она говорит, что денег у нее хватает и она может обойтись и без моего взноса, но я так не могу. Я предпочитаю за все платить сама. Этому меня научила мать. Она требовала, чтобы я платила за себя, даже когда я ходила в кино с Питером, чтобы он не считал, что я ему чем-то обязана. Так что, хотя Дон и не хочет брать у меня деньги, я все равно их ей даю. Так будет честнее.

Вот как обстоят мои дела на сегодняшний день. Я в Лондоне, этот город все называют «большой дым». Я думаю, что останусь здесь… если смогу найти работу. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!

С любовью,

Ева

P.S. Отправила матери открытку. Написала ей, что я в Лондоне и у меня все хорошо. Я не сообщила ей, где живу, так как не хотела, чтобы она волновалась. Я чуть было не написала, что, если она выгонит своего сожителя, я вернусь в мгновение ока. Но я сдержалась, чтобы не делать ей еще больнее. Кроме того, я не уверена, что в этом случае я вернусь. Если честно, я даже не уверена, что смогу вообще хоть когда-нибудь уехать из Лондона.

12 февраля 1987 года

У меня есть работа!

Все случилось так быстро, что мне даже не верится. Я сидела в квартире Дон, собираясь выйти погулять, как вдруг зазвонил телефон. Звонила женщина из какого-то маленького агентства. Она старше моей матери, и, когда я у нее была, мне показалось, что она очень за меня беспокоится.

Она ужасно образованная. Она сказала мне по телефону:

— Ева, милая, у меня есть клиент. Это моя старинная подруга. У нее собственный бизнес в Кингс-Кросс, и ей срочно нужен надежный человек, которому можно доверить делопроизводство. Я сказала ей, что у меня есть именно такой человек. Я не ошиблась? Ты сейчас свободна?

— Кто, я? — переспросила я.

Я засомневалась, что она понимает, с кем разговаривает.

— Да, милая. Какой еще Еве я могу звонить по этому номеру? Ты ведь не принимаешь наркотики? Терпеть не могу наркоманов.

— Я не наркоманка.

— В таком случае, дорогая, бери ручку и записывай название и адрес фирмы и сразу же туда поезжай. А еще, милая, тебе понадобится хороший костюм. Мою подругу зовут Офелия, но ты должна называть ее миссис Уитстон. Она не выносит нерях. Если ты ей понравишься, думаю, я смогу убедить ее взять тебя на постоянную работу.