– Чтобы их накрыть, следует знать, куда я их закопал... – смеется, как кашляет, Сохно. – Через час рассветет, рекомендую попробовать... Даже с биноклем... Если кто сможет определить следы моей лопатки, тот все равно не догадается, куда ведет лаз... Мы по пятнадцать метров под снегом пролезли, а высовываться для стрельбы они будут уже среди камней...

– Снайпера надо специально караулить... – добавляет Согрин. – Наша задача – не дать боевикам ничего делать специально. Не дать им даже сообразить, как себя вести.

Сверху, из пещеры, возвращаются капитаны Юрлов и Ростовцев. Докладывают:

– Полное минирование. Около прохода в складскую нишу между камней целый планшет на взрыватель прилепили. Никак не обойти. Если только прыгать в темноте. Нишу занавесочкой закрыли – из одеяла соорудили. Любой любопытный пожелает посмотреть... А они и пойдут, чтобы посмотреть. К занавесочке автомат поставили. Словно бы оставил кто, а сам по надобности выскочил. Культура как в шведском ресторане.

– А какая культура в шведском ресторане и чем она отличается от культуры в московских ресторанах? – проявляет любопытство Сохно.

– В принципе ничем, – улыбается Юрлов. – Только в шведском ресторане – попрошу не путать со шведским столом – в сервировку входят отдельно зубочистки для верхних зубов, отдельно – для нижних. Остальное все как у нас. Только цены в три раза ниже, а культура обслуживания в три раза выше.

Полковник убирает в планшет карту и надевает на остро отточенный карандаш колпачок от простой шариковой ручки. И после этого оглядывает всех, собравшихся вокруг. Согрин командует:

– Скоро рассветет... Осмотрели тропу – не оставили ли следов – и на позицию... Будем ждать...

– Проверить «подснежники»! – добавляет подполковник Разин.

Руки всех бойцов почти одновременно поднимаются к уху, чтобы подправить закрепленный там миниатюрный наушник. После этого подправляются микрофоны.

– Я Волга! – говорит Разин. – Всем... Как слышите?..

* * *

Позицию, первоначально предложенную майором Паутовым, только слегка корректируют. Все занимают заранее лично подготовленные места приблизительно на одной линии и на дистанции «кинжального» огня, то есть на таком расстоянии, когда допускается не только прицельная стрельба, но и стрельба навскидку. Расстояние от тропы около тридцати метров. Единственное исключение сделано для майора Сохно. Он вырыл себе ямку под камнем на склоне в восьми метрах от тропы. Но у Сохно и задача особая. Ему предстоит определить и захватить живьем командира группы.

– Основательная просьба к общественности, – через «подснежник» обращается майор к объединенной группе. – Когда ихний «бугор» окажется в моих руках, стрелять по возможности потише, чтобы не мешать мне провести допрос.

– Ты что, во время боя его допрашивать собираешься? – усмехается в эфире Паутов.

– Это самое, мой друг, подходящее время. Лови момент, иначе потом может быть поздно... Когда противник растерян – он тебя слушается очень даже быстро и почти без вожжей...

Сохно подгибает ноги и устраивается за своим камнем. Оба пистолета уже у него в руках, хотя противник, согласно расчетам, не появится еще по крайней мере в течение часа...

– Я Волга! Спартак, Сокол... Как у вас дела? – устроившись сам среди груды красных камней, подполковник Разин интересуется устройством снайперов.

– Я Спартак. Все нормально. Женщин нет... – отвечает старший лейтенант Парамонов.

– Как? – возмущается майор Паутов. – А Сохно говорит, что он тебе снежную бабу слепил...

– Неуч вы, товарищ майор... Женщина должна быть горячей... – огрызается Парамоша. – А снежная – вовсе не значит, что нежная...

– Волга! Я Сокол. У меня все в порядке. Обзор отличный, – докладывает второй штатный снайпер группы лейтенант Сокольников.

Сокольников от природы молчун, лишнего слова от него не дождаться.

Начинает светать. Серый рассвет плавно сменяет непроглядную черноту. Значит, скоро, как всегда бывает высоко в горах, быстро и внезапно подойдет рассвет полный.

– Рапсодия! Я Прыгун, – докладывает Согрину Кордебалет. – Провел сеанс связи с ОМОНом. Они вышли на уровень визуального наблюдения, устроили небольшой концерт... Боевики в растерянности... Ускорили движение... Подтянулись к центру. Идут почти толпой. Будут, видимо, раньше... ОМОН идет следом...

– Прыгун! Я Рапсодия. Попроси их в бой не вступать. Только тогда, когда боевики попытаются бежать. И тоже – если будет безопасная возможность, лучше брать в плен...

– Рапсодия. Я Прыгун. Понял... Выхожу на экстренную связь...

* * *

Рассвета ждут с не меньшим нетерпением, чем появления боевиков. Но он все равно приходит почти неожиданно, как свет фар из-за острого угла. И сразу узкая ночью тропа становится при взгляде сверху похожей на большую проезжую дорогу.

Майор Паутов занимает самую верхнюю и самую крайнюю позицию на левом фланге. Ему видно даже второй поворот тропы.

– Всем внимание! – сообщает майор в эфир. – Появился разведчик... Парамоша... Это, кажется, совсем не снежная баба!

– Не баба, товарищ майор, а женщина. Молодая, хотя и не сказать, что красивая... Я ее уже метров двадцать веду, с предыдущего поворота... Было время рассмотреть...

Разведчица сворачивает за следующий поворот, и теперь все видят ее. Но дальше она не идет. Останавливается и настороженно рассматривает тропу впереди.

– Предыдущие два поворота проходила без остановки... – докладывает Парамоша. – Что-то заметила? Вы там не сильно наследили?

– Я Волга! Спартак! Сажай ее на кол!..[23]Не отпускай...

– Отставить... – торопливо дает обратную команду Согрин, сам не отрывая от глаз бинокль. – Иначе они все дальше не пойдут... Я не хочу отдавать их на растерзание омоновцам... На тропе должно быть чисто. Просто женщина знает это место. И не видит часового около пещеры... Потому и встала... Пусть доложит своим...

– Согласен, – говорит Разин. – Пусть шлепает...

Разведчица стоит на повороте тропы в откровенном сомнении. Несколько раз оборачивается через плечо, словно не решаясь вернуться к отряду. Посматривает на большой валун, возле которого всегда стоял часовой. Поднимает к глазам руку, рассматривая место, где находится вход в пещеру. Потом принимает все же решение, поворачивается и стремительно возвращается.

– Я Кречет, – сообщает майор Паутов, – боевики на подходе... Выходят из-за угла...

– Это только второй эшелон разведки, – говорит Парамоша. – Три человека... Настороже... Омоновцы прилично их пугнули. Остальных пока не вижу.

– Я Кречет. Разведчица машет рукой. Троица ждет ее. Спартак, тебе с той стороны каждую бабу лучше видно, докладывай обстановку...