Он нашелся у раковины, синий, скроенный на мужскую фигуру, слишком большой для нее. Дважды обмотав завязки вокруг талии, она открыла кран. Вода оказалась горячей — первая приятная неожиданность с того момента, как Флора переступила порог этого хмурого дома. В шкафчике под раковиной нашлись щетки для посуды, сода и пакет мочалок из металлической проволоки. Видимо, у Джесси Маккензи были благие намерения, хотя она и не воплощала их в жизнь. Перемыв столовую посуду, Флора убрала стопку чистых тарелок в буфет, а чашки и кувшины повесила на крючки. Дошла очередь до кастрюль. Она их не только вымыла изнутри, но и отдраила снаружи. Дальнейшее заняло совсем немного времени. Флора смела со стола крошки, выбросила зачерствевший кусок фруктового пирога и убрала бутылку виски подальше. Потом вытерла стол и шкафчики мокрой тряпкой. Все засияло. Ничего не приносит такого удовлетворения, как превращение грязной комнаты в чистую, подумала Флора. Она была довольна собой. Оставался только пол. Взглянув на часы и увидев, что еще только двадцать минут четвертого, она взяла грязный коврик, отнесла к черному ходу и начала искать веник. Его удалось обнаружить в сыром шкафчике, где пахло одновременно мастикой и мышами. Флора подмела пол, собрав крошки и мусор, которые копились, по-видимому, не один месяц, потом налила в ведро горячей воды с мылом и принялась за работу.

Изведя три ведра воды и полпачки мыльного порошка, она добилась изумительного результата. Чистый линолеум влажно блестел, демонстрируя рисунок из коричневых и синих квадратов, до тех пор скрытый под слоем грязи. Осталось только темное пятно под сушилкой рядом с раковиной. В приливе энтузиазма Флора сунула туда голову, не дрогнув даже при мысли о мышином помете, паутине и разбегающихся пауках.

Наконец работа была закончена. Пятясь, Флора выбралась из-под сушилки и хотела было встать, но тут, сквозь пространство между ножками кухонного стола, увидела чьи-то ноги: коричневые кожаные ботинки на каучуковой подошве и штанины твидовых брюк. Она медленно подняла глаза и наткнулась взглядом на изумленное лицо Хью Кайла.

Трудно было сказать, кто из них был ошарашен больше.

— Проклятье, — пробормотала Флора. — Я надеялась, что вы не придете.

Хью смотрел на нее как на привидение.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь?

Флора растерялась. Не потому, что ее застали за таким прозаическим занятием, как мытье полов, а из-за того, что Хью могло возмутить ее самоуправство.

— Вы что, не видите? Мою пол.

— Но тебе не следовало этим заниматься.

— Почему? Пол был грязным.

Хью обвел взглядом кухню, обратив внимание на сияющие чистотой полки, шкафчики и раковину, на аккуратно расставленную посуду. Его глаза вновь остановились на лице Флоры. В полном недоумении он поднял руку и потер затылок.

— Должен сказать, что это очень любезно с твоей стороны, Роза. Огромное спасибо.

— Пожалуйста, — небрежно бросила Флора.

— Но я так ничего и не понял. Как ты здесь оказалась?

— Миссис Уотти приготовила для вас пирог и попросила меня привезти его. Он в холодильнике. Я не слышала, как вы вошли, — добавила она.

— Входная дверь была открыта.

— О Боже, я забыла закрыть ее.

Прядь волос упала ей на лицо. Флора откинула ее запястьем и встала. Огромный фартук топорщился вокруг ног. Она подняла ведро, вылила воду в сливное отверстие, выжала тряпку и поставила все это в шкафчик под раковиной. Потом развернула рукава рубашки.

— У вас никудышная экономка, — прямо заявила Флора. — Вам надо найти другую.

— Джесси старается. Просто сейчас ее нет. Она уехала в Портри, к своей матери.

— И когда она вернется?

— Не знаю. Завтра или, может, послезавтра.

— Вам нужно уволить ее и нанять другую. — Флора понимала, что ее слова звучат грубо, но она была сердита на Хью, потому что видела, как он измучен и до чего себя довел. — Это смешно. Вы единственный врач в городе. Вам должен кто-то помогать. Неужели этим не может заняться сестра, которая работает у вас в приемной?

— Она замужем, и у нее трое детей. Ей своих забот хватает.

— Разве она не может найти хорошую экономку для вас?

Хью покачал головой.

— Не знаю.

Флора поняла, что он не просто измотан. Он измотан до такой степени, что ему все равно, будет ли у него новая экономка. Она пожалела о том, что стала нападать на него, ворча, как сварливая жена.

— Трудный день? — спросила она более мягким тоном. — Пришлось далеко ездить?

Он огляделся в поисках стульев, которые Флора сдвинула в угол, взял один и сел у стола.

— В Лохгарри. Я был в больнице. Навещал Энгуса Маккея.

— Того старика, о котором вы мне рассказывали? Который упал с лестницы?

Хью кивнул.

— Значит, он все же согласился лечь в больницу?

— Да. Согласился. Точнее, его заставили.

— Вы заставили?

— Да. Я. Сегодня утром в Ботурих приехала машина «скорой помощи», и его увезли. А после обеда я навестил его. Он в палате с пятью другими стариками. Все они лежат, уставившись в стену, и ждут смерти. Я попытался его подбодрить, но он только тоскливо смотрел на меня, как умирающий пес.

— Но ведь вы не виноваты. Если бы он остался дома, то мог бы опять упасть. А в больнице ему обеспечен хороший уход.

Хью молча выслушал эту тираду, исподлобья глядя на Флору. Потом медленно проговорил:

— Он стар, Роза. Он слаб и растерян, а мы лишили его привычной почвы. Оторвали от корней. Это бесчеловечно. Он родился в Ботурихе, там жили его отец и дед. Энгус привез туда свою жену, там родились его дети. А сейчас, в конце жизни, мы увезли его оттуда и оставили на попечение чужих людей.

Флору удивило то, что Хью, врач, позволяет себе такие эмоции по отношению к пациентам.

— Но так устроен мир. Люди стареют, и с этим ничего нельзя поделать.

— Энгус для меня — не просто пациент. Он часть моего детства. Отец много работал, ему не хватало времени возиться со мной, поэтому по субботам я часто садился на велосипед и ездил за пятнадцать миль в Ботурих, к Энгусу Маккею. Он был высоким, поджарым, здоровым, как бык, и я думал, что он знает все. Он действительно знал все о птицах, лисах, зайцах, знал, где ловится самая жирная форель и как привязать наживку, чтобы ни один лосось не устоял. Я считал его самым мудрым человеком в мире. И сильным. Мы вместе рыбачили, взбирались на гору, чтобы посмотреть на окрестности через подзорную трубу. Он показывал мне, где гнездятся золотые орлы.

Флора улыбнулась, представив мальчика и немолодого мужчину, шагающих рядом по лесу.

— Сколько лет вам тогда было?

— Примерно десять. Чуть больше, чем Джейсону.