— Чего такого в ней необычного? — заинтересованно спросил Щукин.

— Она угловая. Стены зимой промерзают, но выходят на две стороны. Для ведения контрнаблюдения удобно. Толковая квартира. И необычная. И сам фигурант крайне любопытный тип с точки зрения изучения. Я с таким еще не сталкивался.

— Мы тоже, — вздохнул полковник.

Роману не суждено было отдохнуть от забот. Ему срочной доставкой было передано письмо с парой фотографий Эллы и длинное письмо с излиянием нежных чувств. После дешифровки он откинулся в кресле, почесал лоб.

А нужно было следующее: через неделю, в период с 17.00 до 18.00 отслеживать активность служб наружного наблюдения по дороге от вокзала. Вести контрнаблюдение.

В случае вскрытия интереса органов государственной безопасности на этой улице в указанный временной промежуток сбросить смс-сообщение по номеру, указанному в письме. Кураторы в США даже не рассматривали вариант, что он физически не сможет выполнить это задание. Плевать, что он элементарно мог находиться на службе, заболеть. Зато и гонорар обещан немаленький. Десять тысяч долларов за час работы. Да и от службы пять минут ходу до этой улицы.

Полковник Щукин читал расшифрованное задание Кушакову, не веря своим глазам. Та самая улица, на которой они сбились с ног, выискивая признаки разведывательной деятельности ЦРУ. И снова она! И привлекли своего агента!

Надо же, покачал он головой! И что делать? Вряд ли они начали проверку агента. И вот теперь дилемма.

Он придвинул лист бумаги поближе к себе и продолжал читать:

«Противник решил проверить, находится ли агент «под колпаком» у контрразведки.

ЦРУ проверяет агента, не двурушничает ли он.

На указанной улице действительно будет проводиться разведывательное мероприятие сотрудником или завербованным агентом».

Щукин потер глаза. Знают же, что, если установленный разведчик появляется на территории России, за ним ведется неусыпное наблюдение. Задействованы огромные силы и средства. Это что за мероприятие они задумали? Вот же черти заокеанские! Он позвонил заместителю начальника управления, спросил разрешения зайти с докладом.

Через час в просторном кабинете было душно. Десять человек склонились над картой этой злосчастной улицы. Принесли фотографии с прошлого осмотра. Думали, как расставить людей так, чтобы опытный разведчик наружного наблюдения майор Кушаков «не срисовал» «наружку» ФСБ.

Начальник службы наружного наблюдения полковник Галкин распрямился, потер поясницу:

— Вот поди разберись с этими американцами. Поставят еще одного наблюдателя. Он и будет «пасти» и Кушакова, и нас, да и прикрывать операцию на этой улице. Запустят какого-нибудь юношу, найдут по интернету, мол, «вас снимает скрытая камера».

— Слишком живописно ты все описываешь, — хмуро посмотрел на него начальник отдела.

— Я бы так поступил, — пожал плечами Галкин. — Заварил бы кашу. Фотофизия Кушакова у них имеется, дурачка-мотылька, что привлекает к себе внимание, тоже есть, вот тебе и комбинация оперативная. Ничего не надо делать. Снимай кино на видеокамеру с господствующей высоты скрытно. Потом сиди, анализируй. Улица прямая, нигде ничего не перекрывается. «Высоко сижу, далеко гляжу».

— Бросить Кушакова на улице мы не можем. Вдруг ЦРУ проводит там боевую операцию. Тайниковую, мгновенную передачу, постановку условного знака, замеры радиации, рядом ведь радиозавод, что на оборонку пашет круглосуточно. И засветиться тоже не можем. Американцы не дураки, сразу поймут, что агент раскрыт. Может, ремонт завтра затеять?

— Что это нам даст? — вскинул взгляд на Щукина заместитель начальника управления.

— Наши сотрудники будут заниматься ремонтом дороги. Контролировать будут всю улицу. Проезд автомобилей исключается. Чтобы американцам служба медом не казалась.

— Вы позволите? — Полковник Галкин продвинулся вперед к столу с картами и чертежами. — Перекопать дорогу мы всегда успеем. Слишком много чести паре агентов будет. Можно иначе попробовать. — Он сдвинул карту. — Вот смотрите. Под дорогой проходит канализационный коллектор бывшего комбайнового завода. Он высотой метра три, колодцы выходят на поверхность каждые пятнадцать метров.

— Откуда такие подробности?

— Мы с бэтэшниками (БТ — отдел по борьбе с терроризмом. — Прим. авт.) обследовали его. Каждый по своему направлению. Я крышки колодцев оборудую камерами на триста шестьдесят градусов обзора. Но это вторично. Вспомогательное. А самый главный вопрос — где будет Кушаков сидеть? Ходить несколько часов по одной улице… только внимание к себе привлекать, да и можно многое не увидеть. Задание у него дурацкое. Два километра с лишним у него участок ответственности. От службы до дороги — пять минут неспешного хода. Ну, сделал пару кругов, потом свои же коллеги могут поинтересоваться, отчего он не в кабинете сидит, а нарезает круги вокруг. Напротив есть административное здание. Самое высокое здание. Оборудуй на крыше или на последних этажах наблюдательный пункт, смотри в бинокль и фиксируй.

— Предложения есть? — Щукин внимательно рассматривал здание на карте. — Здание большое, где он окопается?

— Где мы устроим, там и обоснуется, — ответил замначальника управления и постучал дужкой очков в здание на карте. — Здание государственное. Там Счетная палата, многие другие организации. Пропускной режим. Пропустим на крышу. Крышу оборудуем видеонаблюдением за шпионом, микрофоны скрытые туда же. Видеокамеры с люков задействуем. Если там что-то начнет происходить, будем знать и фиксировать. Полковник Галкин, сколько можете бросить своих людей на то, чтобы скрытно взять под наблюдение тех, кто привлечет на улице наше внимание?

В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, открыли ее со словами:

— Разрешите, товарищ полковник. Шифровка из Москвы. Срочно.

Заместитель начальника управления расписался в получении телеграммы, пробежался по ней глазами и передал Щукину:

— Ну, вот. Помощник военного атташе Англии путешествует по Транссибирской магистрали. С остановкой в ряде узловых городов с целью ознакомления с местными достопримечательностями. Данный дипломат идентифицирован ранее как кадровый сотрудник военной разведки. И он прибудет к нам в город как раз в тот день, когда Кушаков начнет патрулировать улицу. Американец тоже там бродил, но мы его спугнули. Что делать в этой ситуации? Какие предложения?

Повисла пауза. Первым нарушил молчание полковник Щукин:

— До этого мы не знали, кто будет объектом. Да и сейчас толком непонятно. Вот если этот англичанин станет дефилировать от вокзала в указанное время, колотим к нему «хвост». Стандартная схема. Если мы это не сделаем, будет подозрительно. — Он задумался, потер глаза и спросил: — Время прибытия поезда не указано? Сейчас, — бросил взгляд на текст телеграммы. — Прибытие поезда в 20.00 по местному времени.