– Это первый этаж?

– Нет, – покачал я головой.

– Тогда я поехал, – кивнул он.

– Удачи, – задумчиво проговорил я и даже помахал ему рукой на прощание.

Створки лифта закрылись, и пьяный мужик уехал. Я какое-то время тупо смотрел прямо перед собой, затем тихо выдал:

– Да пошла эта работа.

Я снова открыл дверь в свою квартиру и замер у зеркала, рассматривая собственное отражение. Вот стоит парень двадцати двух лет от роду. В рубашечке белой, в брючках и с портфельчиком. Какого хрена я вообще собрался на эту работу? Мне что, делать больше нечего? Меня два дня подряд пытались убить. Если бы не Петр Семенович, то я уже вчера был бы мертв, а теперь стою такой весь выглаженный и аккуратный перед зеркальцем. Сейчас встану и пойду вместе со всеми на работу, как будто ничего не произошло? Не убили, и ладно? А с другой стороны, что делать? Что-то много вопросов. Причем ни на один я не могу ответить. Я снял рубашку, снял брюки и ненавистные ботинки. Затем облачился в любимые шорты и футболку, несколько секунд постоял, размышляя, чем заняться, затем махнул на все и снова рухнул на диван. Стоило мне закрыть глаза, как зазвонил телефон, я притянул трубку к уху и проговорил:

– Да.

– Коля, привет, – проговорил Серега. – Я слышал, там что-то случилось с Евгением Дмитриевичем?

– А ты не знаешь? – спросил я.

– Нет, откуда? – поразился он. – Ты приезжай сегодня пораньше, у меня проект есть для тебя.

– Слышь, козел, пошел ты со своими проектами, – заявил я. – Я увольняюсь. – Не дождавшись ответа, я отключил телефон.

Как давно хотелось так сделать. Вот так вот услышать о новом задании от начальника и послать его ко всем чертям. Господи, какой же это кайф – иногда хорошенько послать ненавистное тебе дело. Почему я не сделал этого раньше? Все вопросы, которые у меня крутились в голове, исчезли. Я думал только об одном – какого хрена я все это время занимался этой работой. Да, что ни говори, угроза смерти многое меняет. В моем случае определенно в лучшую сторону.

* * *

Ровно в шесть я был в кабинете у Петра Семеновича. Он только кивнул и указал на стул:

– Садись.

– Спасибо, – проговорил я с самодовольной усмешкой на губах.

– Что счастливый такой? – улыбнулся он, глядя на меня.

– Решил жизнь поменять, – признался я.

– Почему?

– Да потому, – пожал плечами я. – Вот сегодня утром встал, пошел на работу, остановился у лифта, постоял несколько минут, затем зашел домой, разделся и лег спать. Послал начальника со своей работой, и знаете… – я выдержал паузу, затем искренне проговорил: – И так мне хорошо было в тот момент! Прямо как гора с плеч свалилась. Теперь буду жить по-новому.

– Как это, по-новому?

– Не знаю. Не решил еще.

– Ты вместо того, чтобы идти на работу, лег спать? – рассмеялся подполковник. – Знаешь, это больше похоже на то, что тебя победила лень, а не на попытку что-то изменить. Лицемер! Повод нашел!

– Нет. Просто надо с чего-то начинать, – отмахнулся я и спросил: – Вы же не для этого меня позвали? Расскажете?

– Хорошо, – кивнул Петр Семенович, глядя прямо перед собой. – Фирма нашего уважаемого Евгения Дмитриевича обанкротилась. Так уж вышло, что с деньгами стало совсем плохо, и для того чтобы выкарабкаться, ему потребовались деньги. Примерно тысяч пятьсот долларов, чтобы остаться на плаву. И пока наш уважаемый злодей искал способ найти тысяч пятьсот сверх того, что он назанимал у банков, вдруг к нему заявляется родная доченька и говорит, что ей угрожает опасность. Сначала папа отмахивается от чада, мол, занимайся своими делами. А потом приходит самое страшное, что только может быть, что побуждает человека на преступление – маленькая подленькая мыслишка. Из тех, что иногда зарождаются в голове, и человек с ужасом отгоняет ее, понимая, о чем подумал. И так у всех, рождается этот бесенок – и мы боимся этой мысли. Так в большинстве случаев, но только не в этом. Сначала Евгений Дмитриевич подумал о том, что это неправильно и некрасиво. А потом… А что если… нет, я не могу… Так все и случилось. Самое страшное, что он застраховал свою дочь. Имея прекрасных специалистов в области страхового права, он мог сделать так, что за сравнительно небольшие взносы в случае смерти дочери он получал очень неплохую сумму – порядка четырехсот тысяч долларов.

– И он решил… – прошептал я.

– Я уверен, что не сразу, – покачал головой подполковник. – Может быть, поколебался минут пять-десять. А потом принял решение и отказываться от него уже не собирался. Я уважаю людей, которые принимают решение и никогда не сдаются, только не в этом случае. Таких, как он, надо гноить на зоне. Вот Евгений Дмитриевич и выбрал свой путь – стать безутешным отцом, но при этом успешным бизнесменом. Кроме того, дела в фирме шли с каждым днем все хуже и хуже, так что времени на продумывание идеи не было. Когда наш уважаемый папаша задумался о том, как же убрать дочь, то ему на ум сразу пришел этот придурок-барыга, на которого она пожаловалась. Ведь все так просто! Парень убивает в порыве ненависти свою девушку, а затем, осознав, что натворил, убивает себя сам, предварительно написав признательную записку! Вот как все это должно было выглядеть в первоначальном варианте! Именно так! – подполковник зло рассмеялся и продолжил: – Родин очень неглупый человек и поэтому понимал, что главный принцип «ищи, кому выгодно» нужно обойти. Его не пугало расследование ментов, им-то все всегда понятно, самое главное убедить страховые компании, что было все именно так. А уж эти люди будут землю носом рыть, лишь бы не платить такие огромные деньги. Проведут собственное расследование, кого надо подкупят, но денег от них не дождешься. Тем более когда на кону стоят такие деньги. – Петр Семенович посмотрел на меня и вдруг спросил: – Ты кошку когда-нибудь пробовал помыть?

– Кошку? – удивился я.

– Кошку, – подтвердил офицер.

– Ну, у меня была кошка, когда я еще в школе учился, – пробормотал я. – Мыть их вообще невозможно – извиваются, сопротивляются, мяукают, толкаются даже… а при чем тут это?

– При том, что пытаться взыскать такую сумму денег со страховой – это все равно что пытаться искупать кошку в ванной, – хмыкнул Петр Семенович, скрестив руки на груди. – Пришла в голову ассоциация, сам вчера своего Симбу помыть хотел. Засранец мелкий, все руки мне расцарапал. – Подполковник обиженно выпятил губу и продолжил: – Вот, собственно, так наш уважаемый злодей и был настроен. Убить свою дочурку, а потом и Артурчика. Схема-то простейшая, только, естественно, нужно было сделать все так, чтобы комар носа не подточил. – Петр Семенович хитро посмотрел на меня. – И Артур, сам того не зная, стал помогать ему. Сначала он действительно устроил обыск в квартире своей возлюбленной и отрезал голову кошке – это было его рук дело. Вот в принципе и все, что этот парнишка успел сделать. Потом началась игра, в которой он был уже только в качестве козла отпущения. Евгений Дмитриевич нанял двух хороших специалистов, которые под видом дилеров вышли на Артурчика и предложили тому крупную сделку на очень выгодных условиях. Этот не обремененный интеллектом субъект, естественно, согласился. Когда он снова встретился с людьми бизнесмена, чтобы обговорить условия сделки, те вдруг встретили пронырливого детектива, которого наняла отчаявшаяся Марина. Евгений Дмитриевич не мог так рисковать, и как-то вдруг у детектива образовалась лишняя дырка в черепной коробке. Но это не самое главное, – усмехнулся подполковник. – Главное то, что было потом. Уже через несколько часов Артур очнулся в небольшом загородном домике, в котором его и держали все это время.