Левка вернулся через две недели. Время в Австрии он провел с пользой для себя, а не для дела, и даже костюм от Кардена ему не помог. Впервые за всю свою долгую еврейскую жизнь посетил синагогу и крупнейшее европейское казино в Бадене, Нижней Австрии. Играть не играл, но от созерцания богачей и «бабок» получил моральное удовлетворение. А вот я в казино никогда не была. Зашла один раз в Минске, и то только с просьбой вызвать мне такси. Вот ведь, развлекался там, пока я, как дура, шаталась по окрестным селам Ганновера в поисках компаньонов! Тьфу, бред какой! Мы очень надеялись, что садовник, наконец, успокоится и не будет больше нас позорить, разъезжая по округе с предложениями об инвестициях, но он, полный небывалого энтузиазма, договорился о встрече в «Volksbank» (Народный банк).

Чтобы идти на переговоры в банк, нужен профессиональный переводчик и наш приятель, хамоватый владелец крошечного русского магазинчика Йося, не сумевший получить в банке микроскопический кредит даже на новый компьютер, привел к нам переводчицу Люду. Эта дамочка была мне знакома. На языковых курсах училась на параллельном потоке и представлялась всем очень умной и знающей женщиной. Когда порой заходила к нам в класс, все с придыханием и подобострастием начинали шептаться:

– Это же Люда! Знаете, какая она умная и ученая!

У тети имелся еще один бзик – предмет невероятной гордости – она считала себя очень похожей на британскую принцессу Диану. И даже жарила пончики по ее рецепту.

– Вот, прошу любить и жаловать, – представил свою протеже Йося, – это Людмила, английским владеет в совершенстве и хорошо знает немецкий…

– А еще узбекский, – сказала обиженно «узбечка», похожая на Диану.

Мы обрадовались, потому что для посещения столь серьезной структуры, как банк, были теперь во всеоружии. В назначенный день принарядившись (а наш Пауль, не изменяя привычке, снова притащился в шортах-трусах), мы все вместе отправились в банк. Нас пригласили в помпезный кабинет. Из-за огромного стола навстречу поднялся элегантно одетый банкир. Пожав нам руки, пригласил за стол. Первым взял слово Пауль, как закоперщик данной встречи. От традиции он не отступил и начал свою речь со слов:

– Я садовник, а вот они хотят делать нефть!

А потом все мы, включая банкира, слушали весьма «актуальный» для этой встречи и очень познавательный двухчасовой доклад пчеловода. О том, какое у него поголовье пчел, какие у них повадки, сколько они собрали нектара и какое количество меда удалось ему, Паулю, выжать. Под конец не только очумевший банкир начал терять терпение, но и мы, включая переводчицу. Этого энтузиаста пчеловодческого фронта надо было как-то остановить! Под столом весьма энергично и больно мне на ногу наступил Левка. И, воспользовавшись минутной паузой, когда пчеловод, наконец, захлопнул «варежку» и взялся за стакан воды, открыла свой рот я. Представившись на немецком, объяснила банкиру, что сегодня с нами переводчица, так как мы не очень хорошо владеем немецким. А потом, началось… второе отделение юмористического концерта, потому что эта дура громогласно объявила:

– Да никакая я не переводчица, и вообще, – добавила она, кивком указав на нас, – в первый раз в жизни их вижу! Кто они такие? Зачем я тут? Без понятия!

Люда была недалека от истины, потому что ни на один вопрос банкира, заданный на немецком, ответить не смогла, заплетаясь, заикаясь и пытаясь выдавить из себя хоть что-то членораздельное. А потом и вовсе схватилась за голову двумя руками и застыла, как памятник. Банкир, в раздражении побарабанив пальцами по столу и не выдержав столь длительной паузы, промолвил:

– Может, вы скажете что-нибудь на английском?!

Но с английским, как и с немецким, французским, итальянским, узбекским и чукотским, у Люды был полный швах! Мы почти провалились! Пришлось срочно спасать ситуацию, взяв инициативу в свои руки. В конце концов, найдя свое русло, беседа без заминок потекла дальше. Однако после такого странного визита пчеловодов-нефтяников у банкира осталась отрыжка вкупе с негативным впечатлением, и продолжения разговора на предмет инвестиций, естественно, не произошло! Когда мы, еле живые от позора, выкатились из здания банка, Пауль сказал мне:

– Зачем ее взяла? Ты и сама хорошо говоришь по-немецки, во всяком случае, лучше, чем она! – и добавил: – Эх, жаль, не успел про маму рассказать!

После этой трагической встречи «узбечку», похожую на принцессу Диану, мы больше не видели. Но до нас дошли слухи, что эта подруга вместе с мужем открыла какую-то забегаловку, разорилась и развелась. Когда в семье появляются недоразумения в виде долговых обязательств и полного отсутствия доходов, это всегда отражается на прочности семейных уз, которые после таких перипетий рушатся, как карточный домик! Вот в чем-чем, а в этом, мы с Левкой были образцом консолидации.

Полтора месяца промелькнули, как сон, и, не ожидая уже никаких позитивных известий из Берлина, в один прекрасный день я вытащила конверт. В нем оказалось приглашение на встречу со знаменитым химическим концерном по поводу Витькиной революционной технологии. Среди подписавшихся имелась и фамилия фон Готтенберга. Свершилось! Мы сразу же позвонили Витьке, чтобы порадовать его нашими успехами. Изобретатель оживился, наверное, почувствовал денежный запашок, пришедший с Запада, и, клятвенно пообещав не рыпаться, стал ждать от нас хороших новостей. До встречи в Берлине у нас в запасе еще две недели. Рандеву здесь назначают, как правило, заранее, чтобы люди могли не спеша поменять свои планы и как следует подготовиться.

После Левкиного, не скажу, что триумфального, возвращения нам не давал покоя миллиардер Кумаров. Мы уже начали привыкать к его странным звонкам. Он звонил, говорил пару фраз:

– Здравствуйте, а когда… – и кидал трубку, чтобы помолиться.

Затем в середине дня звонил снова.

– …вы привезе… – и опять, мгновенно прервав беседу, молился до упаду, совсем как турецкие летчики, которых обучал мой отец.

Как только наступал час намаза, летный экипаж просто бросал штурвал и начинал бить Аллаху челом! Целиком услышать фразу Кумарова удавалось лишь ближе к вечеру, когда молитвы, наконец, заканчивались. Мы уже поняли, что он по примеру Ивана Сусанина пытается затащить нас в дебри хитроумного бизнес-предложения, из которого живыми и здоровыми выбраться не удастся. В один из дней магнат позвонил на мой мобильный и первой же фразой поставил окончательную точку в нашем странном сотрудничестве:

– Скажи своему тупому мужу, чтобы отдал мне изобретателя! – потребовал он бесцеремонно и продолжил – Я, между прочим, миллиардер и известный экономист, но скажу честно, диплом купил. А вы кто такие? Две козявки! Мой вам совет: не выпендривайтесь и делайте, что говорю!

Вот тут нашла коса на камень. На меня как залезешь, так сразу и слезешь! Кроме того, ненавижу, когда нас унижают и, конкретно, обижают моего мужа. Разговор продлился целых четыре часа и я вынесла свой вердикт:

– Мой муж – наивный человек, зато я нет, и если бы была на его месте, давно уже прекратила бы с вами отношения! Работать вместе мы не будем, а посему верните документы!