Или там был кто-то еще?

Что-то еще?

Много лет назад Эми утверждала, что записку в пишущей машинке оставил призрак Сильви, который посещал ее спальню. В доказательство своих слов Эми размахивала перед ними смазанным снимком.

Гравий на старой подъездной дорожке почти размыло. Пайпер медленно ехала мимо покосившейся башни и ее длинной тени, подскакивая на ухабах. По телу прошла дрожь.

«Самое обычное здание», – уверяла она себя.

Хотя она знала правду.

Как бы Марго ни давила на ее чувство вины, в башню Пайпер не зайдет – ни за что и никогда. Скажет сестре, что полы прогнили и идти туда опасно. «Ты ведь не хочешь, чтобы ребенок рос без ненормальной тетушки Пайпер?»

Ненормальной. Эми вполне могла назвать ее так. Тогда, в детстве.

Пайпер вспомнила себя в двенадцать лет. Долговязая и неуклюжая, тонкие ноги, волнистые волосы.

Наивная. И совсем юная.

Мы столько всего не знали.

Она любила Эми, но никому в этом не признавалась, даже самой себе. Никакой из ее последующих романов, как с мужчинами, так и с женщинами, не мог сравниться с тем безумным юношеским влечением к подруге.

Эми. Всегда Эми.

Пайпер проехала мимо первого блока номеров, от первого до четырнадцатого. Окна кое-где были разбиты, в трех местах провалилась крыша. Когда-то в четвертом номере они нашли бинокль, солнечные очки Эми, старый массивный брелок и ключ. Интересно, замок так и не починили? Если внутрь легко проникнуть, то кто угодно может сейчас там находиться и наблюдать за Пайпер сквозь сломанные пластиковые жалюзи.

Она остановилась у главного здания, заглушила двигатель и минуту посидела, слушая, как затихает гул остывающей машины.

Кристал была права: полиция уехала, не оставив никаких намеков на то, что здесь была резня. Типичный заброшенный дом в сельской местности Новой Англии: покосившиеся жалюзи, облезающая краска, заросший двор и участок, что когда-то был садом. Примерно таким Пайпер и помнила его с детства, разве что теперь мотель выглядел маленьким (с возрастом все вокруг как-то мельчает), но при этом более… Какое же слово подобрать? Мрачным?

Казалось, глянешь на окно мансарды справа, а оттуда Эми машет тебе рукой. Поднимайся, хочу показать тебе кое-что интересное. Сильви оставила еще одно послание. Она приходила прошлой ночью и стояла прямо у моей кровати. Вот, смотри, я сфотографировала…

Пайпер вышла из машины и взглянула на окно бывшей спальни Эми. Никого не видно: ни в этом окне, ни в других. Дом пуст.

«Потому что все они мертвы», – напомнил Пайпер внутренний голос.

Выбросив эту мысль из головы, она заставила себя пройти по крошащимся ступеням и открыть тяжелую входную дверь.

– Боже, я так рада тебя видеть! – Эми обняла Пайпер, уткнулась лицом ей в шею, обдавая горячим дыханием, и вдруг (или Пайпер показалось?) слегка прикусила ее нежную кожу.

– Она оставила еще одно послание, – затараторила Эми. Ее слова были словно пузырьки в газировке, которые поднимались наверх и щекотали тебе нос.

– В пишущей машинке? – спросила Марго, заходя в дом вслед за сестрой.

– Да, как и в тот раз.

– Хм-м. – Марго изображала скептика, а недоверчивый взгляд и сморщенный нос придавали ей взрослый вид. Вчера вечером, дома, Марго сказала сестре, что первую записку Эми наверняка напечатала сама.

– Но зачем? – спросила тогда Пайпер. Иногда Марго напоминала ей маленькую серьезную старушку, которая слишком много размышляет вместо того, чтобы расслабиться и получать удовольствие.

Подумав, Марго ответила:

– Чтобы жить было интереснее.

Пайпер это чертовски взбесило, и она бросила в сестру подушкой, хотя Марго была права. Может, по этой причине Эми и поцеловала Пайпер? Чтобы было интереснее? Эми не выносила скуку.

– Вдруг и чемодан тоже собрала она? Лишь бы устроить игру в детективов, – сказала Марго.

– Ну конечно. А то, что я провалилась в нужном месте, тоже ее рук дело?

– Возможно, – пожала плечами Марго.

– Полный бред.

Разве? Эми вполне могла сама напечатать записку от предположительно погибшей Сильви.

Теперь, когда по телу пошли мурашки от прикосновения губ подруги к ее шее, Пайпер была готова поверить любым ее словам.

– Покажи записку! – попросила она.

Лицо Эми прояснилось. Она побежала по коридору, Пайпер за ней. Несмотря на ужасную боль в правой ноге, Пайпер старалась не хромать. Кожа горела и опухала все сильнее. Надо было рассказать маме – и придется, если рана в скором времени не заживет, но Пайпер не хотелось неприятностей. Что хуже всего, мама запретит ей ходить в мотель. Придется соврать. Скажет, что играла в лесу и упала.

– Привет, девчата! – крикнула бабушка Эми из кухни.

– Привет, бабушка Шарлотта, – поздоровалась Пайпер.

– Сильви, какие у вас планы?

– Эми, ба. Меня зовут Эми. Сильви больше нет.

«Это не так, – подумала Пайпер. – Сильви здесь, она настукивает нам послания на пишущей машинке».

Странная мысль пришла в голову Пайпер. Может, Сильви вообще не уезжала? Может, все это время она пряталась то в доме, то в башне, то в мотеле? Жила в заброшенных номерах, сидела в шкафу, по ночам таскала еду из кухни, болтала с мышами, что живут в стенах, и приходила к Эми, когда больше никто не мог ее увидеть. Вдруг это не привидение, а настоящий человек, который живет жизнью призрака?

– Идем. – Эми потащила Пайпер за собой по лестнице, а Марго поспешила за ними, перепрыгивая через две ступеньки. Рука у Эми была прохладная, – или сильно вспотела ладонь Пайпер?

Эми нашла в одном из номеров старый знак «Не беспокоить» и повесила на дверь в свою комнату.

– Смотрите, – сказала она. В пишущую машинку был вставлен листок фирменной бумаги мотеля «Тауэр».

– Не знаю, что именно произошло с Сильви, но ключ к разгадке в двадцать девятом номере! Она упоминала о нем в письме Альфреду Хичкоку.

– Мы перерыли весь мотель! – раздраженно ответила Пайпер. – Мы побывали во всех номерах. Больше негде искать.

Эми ткнула пальцем в записку.

– «Найдете чертеж – найдете и комнату». Мотель проектировал мой дедушка. Должны ведь остаться чертежи?

Может, Марго и права. Может, Эми на самом деле сама все это устроила и теперь подкидывала подсказки, как хлебные крошки. Устроила безумную игру, чтобы повеселиться в последние деньки летних каникул.