На передовом КП 16-й армии генерал Горбатов, выслушав доклад, с замиранием сердца подошел к аппарату ВЧ и снял трубку.

– Командующий Брянским фронтом генерал Горбатов у аппарата, дайте, пожалуйста, товарища Сталина, – сказал он, дозвонившись до московского коммутатора. – Это срочно.

Минуту в трубке стояла тишина, а потом на другом конце провода Верховный произнес короткое: «Алло».

– Товарищ Сталин, доброе утро, Горбатов у аппарата, – сказал командующий Брянским фронтом, – линия немецкой обороны прорвана, противник застигнут врасплох, и мехкорпус ОСНАЗ вошел в прорыв.

– Очень хорошо, товарищ Горбатов, – ответил вождь, – продолжайте докладывать мне при каждом изменении обстановки. И еще. У вас там, кажется, находится группа наших и американских военных журналистов? Из наших главным – Симонов, а из американцев – Хемингуэй. Как только можно будет их отправить к месту прорыва, пусть съездят туда – пусть посмотрят на то, как поработал «Жупел». Разрешите им сделать фотографии. И пусть они напишут статьи обо всем увиденном. В наших бойцов надо вселить уверенность в победе, а во врага ужас перед неизбежным возмездием. На этом всё, товарищ Горбатов, до связи.

Генерал Горбатов положил трубку и вытер вспотевший лоб. Операция «Восход Ориона» началась.

17 мая 1942 года, 04:55. Брянский фронт, Кировский выступ, полоса прорыва

Гвардии подполковник ОСНАЗ Сергей Рагуленко, позывной «Слон»

Когда шарахнул «Жупел», я даже присел от неожиданности. Итишкина жизнь, ну и чудовище из того, что было, слепили наши советские умельцы, можно сказать, на коленке, под чутким руководством товарища Берия. Несколько подсказок – и готово! Несмотря на то что Батя, лично наблюдавший полигонные испытания, провел с нами подробный предварительный инструктаж, все равно зрелище массового истребления целой тучи фрицев пробрало до самых печенок.

По своей мощи «Сталинский Жупел» вплотную подошел к тому, чтобы сравняться с тактическим ядерным оружием. Но махать такой вот дубиной слишком часто не получится. Говорят, что только на одну эту операцию соответствующие заводы в СССР работали целых два месяца.

А пока из наших окопов густой волной поднялась в атаку пехота. Это значит, что пришел и наш черед. Взлетела в небо зеленая ракета, и прифронтовой лес заполнился басовитым ревом сотен дизелей. В наушниках прозвучала команда Бати: «Вперед», и мы начали движение.

Войдя в расчищенный пехотой прорыв, бригада вломилась в немецкие ближние тылы, как поется в песне: «Гремя огнем, сверкая блеском стали». В первом эшелоне, вминая в придорожную пыль все, что попадалось на нашем пути, двигался танковый батальон бригады. Батальон – это три десятка новейших мощных Т-42, густо облепленных танковым десантом. По местным штатам – тридцать танков, причем преимущественно легких Т-60 – это уже сама по себе танковая бригада. Но у нас свои штаты, и как уже стали говорить в Красной армии: «в ОСНАЗе – все не как у людей».

Шоссе на Брянск ранним утром было еще почти пустынно. Танкистам удалось немного порезвиться только в расположении штаба немецкого полка, находившегося неподалеку от дороги. Правда, до них тут прошлась взрывная волна «Жупела», сорвав маскировочные сети и перевернув машины. Не задерживаясь, Т-42 вдавили в землю все, что можно было вдавить, и, разогнав пулеметными и автоматными очередями танкового десанта вошкающихся, словно сонные мухи, еще не отошедших от контузии штабных офицеров, колонной по два со скоростью тридцать километров в час рванулись по шоссе дальше к Брянску.

Сразу за танками, без разрыва, двигалась самоходная противотанковая батарея танкового батальона. Легкая противотанковая самоходка «Оса» вооружена 57-мм противотанковой пушкой ЗИС-2 и только с виду кажется миниатюрной и несерьезной. На самом деле, имея низкий профиль и хорошую маневренность, она способна доставить танкам противника немало неприятностей и сковать их действия до тех пор, пока на помощь не прибудут «парни с большими дубинами». Потому в боевых условиях противотанковые батареи батальонов на марше находятся непосредственно в колоннах танков и мотопехоты, чтобы иметь возможность при столкновении с вражескими танками в любой момент развернуться в боевые порядки.

От ударов с воздуха батальон прикрывает батарея 23-миллиметровых счетверенных самоходных зенитных установок. Конечно, без радара и автоматического наведения это далеко не «Шилки», но и местные аэропланы по скорости и маневренности далеко не дотягивают до вертолетов и реактивных самолетов конца XX века. Местным «мессерам» и «юнкерсам» за глаза и за уши хватит того шквала огня, который способны организовать шесть счетверенных пушек ВЯ-23 самоходной зенитной батареи.

Было дело, правда, не в моей бригаде, когда девятка «лаптежников» подловила на марше танковый батальон, не успевший замаскироваться с рассветом. Ха! Прикрытие не дремало, и пикировщики по очереди были в лапшу изрублены заградительным огнем из двадцати четырех стволов. Потом, конечно, был втык от Бати. Побольше – комбату – за плохую маскировку и нерасторопность, поменьше – комбригу – за то, что не уследил. Расслабились, мать их так переэтак! А также была благодарность зенитчикам в приказе по корпусу за образцовую стрельбу.

Следом за танковым батальоном с небольшим отрывом в том же порядке в прорыв начали втягиваться и механизированные батальоны бригады. Каждый механизированный батальон – это четыре мехроты на БМП и следующие за ними самоходная батарея ПТО и батарея самоходных 120-мм минометов огневой поддержки, под прикрытием батареи все тех же легких четырехствольных зенитных самоходок. Последним, из состава бригады, разбитые немецкие позиции пересек самоходный 122-мм гаубичный артдивизион. Ну, в общем, понеслась душа в рай!

А в затылок нам уже дышит передовой танковый батальон следующей за нами мехбригады. Местность тут такая, что хрен развернешься вширь. Одно-единственное шоссе проложено в густых непролазных заболоченных лесах. И хоть немцы в опасении партизан и вырубили все деревья на пятьдесят метров по обе стороны от дороги, но двигаться там нет никакой возможности, поскольку торчащие из земли пни в момент разобьют технике всю ходовую.

Чуть дальше по шоссе, которое на этом участке примерно пять километров шло параллельно фронту, наши доблестные танкисты наткнулись на расположение еще одного полкового штаба. Так как от ударной волны «Сталинского Жупела» их прикрыл лес, то немцы там были достаточно бодрые, при появлении наших танков забегали как наскипидаренные. Поскольку приказ был – не останавливаться, то танки снова на полной скорости проскочили дальше, лишь раздавив несколько попытавшихся удрать по шоссе машин, а также сделав несколько неприцельных выстрелов осколочными снарядами и «приголубив» бестолково мечущихся немцев очередями из ЗСУшек.

Немецкие штабисты были оставлены на съедение следующей следом мотопехоте, а также кавалеристам 7-го кавкорпуса, вошедшего в прорыв слева от нас. Двигаясь вперед, сейчас мы обгоняем на марше его кавалерийские полки, использующие для движения те самые немецкие вырубки вдоль шоссе, непроходимые для гусеничной и колесной техники.