— Так зачем вам тогда здесь шпионить?!

— Шпионить?! Нам тоже надо знать, что здесь происходит, и можно ли с вами вообще иметь дело. Ты и сам знаешь, что я ни тебе, ни Сиару зла никогда не желала, даже когда меня на расстрел тащили. Никогда!

— Знаю. Если бы не знал, то пристрелил бы. А насчет помойки — это ты зря. Мы сами эксперта наняли. Из независимых. Если сделает выводы, что складирование отходов…

— Твой эксперт сейчас у нас. И уже, кстати, признался, что он агент Департамента Безопасности Конфедерации, и что независимо от настоящих результатов экспертизы, его отчет уже готов. Осталось его только подписать и разрекламировать.

Гальмаро слегка побледнел, и по его скулам пробежали желваки.

— А если еще припомнить, что они Сандру чуть не пристрелили, — добавила Дина, присев возле него.

Несколько секунд продолжалось молчание, пока Гальмаро усмирял вскипевшую в нем волну гнева и раздражения.

— Они обещали ее вытащить. — Он положил руку ей на плечо и слегка сжал пальцы. — Я им тоже кое-что обещал. Если не вытащат.

— Сезар, пропусти нас к пещере. Мы сами попробуем. Если даже Вико туда кого-нибудь отправит, им-то наплевать, а мне…

— А ты запись видела? Ты понимаешь, что обычным людям там ловить нечего. Ты меня знаешь, но я смотрел, и мне страшновато было. Тут не люди нужны. Это тебе — не грудью на штыки. А в Эвери для таких дел специальных психов выводят.

— А мы все равно попробуем. Кстати, что за психи?

— А это ты у Вико спроси. Или у эксперта. Возьми пасатижи и спроси. А Вико обещал начать операцию через два дня.

— Значит, нам надо попасть туда завтра.

— Отдыхай пока. Я подумаю. До вечера. — Гальмаро поднялся и пошел к двери, но на полпути остановился. — Кстати, так кто же нанял тех террористов? Я ведь только об этом и зашел спросить.

— Я не имею полномочий разглашать данную информацию. Это не в интересах Соборной Гардарики, и не в интересах Сиара.

— А если паяльником под ребро?

— Сам знаешь, что не поможет.

1 сентября 11ч. 25м.

— Все-таки эти гардарикцы абсолютно бесчестные люди. — Тика покосился на часового, присевшего под раскидистый папоротник. — Мало того, что они не держат своих обещаний, так еще и стараются сделать все наоборот. Обещали переправить к себе, обеспечить непыльной работой и всем остальным, необходимым для скромной и достойной жизни, а притащили обратно в эти поганые джунгли, и не даже не сказали, зачем.

— Зачем говорить о том, что и так ясно. — Зеро сидел на нижней ступеньке лестницы, взлетающей к жертвенному алтарю древнего храма местных язычников. Мелкие деревца и кустарники пробивались на стыках плит и в многочисленных трещинах. Казалось, что пирамида вот-вот развалится, словно карточный домик, а пумы, львы, грифоны и ящеры, украшающие портал, бросятся сверху на кучку беззащитных, до зубов вооруженных людей.

— Ну? — Чувствовалось, что Тика сам знает ответ, но боится даже мысленно его произнести.

— А то, что не те, так эти затолкают нас в эту пещеру. Так что, друг Тика, готовься либо к смерти, либо к великим свершениям.

— Нет уж, готовиться я ни к чему не буду. Я и так всегда готов. Давай постараемся обойтись без мрачных прогнозов, — предложил Тика. — Ты им нужен, чтобы, значит, планы разоблачить, не зря они тебя то на фото, то на видео снимают. А вот я-то им зачем?!

— За компанию. Не может ведь геройский разоблачитель в одиночку по джунглям шастать.

— Если так, то мы им живыми пригодимся. Может, не погонят нас туда. А может, и сбежим… — Тика вновь покосился на часового.

Зеро решил промолчать. Им овладело непривычное уныние — игра, в которую его втравили обстоятельства, при любом раскладе ничем хорошим кончиться не могла. Зернышко попало в жернова, будущее не сулило ни выгоды, ни славы. Хотелось выть. Нет, даже выть не хотелось. С Департаментом было даже проще иметь дело — сделаешь то-то и то-то за такую-то цену (разговор короткий, но понятный), а теперь — ствол под ребра, и вперед. Дожил. Докатился. Захотелось или заснуть, или проснуться в привычном жизненном пространстве шесть на девять под гудение монорельсовой дороги за окном. И никакого тебе Тики, Сиара, Гардарики, пещеры, летающих тарелок и тартарриновых стержней в оболочке.

Над непроглядным зеленым сводом затарахтел вертолет, и десантники, отдыхавшие на ступенях чуть поодаль, задрали лица вверх, стараясь что-то высмотреть среди густой зелени, а некоторые схватились за ручные гранатометы.

— Или к ним подкрепление, или их засекли, — заметил Зеро. — А бежать нам в любом случае некуда. Разве что в маси-урду записаться.

Сверху прямо на них сквозь ветви и листву обрушился воздушный поток от винта, затем вниз свалилась веревочная лестница. Теперь уже за оружие взялись все — такого поворота событий явно никто не ожидал. Не прошло и минуты, как по лестнице сквозь зеленую крышу спустилась белокурая «атаманша», призывно махнула рукой и снова полезла вверх. Здоровенный детина в лихо завернутом берете хлопнул Зеро по плечу и подтолкнул его к лестнице. Пришлось подниматься первым. Лестницу болтало из стороны в сторону, все время хотелось ухватиться за какую-нибудь лиану, но Зеро отчетливо понимал, что это могут расценить как попытку к бегству. Продравшись сквозь заросли, он увидел здоровенный десантный вертолет с сиарским серебряным соколом на борту, глубокие протекторы армейских ботинок «атаманши» и… выглядывавшего из распахнутой дверцы генерала Рауса. От неожиданности Зеро даже на мгновение ослабил хватку, и воздушный поток чуть было не сбросил его вниз. Но пальцы сами до белизны в костяшках вцепились в лестничную перекладину, а снизу детина в берете уже что-то орал по-своему, показывая ему кулак убедительных размеров. Пришлось поторопиться с последним усилием. «Атаманша» и генерал одновременно схватили его за шиворот и втащили вовнутрь.

— Куда мы летим?! — В отличие от почти бесшумных эверийских вертолетов, этот рычал, как сотня диких мамонтов, и чтобы «атаманша» могла его услышать, Зеро пришлось кричать.

— Все идет прекрасно! — невпопад ответила она и указало ему место на скамье у правого борта подальше от иллюминаторов.

В дверном проеме начали появляться десантники и тут же рассаживаться по местам — тридцать два. Предпоследним в проеме показался Тика, и ему досталось место на противоположном конце противоположной скамьи.

Зеро решил больше не задавать вопросов и полностью довериться обстоятельствам. Спать не хотелось, есть не хотелось, и лететь неизвестно куда не хотелось тоже — ничего не хотелось. Прошло меньше недели с момента бегства, точнее — пять дней. После первого допроса Тику и его оставили в покое и даже перевели в сухой и теплый бункер, в котором были даже наспех сколоченные нары и крохотное окошечко под потолком. Вечером на следующий же день их вывели на берег, где стоял под парами десантный экраноплан, на который уже загрузили злосчастный зонд. Часа полтора, не меньше, пришлось созерцать несущуюся навстречу скучную поверхность океана, и лишь в глубоких сумерках при лунном свете Зеро разглядел очертания рубки и мостика всплывшего подводного крейсера. И тут же двое схватили его за плечи, а кто-то третий завязал ему глаза. В таком виде его довольно долго водили по каким-то трапам, длинным стальным коридорам, потом протолкнули в узкую дверцу, в которую он едва протиснулся, и зафиксировали ремнями в мягком кресле. А потом где-то сзади раздался какой-то гул, и он ощутил, как резкое ускорение вдавило его в спинку кресла. Душа провалилась в пятки, и, казалось, не собиралась возвращаться на место. И не вернулась бы, если бы рядом не раздался спокойный голос «атаманши»: «Не волнуйтесь так, дженти Зеро… Мы в десантной ракете, направляемся в район Хавли. Места эти вам знакомы, и мы хотели бы, чтобы вы провели с нами небольшую экскурсию».