– Нет времени, Инсар. Поторопись.

Наверняка ей было боязно претворять в жизнь собственный же план. Как только они удалятся на достаточное расстояние, он спрячет её у себя на груди и растормошит, заставит улыбнуться и болтать без умолку, но пока… Едва успел взобраться в седло, как почувствовал, что в шею кольнуло что-то, и из укрытия бросились тёмные тени. Их было так много, будто он нечаянно разворотил ногой муравейник, и насекомые облепили со всех сторон. Движения рук и ног становились всё медленнее и рассеяннее, краем глаза успел заметить, как её фигурка неспешно удаляется прочь так, словно она просто прогуливается в ненадлежащем месте в позднее время. Её имя, громко выкрикнутое из последних сил, на мгновение перекрыло шум битвы. Степенный плавный шаг сбился всего на мгновение и возобновился, как будто она нечаянно наступила ногой на острый камешек, только и всего.

Громкое объявление о браке на площади перед казнью. Хотя несколькими днями ранее она говорила, что отец старается тянуть с этим вопросом как можно дольше. Такие вопросы не решаются в последний момент. Это результат долгих длительных переговоров. Врала во всём? Наверняка. Ослепительная широкая улыбка на её губах подтверждала это. Улыбка и её тесно переплетённые пальцы с пальцами какого-то молодого щеголя с тонким благородным лицом и жестами, полными осознания собственного превосходства. Златокудрый, под стать ей. Она выглядела невозможно красивой в кроваво-красном и смотрела поверх голов собравшейся толпы, мимо, сквозь него, словно перед ней не существовало никого или то были лишь деревянные неживые фигурки, искусно вырезанные, дёргающиеся на нитях от движений пальцев кукловода. Те, что можно легко сломать и заменить их новыми.

Заныли ранее пробитые ладони и ступни, и язык, казалось, распух во рту как когда-то. После представления на центральной площади его провезли по всем улицам города и воткнули крест в землю на окраине под палящими лучами солнца. Жизнь стремительными толчками покидала ослабевшее тело и немного лениво дёрнуло болью, когда, подцепив крюком за нижнюю челюсть, его сдёрнули вниз, бросив к остальным трупам. «Бессмертные» не умирают? А ему хотелось…

Вдалеке на горизонте уже темнели очертания Мажд-Рияд. Ещё несколько дней пути… Главное, успеть до нужного момента. Иначе можно опоздать и ждать открытия границы ещё целый сезон.

Инсар развернул жеребца и стегнул его, что есть мочи. Он и без того почти целый день провёл слишком далеко от своих отрядов. Его люди располагались на привал возле речушки. Основная масса уже отдыхала, но некоторые только подъезжали к разбитому лагерю. Краем глаза ухватил движение и остолбенел: даже издалека он узнал бы её. И она не была пешей, а сидела верхом на коне. Вопреки его приказу.

– Кто разрешил рабыне взобраться верхом?

От громкого крика Инсара притихли разговоры.

– Я спрашиваю, кто осмелился нарушить мой приказ?

– Я, – спокойно отозвался Ризван, приблизившись, – я сам посадил твою рабыню на коня.

– Вот как?

– Да, она плетётся еле-еле, выбившись из сил. Из-за неё колонна растягивается больше необходимого.

– Это тебя не касается. Она будет плестись позади всех столько, сколько потребуется.

– Ошибаешься, Инсар. Это касается меня, потому что из-за твоей прихоти мы задерживаемся в пути. Если бы не твой приказ, лишённый смысла, мы бы уже были у самой границы.

– Мы перейдём границу в нужный час, времени ещё хватает.

– Нет. Мы не можем себе впустую тратить столь ценный дар. Знаешь, что ты сейчас делаешь? Ты расплёскиваешь воду в пустыне… Я и мои люди, мы не желаем потворствовать твоим прихотям.

– Ты забываешься.

– Нет, Инсар… Это ты забываешься. Ты собрал под своим началом наши отряды, но это не означает, что мы станем бездумно исполнять все твои приказы. Каждый из нас принёс присягу твоему благоразумию, но не твоему дурному нраву. Хочешь и дальше измываться над рабыней – твоё право, но я не стану ждать, пока ты натешишься. Либо не мешай нам идти в нужном темпе, либо мы снимаемся с лагеря и идём вперёд, сами.

– Обманулся её несчастным видом? Эта змея может притворяться так искусно, что тебе и в голову не придёт сомневаться в её искренности.

Ризван рассмеялся.

– Несчастный вид? Про кого сейчас ты говоришь? У той, что ты ведёшь на привязи позади коня, сохранится гордый вид, даже если ты станешь поджаривать ей пятки калёным железом. Это моё решение, никак не связанное с её выражением лица или с ногами, стёртыми в кровь об острые камни.

Ризван поднялся и сплюнул в огонь костра.

– Своему жеребцу ты велел обвязать копыта, чтобы в них не забивались мелкие острые камни и не ранили ненароком животное. А рабыне не выдал даже кожаных сандалий. Я не думал, что, проходя обучение в Цитадели, ты настолько проникся мастерством клана «бездушных».

Инсар спешился, подойдя вплотную к Ризвану:

– Ты забываешься… Друг мой.

– Я говорю лишь о том, что вижу. Какое решение ты примешь, Инсар? Мне велеть своим людям сниматься с лагеря и не ждать тебя или мы идём в нужном темпе?

Желваки заиграли на скулах Инсара.

– Идём в нужном темпе.

– Хорошо, тогда я вернусь к своим людям.

– Эй, Ризван? – окликнул воина, развернувшегося к нему спиной, Инсар.

– Что?

– Насколько сильные повреждения у… рабыни?

– Подойди и посмотри сам, – усмехнулся Ризван, – с каких пор ты начал бояться смертных женщин? Я понял твои опасения, если бы речь шла о клане «чёрных ткачих»… Но сейчас ты выглядишь смешно, опасаясь даже смотреть в сторону верксальской красотки.

– Смешон? По-твоему, я смешон? А если с плеч полетит твоя голова?

– Для начала попробуй отнять её, Инсар. Наверное, ты забыл наши совместные тренировки. Я не уступаю тебе в искусстве владения мечом и рукопашном бое. Тебе следует унять бешеный ток крови, а ещё лучше возьми свою красотку и сделай, что хочется.

– Проваливай к своим людям…

– Я свалю к своим людям, но тебе лучше позаботиться о красотке. Я заметил несколько воинов, поглядывающих в её сторону с определённым интересом. Они взяты тобой из клана «бесшумных». Но мне нет до этого никакого дела, ведь так?

– Кто именно? Назови имена!..

– Понятия не имею. Для меня они все – как один. И у меня нет времени пересчитывать зарубки на их лицах, чтобы отличить одного от другого, – пожал плечами Ризван и пошёл прочь.

– Постой…

Но старый приятель только махнул рукой, не обернувшись и не сбавив шагу. Инсар поднялся, принялся вышагивать рядом с костром, поглядывая в ту сторону, где находился хвост колонны. Часть людей разместилась немного иначе, закрывая ему обзор. Он мог только догадываться, что там, позади эта… ра-бы-ня.

Инсар повернулся спиной к тому краю лагеря, где была она. Ноги, стёртые в кровь? Так сказал Ризван? Плевать. Пора и золотой девочке запачкаться. Золотая. В голове зазвенел её сладкий голосок: