— Чего ты дрожишь? — на миг выпускает, меня из своих объятий.

— Наверное, от счастья, — я не могу унять дикий озноб, который охватил моё тело.

Алекс снова прижимается ко мне и целует в губы:

— Я согрею тебя, моя птичка.

Утро мы встречаем уставшие и довольные, наша вторая «первая брачная ночь» удалась.

Через 3 часа мы сидим в самолете, летящем на Сейшелы. Впереди у нас острова и другая жизнь, а позади годы испытаний. Свадьба — это не конец, свадьба — это продолжение истории…

Уважаемые читатели, это еще не вся история и продолжение обязательно последует. Уже совсем скоро. А для настроения — ALEKSEEV — Океанами Стали

Думать, что кто-то другой может сделать тебя счастливым или несчастным, — просто смешно. Будда

Спустя три месяца…

Я просыпаюсь с первым лучами солнца, выскальзываю из-под теплого одеялка и на цыпочках направляюсь в ванную. В доме царит безупречный покой и тишина, только шум бегущей воды выводит меня из состояния нирваны. Теплые струи нежным шелком окутывают моё тело. В такие моменты мне хочется, чтобы он был рядом. Просто физически. Чтобы целовал мои волосы, гладил по голой коже, вдыхая ее аромат… Мои мысли заставляют тело напрячься от нахлынувшего возбуждения, грудь наливается и мне становится сложно дышать. Боже, почему я не могу контролировать свое тело настолько, чтоб предаваясь сладострастным мыслям, не пылать от страсти как влюбленная школьница.

Закрываю воду — выдыхаю. Закутываясь в халат, также тихо перемещаюсь в спальню, чтобы одеться. Ведь наверняка скоро придет Мисси, наша горничная, и начнет готовить завтрак. Не могу же выйти на кухню в одном халате. Смотрюсь в зеркало: что-то во мне изменилось, черты лица стали более мягкими, глаза блестящими. Провожу рукою по своему животу — и тут тоже, что-то не так. Вначале я думала, что задержка — следствие перемены климата после медового месяца. Сейчас я уже уверенна в обратном. На том тесте, что я делал в день отъезда Алекса в Сидней, были четко видны две полоски. Пока не буду ничего говорить: не по телефону, не по видеосвязи. Я хочу увидеть его глаза вживую, когда я скажу, что беременна. Но всему свое время. Иду на кухню, где Мисси уже раскладывает свежую выпечку.

— Как замечательно пахнет! — восклицаю я, — Доброе утро!

— Доброе утро, мэм! — Мисси улыбается.

— Пойду разбужу Лизу, а то проспит.

И тихими шагами направляюсь в ее комнату.

Лиза протестует и не хочет вставать.

— Не пойду, — этот белокурый лохматый монстр, которого я шутку называю дочкой, затягивает одеяло на голову.

— Вставай, солнышко, — стягиваю одеяло и целую ее в щеку, — я жду тебя к завтраку.

Завтракаем мы быстро при этом Лиза все время ворчит:

— Ну мам, вот ты говоришь, к каждому можно найти подход, а эта Нэнси вот абсолютно неадекватна. Эй Джей сказал, что подкараулит ее и отлупит, если она и дальше будет меня задирать.

— Кулаки, Лиза, тут не помогут, и ну что ж Эй Джей будет с девочкой драться?

Маркус, наша водитель, открывает дверь авто перед Лизой:

— Доброе утро мисс Элайза, миссис Айскра.

Мне до сих пор такое произношение нашей фамилии режет слух, наверное, скоро я уже совсем привыкну…

Высаживаем Лизу за квартал до школы: она категорически не хочет, чтобы кто-то видел, как ее подвозят.

— Лиз, осторожнее там и позвони мне, как дойдешь в класс.

Хоть ей уже почти 10 лет мне все равно немного страшно отпускать ее одну. Вот так бы подвезли, и я видела, что на точно войдет в ворота школы.

— В офис? — спрашивает Маркус.

— Да, Маркус, спасибо, — и я откидываюсь на сидение, разминая шею.

Я не хочу привлекать сейчас внимание к своему положению, поэтому всячески скрываю его от посторонних глаз. Благо пока ничего не видно, единственное иногда трудно собрать мысли в кучу и сильно устаю. Но я сильная и все выдержу.

Поднявшись на лифте, я оказываюсь в длинном коридоре, по обе стороны которого расположены кабинеты редакторов «Искра Паблишинг». Еще практически никого нет. На встречу мне выскакивает мой помощник Сони.

— Мэм, доброе утро, я там на Ваш стол положил сегодняшнее расписание.

— Спасибо Сони, я посмотрю, и зайди ко мне через пол часика обсудим несколько неотложных вопросов, хорошо? — смотрю на него, проверяя понимание моих слов. Сони уверенно кивает.

Мой кабинет расположен на верхнем этаже и вид из окна на Манхеттен удивительный. Присаживаюсь и погружаюсь в работу.

По возвращению из медового месяца наша жизнь закрутилась с бешеной скоростью: Лиза, работа и бытовые вопросы. Алекс решил, что нам нужен новый больший дом и мы начали его активно искать.

— Маш, как считаешь, 10 спален — это нормально?

— Ну для человека, который вырос в двухкомнатной квартире, и одна спальня уже нормально. Ты точно уверен, что нам нужен такой большой дом?

— Статус мужчины, Маш, определяют по его машине, дому и его женщине. По первому и третьему пункту у меня все замечательно, а вот дом хотелось бы не такой. Этот что ли холостяцкий!

— Ну какой же он холостяцкий, у тебя там два детские есть.

— Нет, Маша, я хочу, чтобы мой дом был отражением нашей семьи…

И я знаю, что спорить с ним бесполезно. Да и я не хочу: мы так столько времени потратили на споры и препирания, что больше ни секунды…

И еще новость: в Лондоне Леночка благополучно после двух суток схваток родила здорового мальчика. Миша вначале попытался описать мне свои эмоции от присутствия на партнерских родах, но у него настолько заплетался язык от нахлынувших чувств, что я ровным счетом ничего не поняла. Малыша назвали… тарадам … Вильям, в честь Вильяма Шекспира. Ну блин, я уже дразнила Мишу, что это за сочетание Вильям Михайлович Боярский?! А он сказал мне, что я ничего не понимаю и вообще сильно отстала от жизни. Ну да ладно. Я очень рада за своих друзей. И еще Миша наконец-то сделал Леночке предложение. Слава богам!

Месяц назад Алекс уехал в Сидней: там они должны были открыть новый офис «Искра Корпорейшен» и он хотел лично убедиться, что работа нового отделения будет настроена как положено.

— Машуль, да не расстраивайся ты так, это всего лишь 30 дней, и я снова вернусь и буду весь твой.

— Я не расстраиваюсь, просто вначале вы все клянетесь, что будете все время радом, а сами так и норовите, женившись, побыстрее смыться от опостылевшей жены.

— Маш, прекрати! Я свои клятвы помню, и что это означает «все вы»? Такое впечатление, что ты раз семь, не меньше, была замужем.

— Ну не семь, а два…

— И мы с тобой расставались и на более длительное время.