– Я ведь из Тевера по болотам уходил, когда на меня розыск объявили. Ну ничего. Однажды я найду того, кто убил учителя Амадонгху, и посчитаюсь с ним. – Эти слова Джангарай говорил, завязывая на поясе крепкую веревку из запасов Каэтаны.

Спутники, слушая его, быстро и молча собирались. Самые необходимые вещи были уложены в заплечные мешки. Оружие крепко привязано к телу. Руки оставались свободными.

– Боюсь болот, – опять прозвучал голос Бордонкая. – Как подумаю, что. мне придется утонуть в болоте – оторопь берет,

– А отчего придется? – ужаснулся Воршуд. – Предсказали?

– Нет, что ты, – испугался воин. – Это я сам так думаю, что очень уж страшная смерть получается.

– Назови мне, голубчик, не страшную смерть, – полюбопытствовал Джангарай. – Может, мне удастся довериться с богами насчет нее.

– Не знаю, – пожал плечами Бордонкай. – По мне, лучше погибнуть в бою, чем тут завязнуть...

Он реальным жестом отверг шест и взялся за копье.

Когда все были готовы и встали цепочкой друг за другом, Джангарай прощупал дно шестом и сделал первый решительный шаг. Но тут же провалился по колено и воскликнул:

– Ух ты!

Всюду вокруг них была непрозрачная липкая жижа. Рассветало. Стоял молочно-белый туман, и ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. Беглецы понимали, что идти по болотам в тумане рискованно до крайности.

– Откуда-то отсюда, из чащоб Аллефельда, принесли ваши мечи, – сказал Джангарай Каэтане.

– Лучше бы кто-нибудь объяснил, откуда меня сюда принесло, – пробормотала она, яростно тыча шестом в дно вокруг себя.

Джангарай шагал довольно быстро и уверенно выбирал дорогу. Маленький отряд двигался к центру трясины, ступая след в след и раздвигая камыши.

– Как вы думаете, – обратился к Каэтане Воршуд, – мы выберемся? Ой! – схватился он за поцарапанную осокой щеку.

– Главное – не заплутать, – ответил вместо нее Ловалонга, – болото здесь. Ну и сарвоха бы не встретить.

– Кто такой сарвох? – спросила Каэ.

– Болотный дух. Любит запутать дорогу и утопить тех, кто ему попался.

– Человеколюбивый, однако, – процедила Каэ.

– Уж какой есть...

Они сначала даже не поняли, что последняя фраза, повисшая в воздухе, произнесена голосом, который не принадлежит ни одному из них. Некоторое время беглецы еще брели в тумане, изредка поглядывая по сторонам, будто могли разглядеть хоть что-нибудь. Наконец альв не удержался:

– Кто из вас сказал: «Уж какой есть»?

– Я и сказал, – отозвался моментально негромкий голос, – сарвох то есть.

Альв подпрыгнул от неожиданности, но болото не пустило, так что он только дернулся.

– И где же ты? – мягко поинтересовалась Каэтана, начиная понимать, что Джангарай инстинктивно движется на звук этого приятного грустного голоса. Как животный инстинкт сработал у нее – неизвестно, но она остановилась как вкопанная.

– Около вас. – Голос прозвучал чуть дальше, на пару шагов правее.

Ингевон подался было вперед, но, почувствовав сопротивление, прекратил движение.

– Что же вы остановились? – участливо осведомился голос.

– Отдыхаем, – приветливо отозвалась Каэтана, неслышно вытаскивая из ножен меч Гоффаннона. – А ну-ка, Джангарай. – Она потянула ингевона за плечо, прикладывая губы к его уху. Тот наклонился. – Давай поменяемся местами.

Джангарай хотел было запротестовать, но понял, что не вовремя, и нехотя подчинился. Они споро справились с веревками, узлы на которых были завязаны как раз в расчете на необходимость быстро освободиться, и Каэ встала впереди. Она так и не поняла, заметил ли это сарвох в жутком тумане.

– Устали? – Голос был, похоже, мужской, но очень высокий. Или если женский, то слишком низкий.

Впрочем, пол сарвоха Каэтану не интересовал. Она пристально вглядывалась в белую завесу, пытаясь определить контуры того, кто, невидимый, говорил с ними. И ей показалось, что она высмотрела в тумане темное пятно. Раз ухватив его взглядом, Каэ старалась уже не упустить эту зыбкую тень, так что все ее внимание было сосредоточено только на этом.

– Ты поможешь нам выбраться отсюда? – задала она вопрос только для того, чтобы определить, угадала ли.

– Смотря куда, – дружелюбно ответила тень и тут же переместилась еще правее. Но так как путники с места не двинулись, она возвратилась. – Я ведь не такой плохой, как про меня рассказывают... – Тень опять сместилась вправо.

– Что вы видите в этом тумане? – зашептал Джангарай, которому надоело стоять на месте.

– Ничего, – честно призналась Каэтана. – Зато я, кажется, знаю, куда нам нужно идти. – Она крепко ухватила свой шест левой рукой, зажала меч в правой и памятуя, что сарвох держится с правой стороны, сделала первый шаг в левую сторону.

Сарвох тихо взвыл, но обострившийся слух Каэтаны уловил этот едва слышный вой.

– Свалитесь в трясину, – вдруг промолвил голос сарвоха прямо около нее.

Каэтана осторожно повернула голову и обмерла. Он стоял совсем близко, вероятно потеряв терпение, и был готов нападать. Темная плотная тень, видимая сквозь завесу тумана, была слишком велика для тихого мягкого голоса. И стояла она как-то странно.

– Я помогу, – убедительно сказал голос, но Каэтана ему уже совсем не верила.

И когда голова на тонкой шее метнулась к ней из белого марева, она точно и аккуратно отрубила ее клинком.

Из страшной раны фонтаном хлынула кровь, залив ее и Джангарая. Маленький Воршуд остался относительно чистым, если можно назвать чистым мохнатое существо, сплошь измазанное в болотной грязи.

Справа забилось в конвульсиях нечто огромное и тяжелое.

Каэтана не двигалась с места, тяжело дыша и заботливо вытирая клинок полой своего плаща.

– Что у вас случилось? – спросил наконец Бордонкай.

И тут только она сообразила, что сзади, за спиной Джангарая, никто и не понял, какой страшной смерти они избежали. Там просто доверчиво стояли и ждали. Вот от этого сделалось по-настоящему страшно.

– Я убила сарвоха, – ответила она громко, не боясь, что их услышит другой сарвох или кто-нибудь еще, кому непременно нужно на них напасть.

– Уже? – изумился Ловалонга. – Это он так бился?

– А кто же еще? – ответила Каэ. Все это время они стояли на месте, и ноги их медленно и неумолимо затягивало в трясину.

– Нет, – сказал Джангарай, – тут хочешь не хочешь, а надо двигаться вперед, иначе засосет.

В этот момент словно покрывало тумана сорвали с болота и в небе вспыхнуло полуденное солнце.

Каэтана стояла первой, заляпанная грязью и темной, как грязь, кровью, и смотрела на скользкое тело, похожее на туловище гигантской жабы, поставленное на отвратительные лапы с когтями, каждый размером с хороший кинжал. Вдоль спины шел небольшой гребень, а непропорционально тонкая по сравнению с громоздким рыхлым телом шея была перерублена почти у основания. У ног Каэтаны, наполовину уже погрузившись в грязь, лежала голова. Обычная или почти обычная человеческая голова с бледным лицом и широко открытыми удивленными глазами. Отвратительно алые на фоне кожи губы были полуоткрыты, и изо рта торчали тонкие и острые, как иглы, зубы, чуть загнутые внутрь.