Что он там прячет? Или, правильнее будет задать вопрос, кого?

И мне не давало покоя имя Талгат.

Прекрасно осознаю, что если уж Джанабаев похитил меня и имеет возможность манипулировать моей семьёй, друзьями и коллегами, то наверняка он занимается грязными делами.

Раз уж я собираюсь держаться оставшееся время и ждать момента свободы, то я просто обязана найти что-то, что могло доказать его виновность помимо моего похищения.

И как мне раньше такая идея в голову не пришла?

— О чём задумалась? — вернул меня в реальность голос Джанабаева.

Слегка скривилась и как можно непринуждённей ответила:

— О том, как много в этом мире зла и грязи. И что очень трудно противостоять злу.

Артур засмеялся и притянул меня к себе.

Мы сидели на террасе, и пили какао, как будто мы были, мать её, счастливой молодой семьёй.

— И? К какому же выводу ты пришла? — спросил Артур, когда отсмеялся.

Бесстрашно посмотрела прямо ему в глаза и спокойно сказала:

— Если зло можно было бы измерять по шкале от одного до десяти, где отметка десять — это самое-самое мерзкое и чудовищное зло, то ты бы занял в этом рейтинге десятое место.

Он снова засмеялся, сильнее прижав меня к себе. Но звук его смеха какой-то жёсткий, совсем отличается от предыдущего его смеха.

— Ты не права, малышка. Ты считаешь меня злом, но на самом деле ты злишься на себя. А всё потому, что я открыл в тебе твою истинную суть, Лена. Похоть и страсть, фонтанируют в тебе и бьют через край, моя девочка. Ты уже не сможешь просто так от этого отказаться. И только потому ты начинаешь видеть во мне зло.

— Не соглашусь с тобой, — холодно ответила ему. — И поверь, когда-нибудь, я освобожусь от тебя и смогу жить без этого больного секса.

Он злобно улыбнулся. Склонился и, коснувшись своими губами моих губ, прошептал:

— Давай я прямо сейчас докажу тебе обратное, моя любимая девочка.

Я с подозрением смотрю в его чёрные глаза, в которых плещется ярость.

Я разозлила его. Прекрасно.

— Не понимаю. Что ты хочешь сделать? — спросила осторожно.

Он усмехнулся и снова тихим, но зловещим голосом произнёс:

— Дам тебе пять минут, Лена. Всего лишь пять минут. И если ты в течение этого время не потеряешь голову, то ты сможешь встать и уйти. И не остановлю тебя. Даю слово.

Я от удивления широко раскрыла глаза. Сердце пропустило удар, а потом забилось с невероятной силой.

— Что ты сейчас сказал? — выдохнула в шоке.

— Повторять не стану, — процедил Артур.

— Пять минут, и ты отпустишь меня на свободу? — переспросила его, надеясь, что я не ослышалась.

— Да, — был ледяной ответ.

Он расстегнул свои спортивные часы и, показав мне, время на них, установил таймер.

Джанабаев уверенно и жёстко сказал:

— Время пошло, Лена. Или ты уже признала поражение?

Пять минут!

Господи, да я продержусь!

Неважно, что я буду ощущать, я останусь без чувственной снежной королевой и не дрогну.

— Пять минут, Артур, — оскалилась я. — И я свободна.

Он хмыкнул и нажал на таймер на часах. Отсчёт пошёл.

Он положил часы на стол. Потом встал с дивана и стянул с меня туфли, потом брюки. Трусики разорвал одним резким движением руки.

Хорошо, что сегодня терраса была закрыта иначе я бы за доли секунды застыла.

Артур, тем временем, словно огромный хищный кот, потёрся лицом о внутреннюю поверхность моего бедра, пощекотав лёгкой щетиной. Потом положил пальцы и широко развёл складочки. Я чувствовала на себе его жадный взгляд.

— Фантастическая киска, — произнёс он негромко и лизнул самый краешек плоти у входа.

Я вздрогнула, но стиснув зубы, сдержала чуть не вырвавшийся наружу стон.

Он умело ласкал своим языком. Пальцами сжимал мои бёдра и вдруг, Артур втянул клитор между губ.

От неожиданности мои глаза широко распахнулись, а из лёгких снова едва не вырвался крик.

Прикусила нижнюю губу.

Он на мгновение оторвался от меня и посмотрел взглядом демона-искусителя.

Хищно улыбнулся и проговорил:

— Я вижу в твоих глазах похоть, Лена. Сдайся.

— Ни за что, — ответила ледяным тоном.

— Упрямая сучка, — беззлобно произнёс он и впился своим ртом в мою киску.

— Твоя дырочка просто обжигает, — выдохнул он и тут же снова вернулся к своему занятию.

Он знал, как нужно работать языком: жадно лизал мою киску, ласкал мягкие губки и клитор, водил языком по тугим дырочкам.

Совершенно забывшись, я вцепилась ему в волосы, пока он высасывал меня досуха. Рот его не знал пощады.

И вот уже к его языку присоединились и пальцы.

Я закрыла глаза, понимая, что ещё чуть-чуть и кончу.

У меня вырывается стон и чтобы его замаскировать, я тут же закашлялась, словно поперхнулась слюной.

Артур на мгновение оторвался от меня и довольно хмыкнул.

Ничего-ничего, не думай, что ты такой крутой!

Один его палец входит в меня.

О-о-о! Господи!

Сколько уже прошло времени?!

За одним его пальцем следует уже другой. Он медленно их вводит и очень медленно убирает.

Что-то внутри моего живота, будто плавится, и разливается безумным жаром.

Тело задрожало, я сильнее сжала волосы Джанабаева. И когда он оторвался от меня, невольно повела бёдрами навстречу его губам.

Я всё ещё держалась, хотя по правде, сил уже не было.

А Джанабаев продолжал целовать влажные губы — страстно и нежно.

Когда он начал трахать меня пальцами, я сама не поняла, как с губ сорвался тихий стон.

Пульсирующее желание во мне стало нестерпимым!

Господи, кажется, я не выдержу! Но я не должна кончать! Не должна поддаваться этой чёртовой похоти!

Держись, Лена!

Он остановился, а потом, без предупреждения, подхватил меня за ягодицы, сел сам на диван, а меня усадил к себе на колени.

Спиной я оказалась прижата к его стальной груди. Откинула голову и закрыла глаза. Голова кружилась от сильного возбуждения и желания.

— Приподними попку, моя девочка, — хрипло приказал он.

Подчинилась и ощутила под собой движения его рук. Джанабаев расстегнул ремень, ширинку и вынул свой член.

Потом, поддерживая меня под колени, он раскрыл меня, и свой возбуждённый член просунул прямо к моей киске.