Свет, словно волна морского прилива, добрался и до того места, где развернулась схватка между Рататоскром и Лидией. Измотанная до предела девочка была уже на грани гибели, когда свет окутал ее с головы до ног и она ощутила его энергию. Рататоскр вскрикнул, его чешуя вспыхнула, и внезапно под воздействием этого света силы оставили его.

Фабио закрыл глаза. Он почувствовал, как в его душе стало расти ощущение спокойствия и благодати. Он никогда не испытывал ничего подобного в жизни. Потом в этом окружавшем его ослепительном сиянии он увидел идущую навстречу ему Идхунн. Наконец она свободна и принадлежит самой себе. Девушка счастливо улыбалась; на ней было все то же белоснежное платье, ниспадавшее мягкими складками, а ее белые руки были опущены вдоль тела.

— Я знала, что ты сдержишь обещание, — произнесла Идхунн.

Стоявшего возле нее Фабио охватил ужас из-за всего содеянного им.

— Я дважды оказался предателем, — сказал он дрожащим голосом.

— Но в конце концов ты спас нас всех.

— Я нес горе и смерть, и это невозможно перечеркнуть.

— Но ты и сам страдал, и долго. — Идхунн положила руку ему на грудь. — Я знаю, что пришлось тебе испытать, и знаю, почему ты это сделал.

Потом девушка крепко и с любовью обняла мальчика. И Фабио всецело предался ее нежности. Это и в самом деле была она, из плоти и крови, в точности такая, какой он оставил ее тысячелетия назад. Энергия плода хранила ее все это время.

— Вот ты и дома, — добавила Идхунн. Потом она отошла.

Возле нее стояла старушка с таким блаженным выражением лица, словно и она обрела долгожданный покой.

— И что теперь? — спросил Фабио.

— А теперь твой черед, — ответила Идхунн, — так, как это было всегда. Теперь у тебя начинается новая жизнь. Но обещаю тебе, мы еще встретимся. Когда закончится эта война и мы победим, я отправлюсь с тобой в Драконию.

Потом девушка взяла за руку свою мать. Они, улыбаясь, глядели друг на друга и постепенно растворялись в чистейшем свете.

Неожиданно опустилась ночь. И когда Фабио был вновь в состоянии видеть, он понял, что снова находится в Беневенто и стоит возле памятника на проспекте. С неба падал белый снег. Потом он заметил невдалеке две фигуры. Это были Лидия и София.

София лежала на земле в луже крови, очень бледная. Лидия плакала, сжимая в своих ладонях руки подруги, и ее плечи вздрагивали от рыданий. Потом девочка подняла на него взгляд.

— Она мертва! — выкрикнула Лидия. — София мертва!

21 Животворящая сила

Фабио остолбенел на какое-то время, а потом подбежал к девочкам и вежливо отодвинул Лидию в сторону.

— Позволь мне взглянуть, — сказал он.

— Оставь ее в покое и не смей дотрагиваться до нее! Это из-за тебя она погибла!

Мальчик не стал ее слушать и положил ладонь на шею Софии. Потом он сложил одна на другую свои руки на груди девочки и стал надавливать на нее. Раз, два, три, четыре, пять. Фабио убрал руки, приблизился к лицу девочки и сделал несколько вдохов изо рта в рот. Он слышал, как Лидия рыдала не переставая.

— Вместо того чтобы стоять там как истукан, лучше помоги мне! — сказал он, почти переходя на крик.

Лидия вздрогнула от неожиданности. Она энергично кивнула и подошла ближе.

— Что я должна делать?

— Дышать ей в рот. — И Фабио принялся давить Софии на грудь.

Он вкладывал всего себя в эти движения, а в его голове кружилась единственная мысль: «Спаси ее!»

Мальчик не смотрел ни на кровавую лужу, расплывшуюся по земле, ни на кожу Софии, становившуюся все бледнее и бледнее. Все его внимание было сосредоточено на его руках.

Потом он уловил едва заметное движение грудной клетки Софии.

— Она дышит! — вскрикнула Лидия.

Фабио остановился. Грудь девочки и в самом деле слегка приподнималась и опускалась. Он приложил ладонь к шее Софии и ощутил слабое биение пульса.

— Нам нужно срочно доставить ее в больницу, — заявила Лидия.

Фабио посмотрел на свои колени. Его брюки были в крови Софии.

— Переверни ее на живот. Сначала нужно остановить кровотечение.

— Об этом позаботятся в больнице.

— В таком состоянии она не доживет до больницы. Поворачивай!

Лидии пришлось подчиниться. Раздражение мальчика пугало ее, и потом ведь это он оказался ее спасителем.

Как только тело Софии повернули на спину, Лидия в ужасе закрыла рукой рот, чтобы не закричать. Почти через всю спину ее подруги проходил длинный и глубокий порез с неровными краями. Из него медленно сочилась кровь. На спине Софии уже не было крыльев.

Фабио принялся внимательно рассматривать порез. Это была вовсе не та рана, которую он мог бы прижечь своим пламенем. Да и острых клинков от вживленного устройства, которые также могли бы ему пригодиться, у него теперь не было. Мальчик растерялся.

И тогда краешком глаза он заметил плод — причину всего, что случилось в тот вечер.

Наверное, он выпал, когда мальчик бежал к Лидии.

Фабио решительно схватил плод.

— Если мне удастся воспользоваться им до того, как он изгонит прочь этот лес, быть может, я смогу ради ее спасения проделать это снова.

И мальчик вновь опустился на колени возле Софии.

— Что ты задумал? Нам нужно что-то делать!

Лидию опять охватила паника.

Но Фабио, не обращая на нее внимания, закрыл глаза и прижал пальцы к плоду:

— Исцели ее, заклинаю тебя, исцели!

И его вместе с Софией окутал все тот же изумительный свет, еще недавно освещавший колдовской лес, растворив в этом приглушенном сиянии все вокруг. Повсюду воцарилось невозмутимое спокойствие. Фабио чувствовал только себя и Софию, они будто парили в этом совершенном спасительном золоте. Плод исчез, словно поглощенный руками Фабио. Но здесь, совсем рядом витала душа Идхунн. Фабио протянул ладони, и они покрылись почти белым пламенем. Мальчик провел им по спине Софии. Он чувствовал, как из его рук заструилась энергия. Ибо впервые его огонь не был разрушительным, но исцеляющим, и он на самом деле мог исправить все то, что совершил прежде, и стать одним из них.

Так продолжалось до тех пор, пока силы мальчика не иссякли и не задрожали его руки. Тогда свет погас, и плод выскользнул из его ладоней, Фабио почувствовал, как отполз назад, упал на землю, прижавшись щекой к каменной мостовой, и тяжело задышал.

— София, София! — услышал он голос Лидии.