7-10 апреля 1943 года, г. Тронхейм, Норвегия – Фарерские острова

За взятие Хельсинки Андрюха Апенькин получил еще одну Красную Звезду и еще одну звездочку на погоны. Вроде бы все удачно-успешно тогда прошло, вот только в его роте в строю, к моменту подхода к финской столице передовых частей Ленинградского фронта, осталось всего сорок два бойца. Не успели отдышаться и пополниться, как 1-ю бригаду ОСНАЗа Балтфлота перебросили устанавливать Советскую власть на Аландские острова. В целом там все прошло почти спокойно. Финляндия капитулировала, и местные аборигены не горели желанием играть в партизаны, не их это война была[99]. Закончилась война – ну и ладно. Спокойная гарнизонная жизнь для бойцов бригады длилась недолго. Кто ж осназовцам даст спокойно отдохнуть, когда основной враг не разбит. Раздергали очень быстро бригаду поротно. Много на Балтике островов. В том числе и финских и шведских, и надо их все брать под контроль. А вот роту старшего лейтенанта Апенькина, разместившуюся в главном островном городке Мариехамн, пока не трогали. Андрюха даже пару дней успел побыть комендантом Аландов. Но потом на острова прибыл штатный гарнизон, и старлей Апенькин с остатками своей роты убыл в Стокгольм. Два дня назад Апенькина вызвали в штаб-квартиру Советской оккупационной администрации в Швеции. Большие начальники с генеральскими звездами. Задача озвучена Андрюхе – отобрать двенадцать наиболее подготовленных бойцов с опытом диверсионно-разведывательных действий в тылу противника и еще с кое-какими компетенциями-умениями. Перевод отобранной группы в распоряжение разведуправления Карельского фронта. У Карельского фронта большие проблемы. Ага, без Андрюхи никак не справиться. Но если серьезно, то практически все диверсанты-разведчики Карельского фронта и Северного флота задействованы во взятии под контроль несчетного числа норвежских и шведских островов. А тут цельная рота, ну, хорошо-хорошо, не цельная, но все равно, не цельная рота бездельем мается, можно сказать, в тылу. И командир роты, судя по личному делу, легендарная и героическая личность. Сорвал переброску немецкой танковой дивизии, готовой к штурму уже освобожденного Ростова, обеспечил уничтожение штаба 16-й армии вермахта, захватил резиденцию президента Финляндии[100]. А из Москвы приказ пришел. Серьезный! Так что – бегом бежать к самолету, который отвезет группу в Тронхейм. Там уже ждут и растолкуют, чего делать и куды дальше бечь.

Да… Ничего себе задачка. Группу Апенькина дополнили еще тремя операми-диверсантами с Северного флота и огорошили приказом. Путь тебе, Андрюха, опять на запад. Куда ж на запад дальше? Там же уже море – Норвежское. Ага, а за морем тем острова Фарерские с аборигенами, питающимися дельфинами и китами. Но судьба водоплавающих млекопитающих советское командование пока не волнует. Волнует его немецкая группировка на этих островах. Есть сведения, что намылились немцы, возглавляемые генерал-полковником Дитлем, отобрать у американцев Исландию. И если у нациков эта задумка осуществится, то ни один конвой из США больше не сможет в Мурманск или Архангельск пройти. Вот и надо этому помешать. Шестнадцать осназовцев против тридцати тысяч? Смешно? Смешно, если не знать того, что будет за спиной этих шестнадцати. Если все сложится как задумано, то не сильно смешно нацикам будет.

И вот 7 апреля, еще затемно, Щ-422 с втиснутыми в «перегруз» шестнадцатью осназовцами вышла из Тронхеймс-фьорда. Двое суток пути. Пятьсот пятьдесят миль. Или по сухопутному – почти девятьсот километров. Почти весь переход осназовцы пролежали-проспали на стеллажах для торпед. В этот поход подлодка взяла всего две торпеды вместо положенных по конструкции десяти. А иначе не втиснуть было в нее еще шестнадцать человек сверх штатных сорока двух. Третьи сутки похода. Одинокая подлодка тихонечко кружится на глубине тридцати метров в двадцати милях к востоку от острова Ноульсой, что частично прикрывает собой от штормов бухту главного городка Фарер Торсхавн. Экипаж и осназовцы ждут наступления вечера. Сейчас море более-менее спокойно, с неба сыпется мелкий дождик, свежий ветерок гонит по небосводу низкие плотные облака, видимость на уровне моря – миля-полторы.

В 19.00 командир лодки капитан 3-го ранга Федор Видяев дал команду на движение к точке высадки десанта. Через два часа, пройдя мимо острова Сандой, уже в темноте подлодка всплывает в шести милях к югу от острова Вагар и в миле от необитаемого островка с названием Кольтур. Надо прокрасться еще полторы-две мили на север, там ветер слабее и волны меньше, можно будет спустить на воду две американские LCRL[101]. Командир со штурманом определяются с местоположением и ведут лодку к входу в пролив между островами Вагар и Стреймой. Темень. Опять пошел мелкий противный дождь. Периодически лодку накрывает туманом. Из многих островов состоит Фарерский архипелаг, но вот эти два самые интересные. Для советской разведки интересные. На первом острове в прошлом году англичане построили единственный на Фарерах аэродром, а на втором расположен единственный на островах пригодный для погрузки-разгрузки больших судов порт. Соответственно, и практически все части, назначенные для десанта в Исландию, должны дислоцироваться на этих островах. Вот осназовцев и надо высадить на эти острова.

Лодки уже надули, установили подвесные моторы. Осназовцы грузят в лодки свое имущество. Видяев дает последние советы Апенькину и командиру второй подгруппы диверсантов лейтенанту Новоселову. Неожиданно туманная тьма по левому борту начинает быстро сгущаться. Несколько секунд – и на лодку выскакивает раумбот. Буквально выскакивает. И, тараня советскую подлодку, подминает под себя ее корму. Почти одновременно затявкали оба сорокапятимиллиметровых автомата лодки и тридцатисемимиллиметровки раумбота. По уму, русская «щука» вооружена мощнее, экипаж в два раза больше, да и водоизмещением она в четыре-пять раз немецкий универсальный кораблик превосходит, да вот только в раскладах надо учитывать, где, в каком месте стрельба-бой происходят. И то надо учитывать, что лодка все же для подводного плавания предназначена, а нырять под воду с дырявым корпусом совсем не рекомендуется.

Раумбот тяжко перевалился через корму «щуки» и, отойдя буквально на несколько десятков метров, начал разворачиваться бортом к лодке. На его надстройке вспыхнул прожектор, впрочем, он почти сразу был потушен метким или случайным попаданием советского снаряда. Не может Видяев отдать команду на погружение. Пока «щука» будет заполнять балластные цистерны, раумбот навертит в ее корпусе дырок, как в хорошем дуршлаге, да и диверсантов с их лодками перетопит. Корпус у лодки совсем не из броневой стали. Вот и лупят с пистолетной дистанции друг в друга, а точнее, враг во врага, советские и немецкие морские артиллеристы. Кто кого перестреляет.