– Юн, ты же это не серьезно? – опасливо спросил Стас.

На нем лица не было. Он был похож на нахохлившегося воробушка на жердочке.

– Ну почему не на самом деле? Очень даже на самом. Вот попаду на какой-нибудь симпозиум для офис-менеджеров и там займусь охотой на живца. Или куплю себе путевку на курорт и уж там непременно откопаю себе мужичка побогаче да потучнее, – продолжала я разглагольствовать. – Вот представляешь, как я выгодно буду выглядеть на его фоне? Вся такая худенькая, практически воздушная, с легким неброским макияжем… Робкий взгляд. Трогательная и нежная. А он? Маленький, лысенький, толстенький, вечно в засаленном галстуке, со спадающими брюками (еще бы, им-то держаться не на чем, с живота все скатывается), вечно потеющий… Каков контраст? А?

– А вас только толстые прельщают? – раздался от двери хриплый голос.

По моей спине словно когтистой лапой провели. А в сердце кольнули тысячи маленьких иголочек.

Стас посмотрел на меня, как затравленный зверек. В его глазах читался тот же вопрос, который набатом бил у меня в голове: «как долго он тут стоит и сколько успел услышать?».

– Лично меня? – переспросила я Неждана, возвышавшегося в дверном проеме.

– А у кого я еще могу спросить?

Каменное лицо не выражало никаких эмоций.

– У Стаса, например, – подставила я «подруга». Это была моя маленькая месть за то, что он вывел меня из себя. Жестокая. Не спорю. Жаль, что основному виновнику ничего не досталось. Но ничего. У меня память хорошая. Приберегу и для Аполлоши добрые слова. Как-нибудь с удовольствием поделюсь, уж не поскуплюсь, это точно.

– А что я? Я тут вообще пробегом. Вот Юнона Альбертовна меня заговорила и не отпускает.

Стасик быстренько перевел стрелки на меня. Молодец. Не растерялся. Мы квиты.

Он постарался прошмыгнуть мимо Неждана, но не тут-то было, генерального попробуй обойди. Прошмыгнуть не удалось, и пришлось просить посторониться, мол, у него очень важная работа буквально горит. А он же, горемычный, вынужден тратить драгоценное рабочее время на выслушивание меня и моих речей.

– Подол не прищеми дверью! – вдогонку Стасу прокричала я, когда Неждан все же посторонился.

Я имела в виду воображаемое платье, в котором он тут передо мной дефилировал.

Неждан недоуменно посмотрел на меня и проводил взглядом Стаса. Чувствую, что разговор на этом не закончится. К моему глубочайшему сожалению.

– Что-то юбки я на нем не заметил, – сделал свое заключение генеральный.

– И слава Богу, – поддакнула я.

– Я чего-то не знаю? – поинтересовался Неждан.

– Вы? – я сделала честные глаза. – Знаете все.

– Даже про маленьких, лысеньких, толстеньких… – повторил за мной Неждан.

Я все же покраснела. Было чертовски неприятно, что он услышал мой стеб.

– Вам это не грозит, – глядя на фигуру шефа, констатировала я факт.

Он же понял все по-своему.

– Значит, мне не грозит быть объектом дойки? Получается, что для этого подходят только определенные товарищи? Так?

Я не могла понять, что выражает его лицо.

– Я глупости говорила, – пришлось мне признаться в очевидном.

– Но насколько я знаю, в каждой шутке есть доля шутки. Разве не так?

Ой, не нравится мне этот разговор, совсем не нравится.

– Нет. Не так.

Почему-то слов для оправдания не было совершенно. То ли вчерашнее приключение на меня подействовало таким образом, то ли просто в его присутствии не могла толком ничего говорить, но это было так.

– Сколько? – хрипло произнес мужчина.

Его вопрос поставил меня в тупик.

– Что сколько?

У меня закралось нехорошее предчувствие. И сразу же заболели зубы. Так бывает, когда я сильно нервничаю. И вроде бы больших оснований для беспокойства не было, но мне стало не по себе.

– Какой суммы будет достаточно для обеспечения всех ваших желаний?

Я еще не до конца осознала, о чем меня только что спросили. И потому продолжала уточнять:

– Зачем?

– Ну как зачем? – прохрипел Неждан.

От его голоса у меня побежали мурашки по всему телу. Мне казалось, что это происходит не со мной, а совершенно с другим человеком.

– Чтобы иметь доступ к вашему телу.

– Зачем? – я не понимала.

– Вы прямо как маленькая. Неужели не понятно? Для удовлетворения естественных потребностей.

Я ослышалась, или мне только что предложили спать за деньги?

– Для естественных потребностей, значит. Угум…

Я сидела и размышляла за столом. Получалось плохо. Может быть, лучше встать? Походить… Может, какие мысли появятся…

Я так и сделала. Поднялась, вышла из-за стола, прошлась по кабинету. Подошла почти вплотную к Неждану. Он следил за мной, как хищник. С таким же горящим взглядом, напряженный, словно готовый к прыжку.

– А что в эти естественные потребности входит?

Напряжение в комнате начало нарастать в геометрической прогрессии.

– Как что?

– Вот вы мне и объясните, что именно? Какие функции? Обязанности? – поинтересовалась я у мужчины очень спокойно, словно это и не я была, а кто-то другой.

– Какие обязанности, говорите? Поцелуи – это раз, – Неждан принялся перечислять.

– Поцелуи, говорите? – переспросила я, прерывая мужчину.

– Ну да, – подтвердил он.

– И какие они должны быть?

Я отошла немного в сторону от Неждана. А вообще решила как можно дальше отодвинуться от генерального. Уж очень хотелось вцепиться ему в лицо, так чтобы остались следы от когтей. Чтобы все видели и шептались за спиной, гадая, за что он получил столь шикарное украшение.

– Кто?

Неждан явно не понял, о чем его спрашиваю.

– Поцелуи. Какие они, по-вашему, должны быть?

Я сжимала за спиной кулаки. Лишь бы не применить маникюр по назначению.

– А! Горячие, страстные, глубокие, – прохрипел мужчина, когда понял, что я хочу у него узнать.

Я очень медленно подошла к генеральному. Я чувствовала нетерпение Неждана, ожидавшего моего ответа. Еле-еле расцепила руки, сведенные судорогой за спиной, и подняла их вверх. Вцепилась пальцами в лацканы пиджака шефа и приподнялась на цыпочки. В нос мне ударил аромат парфюма, смешанного с запахом мужчины. После поездки в машине я безошибочно узнала его. Подтянувшись на руках, приблизила лицо и… поцеловала. Но не целомудренно чмокнула, слегка прикоснувшись губами, а яростно, напористо, взасос. В поцелуй вложила всю свою злобу на то, что меня сравнили с продажной девкой. А говорят еще, что инструмент без работы ржавеет. Врут. Нещадно. Если раз сумела научиться целоваться, то никогда уже не разучишься.