У меня за спиной послышался пронзительный крик. Я повернулся и увидел, как дети хлынули наружу из открытой клетки. На них надвигались трое бродяг, и я помчался туда, целясь поверх детских голов и пригибаясь под встречными пулями. Малыши в панике разбежались по всему цеху. Мы не могли вести бой дальше, потому что маленькие пленники, пытаясь скрыться от голодных чудовищ, оказались между охранниками и учеными.

Один из них откинул полу белого халата, выхватил «ЗИГ-Зауэр» и застрелил десятилетнюю девочку.

— К черту пленных! — услышал я чей-то рев, и негодяй упал, изрешеченный очередями. Голос принадлежал мне, а пули были мои и Старшего.

Тут я заметил нацеленный на меня «узи». Этим наймитам ничего не стоило заодно отнять жизнь у мечущихся в ужасе ребятишек, поэтому я поспешил нажать спусковой крючок и выбил ублюдку глаз.

— Бегите! — крикнул я детям. — Уходите отсюда!

Я махнул на дверь, даже подтолкнул некоторых в ту сторону, но страх, слишком сильный и глубокий, мешал им понимать приказы.

— Сзади! — раздался крик Банни.

Резко развернувшись, я присел. Коренастый тип в футболке надвигался на меня, а его рот уже был окрашен кровью. Бродяга несся так быстро, что я понял: выстрел в голову его остановит не вдруг. От скользящего бокового удара в бедро он дернулся и притормозил, тогда я сунул дуло ему под подбородок и снес макушку черепа. Он свалился, но через него перепрыгнул другой монстр. Молодая женщина в дорогом, сшитом в ателье костюме, вернее, в том, что от него осталось. Я выстрелил ей в горло, однако пуля только содрала кожу, и магазин выскочил из пистолета. Перезаряжать было некогда, она бросилась вперед и промахнулась, поскольку я вовремя отступил на шаг. Бродяге не удалось за меня зацепиться, она потеряла равновесие и проехала футов десять по полу. Если бы упал нормальный человек, то его потрясение и замешательство дали бы мне несколько секунд, необходимых для перезарядки; но женщина, оскалившись, сразу поползла к моим ногам. Левой рукой я выхватил нож и со всей силы погрузил лезвие в шею сзади, над воротником. Яростное напряжение сейчас же исчезло, тварь растянулась на полу, зажав зубами оторванный кусок моей штанины.

Старший Симс прикрыл меня слева, успев уложить научного сотрудника и бродягу к тому времени, когда я вставил новый магазин и защелкнул затвор.

Послышался бычий рев. Банни осаждали трое щелкающих челюстями ублюдков. У него за спиной сбились в кучу полдюжины детей, а патроны, видимо, кончились. Он ударил самого наглого зомби прикладом по лицу, и я поразился, когда тот в ответ лишь помотал башкой. Долгие годы тренировок научили нас сражаться с самым агрессивным противником. Но как драться с мертвецами, сражаться с теми, кто не чувствует боли, кого просто нельзя остановить?

Я двинулся на подмогу, но Старший махнул мне:

— Я сам!

Пули обожгли воздух рядом со мной. Двое охранников устроили блиндаж из перевернутого лабораторного стола. Придурки! Он же из алюминия. Я четыре раза прошил тонкий металл, послав по две пули каждому, и оба завалились назад с кровоточащими ранами в груди.

Вдруг маленький мальчик обхватил меня за ногу и прижался ко мне, крича и плача. Я увидел ковылявшего по его следу бродягу, который скалил красные зубы в голодной гримасе, выстрелил ему в грудь и голову, мимоходом успел уложить зазевавшегося караульного. Тут малыш разжал руки и упал на пол. Половина лица у него была залита кровью, натекшей из глубокого укуса. До него добрались раньше, чем он бросился ко мне за помощью. Тело ребенка конвульсивно дергалось, потом он затих.

Боже всемогущий!

На другом конце цеха Олли со Скипом, уничтожая каждого, кто мешал им на пути, передвигались вдоль стены, между ними цепочкой шли дети.

Один охранник едва не подстрелил меня из своего АК-47, однако я уловил движение дула и прикончил его раньше, чем он успел спустить курок. У него за спиной находилась клетка, и в ней все еще оставались ребятишки. Они просовывали пальцы в проволочную сетку, стараясь удержать незапертую дверь, а шесть бродяг тянули ее на себя. Только благодаря их отвратительной координации несчастным пленникам удавалось обороняться все это время, однако, дюйм за дюймом, они стали поддаваться. Я кинулся через цех.

Ружейный огонь заставил меня уйти влево, и стайка пуль пробежалась вслед за мной по лабораторному столу, разбивая стекло и наполняя воздух вокруг фейерверком осколков. Я нырнул за спину медика, и его разрезало очередями пополам. У торца стола мне встретился охранник, заставивший попотеть Скипа. Вокруг было слишком много детей, поэтому я двинул его по рукам прикладом и ударил по горлу левой рукой. Он убрался с моей дороги. Я вскинул оружие и всадил по две пули в троих монстров, тех, кто находился подальше от ребятни. Они повалились на пол, после чего следовало взяться за оставшихся ходячих покойников. Застрелив одного, я швырнул его тело на соседнего зомби. Они завалились на пол, а я повернулся, чтобы разобраться с весьма активным трупом в джинсах и футболке с Хеллбоем. Я ударил его обеими руками в грудь, так что он своим весом надежно заблокировал дверцу клетки. Бродяга вытянул шею и вцепился зубами в кевларовую куртку. Я как следует ударил его ладонями по ушам, но это никак не помогло, тогда я схватил монстра за волосы, за ремень сзади и швырнул его головой в стену. Его череп раскололся от первого удара, кости шеи начали ломаться с третьего. Я бросил его, когда тот, который упал под весом убитого соседа, выкарабкался и пополз ко мне на четвереньках. Я рубанул его по шее сверху, он упал, дернулся разок, а затем затих.

Я привалился спиной к клетке, вставляя новый магазин. Последний. В помещении все еще царила суматоха, но к этому моменту каждый из моих людей действовал с полной решимостью. Старший и Банни прикрывали собой по меньшей мере десяток детишек, они стояли плечом к плечу, тщательно целились, прошивая пулями весь этот сброд. На другом конце цеха Скип Тайлер затолкал шестерых малышей в нишу, сооруженную им из перевернутого стола и нескольких контейнеров. Перед ним горой высились трупы. Олли поджидал у входа и, когда уцелевшие враги пытались проскочить мимо него, хладнокровно укладывал их одного за другим.

В центре помещения все еще оставалось с полдюжины бродяг, несколько охранников и дети. Все были залиты кровью, и я понимал, почему никто из наших не спешит на помощь маленьким страдальцам. Возможно, они уже заражены.

У меня осталось двенадцать патронов, а там находилось еще шесть малышей. Надо попытаться.

Я кинулся туда, стреляя на ходу. Один ребенок побежал мне навстречу, я опустился на колено, замахал ему, хотя и целился выше, и тут узнал его: тот самый, цеплявшийся за мои ноги в поисках спасения. А потом разглядел его пустые глаза и широко раскрытый рот с оскаленными зубами.

— Боже, — прошептал я, и рот наполнился горячей золой. Я убил его.

Когда мальчика отбросило назад и он покатился по полу, в нескончаемом грохоте стрельбы на мгновение наступила пауза. Я чувствовал, что все глаза устремлены на меня, эти взгляды прожигали меня насквозь. Дети, которых защищали мои бойцы, съежились и закричали в нестерпимом страхе.