Принадлежности для полета обеспечил полковник ВВС, проинструктировав Бекетта по радиотелефону.

– Предполагаю кое-какие изменения и неясности, – предупредил он. Полковник подчеркнуто обращается к Бекетту «майор». Лепиков, услышав ненароком одну из таких бесед, спросил:

– Скажите мне, Билл, как это врач оказался еще и пилотом ВВС?

– Мне нужна была вторая специальность на тот случай, если у меня скальпель соскользнет, – ответил Бекетт.

Это не вызвало у Лепикова ни малейшей улыбки.

– Думаю, что вы нечто большее, чем кажетесь на первый взгляд.

– А разве все мы не такие?

Самолет был модифицированным «Лир» с топливными баками на конце крыла и дополнительными емкостями внутри, что превращало кабину в тесную нору, ограниченную новыми фиберглассовыми стенами. Во время движения самолета было слышно, как плещется горючее в дополнительных баках.

«Лир» был выбором Бекетта. У него было за плечами двадцать часов полетов на этом типе самолета. Кроме того, он мог управлять еще тремя видами реактивных истребителей, включая старые «Фантомы», которыми Бекетт восторгался, словно подросток гоночными автомобилями. Однажды он пилотировал даже «Мираж» египетских ВВС и говорил, что может показать класс сопровождающему их эскорту французских ВВС.

Лишние полчаса дали Бекетту время на тщательный осмотр кабины пилота. Он методично обошел ее всю в той манере, которую бы узнала каждая медсестра, видевшая его поведение в операционной.

Все карты полета на месте.

Информация о погоде поступает.

Он заметил, что начальная высота полета будет тридцать пять с половиной тысяч футов, и выругался вполголоса. Бекетт просил для страховки хотя бы пятьдесят.

Маршрут полета был проложен, по возможности, над слабо заселенными районами, но поворачивал мимо Кливленда и южнее Буффало, потом над Бостоном. Оттуда путь проходил южнее Гренландии и Исландии в Соединенное Королевство. Сопровождающие карантинной службы встретят их у границы Исландии.

Бекетта предупредили, что эскорт проинструктирован расстрелять «Лир», если тот выйдет за пределы пятимильного коридора.

Полетное время было оценено примерно в тринадцать часов, что позволит им прибыть в Манчестер около полседьмого утра по местному времени. Намечалось выпустить по «Лиру» ракеты карантинной службы через шесть минут после того, как Бекетт поставит его в конце взлетной полосы в Манчестере. Перед приземлением он, согласно инструкциям, должен слить излишек горючего, используя аварийный клапан, автоматически передающий подтверждающий сигнал карантинщикам.

– В противном случае вас разнесут в клочья, даже если внутри или рядом с самолетом останутся люди, – предупредил полковник-инструктор.

Они хотели, чтобы не оставалось ни одного шанса на то, что кто-то захватит самолет и попытается покинуть Англию.

Когда Бекетт заканчивал осмотр кабины, вперед пролез Хапп и скользнул в правое сиденье.

– Вы не возражаете, Билл?

– Только ничего не трогайте.

Бекетт осмотрел приборы. Он с радостью увидел на панели экран спутниковой навигационной системы. Там была записка от монтажников, содержащая перечень критических отклонений. На более тонкую настройку прибора не было времени.

Пока тягач с водителем, одетым в скафандр и дышащим воздухом из закрепленных на машине баллонов, занимал исходную позицию, Бекетт автоматически выполнял предполетные процедуры, прокручивая в уме стадии полета: четыре часа тридцать три минуты от Колорадо-Спрингс до Бостона, тринадцать часов пятьдесят семь минут полетного времени до Манчестера – двадцать девять минут сверх первоначального графика. Встречный ветер над Атлантикой. Они будут над Бостоном в полшестого вечера. И им следовало иметь двух пилотов в кабине! Бекетт оценивающе взглянул на сидящего рядом Хаппа и отказался от мысли препоручить ему часть взлетных процедур. Тот откровенно нервничал.

Бекетт вернулся обратно к своим приборам, заверяя себя, что этот самолет ДОЛЖЕН быть летающей моделью «Лир». Это была машина, сложная в управлении и чувствительная к возникающим по вине пилота боковым колебаниям. Ему придется быть начеку каждую минуту взлета и посадки, чтобы избежать «голландского шага», небольшой неприятности, способной заставить их врезаться в землю. Ну что ж, в конце концов, Бекетту уже приходилось пилотировать такие самолеты.

В наушниках раздалось:

– Выруливайте на полосу тридцать пять, мистер Бекетт. Ваш взлетный вес двенадцать с половиной тысяч футов.

Бекетт взял это на заметку и ответил:

– До свидания, аэродром Петерсон Филд.

– Счастливого полета, майор.

Бекетт узнал прозвучавший сверху из башни голос инструктировавшего его полковника.

Странно, что у этого человека так и не было имени. Масса чудных вещей в этом новом мире.

– Подключите ваш специальный передатчик, – приказал полковник.

Бекетт щелкнул красным переключателем на своей панели.

– Что это? – спросил Хапп.

– Наш колокольчик прокаженного, – Бекетт взглянул налево, потом направо. – А теперь заткнись, пока я не выведу нас на нужный курс и высоту.

Когда «Лир» покатился по полосе, набирая скорость, Бекетт увидел огнеметные танки, уже спешившие на место стоянки. Их машине, оставленной на рулежной дорожке, достанется первой, потом вся зона будет омыта пламенем. Бекетт подумал, что огонь несет ощущение очистительной окончательности. Сожженные вещи не имеют привычки воспроизводиться.

Перед тем, как он достиг Пересечения Турмана на окраине Денвера, к нему присоединился эскорт «Миражей-111». Бекетт покачал крыльями, приветствуя летящих по бокам пилотов. Те показали ему большие пальцы, прежде чем отвалить назад. Один занял позицию прямо позади. Бекетт кивнул сам себе. Он увидел ракеты под распростертыми крыльями. Эти ракеты были основной реальностью в полете. Они настоятельно требовали от Билла Бекетта точной навигации. Его мысли прервало радио с метеосводкой. Встречный ветер над Атлантикой утих, но радоваться этому не стоило.

Бекетт прослушал сводку и включил микрофон интеркома, сказав:

– Держите свои пристежные ремни застегнутыми, если только вы не в туалете. Никаких передвижений без особой необходимости. За побережьем нас ожидает весьма подозрительная погода, и мне всю дорогу придется нянчиться с этой птичкой. Нам понадобится каждая унция горючего.

На высоте тридцать пять тысяч футов он выровнял самолет и сбалансировал его. Затем сообщил свое положение и повернулся к Хаппу.

– Когда мы туда доберемся, у нас не останется горючего даже для того, чтобы заполнить ночной горшок.

– Я верю в вас, Билл. Расскажите мне, что это за колокольчик прокаженного?